Эту концепцию я не в состоянии постичь немедленно. Однако со дня приезда сюда я кое-что усвоил – чтобы поверить в необъяснимое, нужно сначала привыкнуть к нему.

Я кладу ладони на стол и откидываюсь на спинку стула.

– Допустим, вы правы. Тогда Уиллоу должна иметь доступ к воспоминаниям, и не находясь в чьей-либо голове. А ведь она совсем ничего не помнит!

– После смерти воспоминания быстро стираются, особенно если у тебя нет тела и мозга, к которому они привязаны. Остаются лишь чувства – а их не с чем соотнести. Вот потому мы и говорим о «потерянных душах».

Уиллоу за все это время не произнесла ни слова. Она только слушает. Что совсем не трудно, потому что детектив продолжает свою лекцию, загружая мне в голову больше информации, чем я в состоянии усвоить.

– А еще мы называем их «лишние души» или «беженцы». Это души, которые уже не имеют тела, однако души не совсем мертвы, и их нельзя рассматривать как традиционные привидения. Крайне редко обстоятельства складываются так, как в вашем случае, тем не менее подобное в принципе возможно. Две души покидают два тела одновременно и в одной комнате. Реанимировать удается лишь одно тело. И к возвращенному к жизни телу присоединяется не соответствующая ему душа, в то время как настоящей податься некуда, и она в поисках пристанища просто «зависает».

Уиллоу кладет ладони на стол и решается заговорить, пытливо наклонив голову.

– Если это верно и я действительно Лайла… то как и почему я оказалась в этом доме и «зависла» здесь?

– Когда душа покидает тело, однако отказывается перемещаться в новую реальность, она обычно попадает в то место, которое для нее что-то значило при жизни. Сэйбл ничто не связывало с гостиницей. А вот вас связывало с ней очень многое. Вот почему, после того как вашу душу не пустили в свое тело, она вернулась именно сюда. В единственное место, где Лидс мог найти вас.

Он полагает, душу Лайлы не пустили в свое тело?.. Слишком простое выражение, чтобы объяснить нечто столь грандиозное. Хотя какая разница, простое или сложное? Еще никогда и ни во что я так не жаждал поверить – и в то же время, черт возьми, надеюсь, что он ошибается!

– Вы заблуждаетесь, – твердо говорю я. – Я бы понял, что мою Лайлу подменили.

– Вы поняли с самого начала. – Детектив непреклонен. – Вот почему ваша любовь начала сходить на нет, после того как Лайла очнулась в больнице. Потому что это была не та Лайла, с которой вы познакомились и которую полюбили.

Я отталкиваюсь от стола и принимаюсь ходить по кухне. Мне хочется кого-нибудь пнуть, что-нибудь швырнуть и разбить. С меня хватит! Больше не хочу, чтобы кто-то являлся сюда и дурил мне голову!

– Чушь какая-то, – бормочу я. – Разве можно вот так просто взять душу и пристроить в другое тело?

Я не знаю, кого спрашиваю – Уиллоу, детектива, себя самого?

– Случались и более странные вещи. До приезда сюда вы уверяли, что не верите в призраков. А посмотрите на себя теперь.

– Призраки – это одно. А то, в чем вы меня убеждаете, – совсем другое. Такое разве что в кино увидишь.

– Лидс, – произносит Уиллоу. Тихим, спокойным голосом.

Я поворачиваюсь и смотрю на нее.

Смотрю по-настоящему.

Какая-то часть меня хочет верить детективу, потому что лишь так можно объяснить мою загадочную тягу к Уиллоу – даже тогда, когда я считал, что на самом деле она Сэйбл.

Это объясняет и тот факт, что после ранения Лайла начала казаться совершенно другим человеком.

Однако если он прав и Уиллоу действительно Лайла, значит…

Я встряхиваю головой.

Значит, Лайла мертва.

Значит, именно Лайла застряла в этом доме.

Мои колени подкашиваются, и я хватаюсь за край стола. Нужно найти способ опровергнуть эту теорию. Или, наоборот, доказать ее. Сейчас я даже не знаю, чего хочу больше.

– Мне нужно больше доказательств.

Детектив жестом призывает меня сесть, и я возвращаюсь на свое место. Отпиваю глоток воды. Сердце вот-вот вырвется из груди.

– Вы можете в полном масштабе оценить степень потери памяти Лайлы после ранения?

Я пытаюсь припомнить конкретные факты, но оттолкнуться особо не от чего. Лайла не любила говорить о том вечере; да я и сам намеренно избегал затрагивать скользкую тему – не хотел намекать любимой на ее амнезию.

– Нет, – качаю я головой. – Никогда не устраивал ей экзамен. Боялся причинить боль. Однако некоторые вещи замечал. Например, в самолете упомянул название гостиницы, а она как будто не поняла, о чем речь, пока я не подсказал.

– Если Сэйбл завладела телом Лайлы, она должна испытывать затруднения с немедленным доступом к ее памяти. Ведь это чужие воспоминания. Они присутствуют в ее мозгу, однако Сэйбл не так легко до них добраться, потому что в действительности не она их пережила.

Уиллоу берет слово:

– Разве Лайла не догадалась бы, что она в действительности Сэйбл? Воспоминания Сэйбл так же присутствуют в ее голове. Очнувшись в больнице, она должна была понять, что находится в чужом теле.

– Не обязательно, – возражает детектив. – Вы сами сказали, что ее воспоминания в полном беспорядке. Потому что после смерти люди обычно не забирают с собой все черты своей личности.

Уиллоу пытается переварить услышанное – она явно сбита с толку и, подобно мне, настроена скептически.

– Возможно, очнувшись в больнице, она ощутила себя в чужом теле и пришла в замешательство. Даже просто взглянуть на свое отражение в зеркале стало для нее шоком. Отсюда, вероятно, тревожность и панические атаки. – Детектив на миг задумывается, постукивая пальцами по столу, и переводит взгляд на Уиллоу. – Если вы действительно Лайла, у вас должны сохраниться воспоминания о том, что известно только вам и Лидсу и к чему Сэйбл не в состоянии получить быстрый доступ. – Он поворачивается ко мне. – Можете сказать, что еще, кроме названия гостиницы, вызвало у Лайлы затруднения?

Я роюсь в памяти в поисках зацепок, которые списывал на амнезию. Факты более чем полугодичной давности, стершиеся из памяти Лайлы. На ум приходит событие, случившееся совсем недавно.

– Какое время суток самое опасное?

– Одиннадцать часов утра, – без запинки выдает Уиллоу.

Я застываю на месте.

На прошлой неделе, когда я завел об этом разговор, Лайла выглядела так, словно понятия не имела, о чем речь. Однако же и Уиллоу могла присутствовать на кухне в тот момент, так что это еще не доказательство.

– Черт! – Я крепко зажмуриваю глаза, пытаясь придумать какое-нибудь другое событие, исчезнувшее из памяти Лайлы. То, что не могла слышать Уиллоу.

В голове всплывает недавний разговор в Большом Зале. Я сказал о книге, которую читал, однако Лайла не поняла, о чем идет речь. Тогда я поспешил сменить тему и никогда больше не упоминал название книги, так что Уиллоу не могла его знать.