– Они уже на месте, – сообщил Кирилл. – Там отделение рядом.

Она не верила. Потом пришло ошеломление. Потом она плакала. Ванга наблюдала, как Сухов допрашивал худенькую девушку. Потом допрашивала свидетеля сама, и ей даже удалось заставить худенькую девушку улыбнуться, но её улыбка быстро померкла, стала горькой. Потом на время они оставили её одну.

– Ну, и что ты думаешь? – спросила Ванга.

– Думаю, что ей понадобится психологическая помощь, – сказал Сухов.

– Я не об этом, – Ванга выглядела непривычно усталой, хотя было ещё самое начало рабочего дня, и она, в отличие от Сухова, не провела ночь в обнимку с бутылкой. – Что всё это было?

– Ты имеешь в виду, что впервые звонок от него без всяких звуковых примочек?

– Я имею в виду, что она единственная, кто видел Телефониста, не того, кто за ним прячется, а именно Телефониста, и осталась при этом жива.

– Она не может сообщить ничего конкретного. Никаких деталей. – Кирилл развёл руками. – Всё ещё шоковое состояние. Он был в театральном костюме, как тебе известно…

– Не театральном, – Сухов посмотрел в окно. Поморщился.

– Я опросил администрацию, – докладывал Кирилл. – У них действительно есть такая форма продвижения своего продукта, но ряженый зазывала выходит на рабочее место только в семнадцать ноль-ноль и одет ламой. Почему-то они называют его «Карл».

– Ламу?

– Зверушка такая.

– Не монах, Сухов, – сказала Ванга.

– Я знаю, что такое лама, – отозвался Сухов. Налил себе ещё стакан воды. – Что-то должно быть.

– Он даже по телефону умудрился поговорить, не снимая перчаток и косынки на лице, – продолжил Кирилл.

– Нарядись он зверушкой, не проканал бы номер. Ему нужен был контакт. Сопереживание. И значит, что-то есть.

– Сухов! – Ванга покачала головой.

– Что?! Ты слышала, что она мне заявила? Любит вас… За пару-то минут общения! Значит, что-то должно быть.

– Тебе налить ещё водички? – криво улыбнулась Ванга. – К тому, что втираться в доверие он умеет, никто и не спорит… Прекрасный манипулятор. Но погоди давить на неё.

– Ладно, – Сухов подумал, что, действительно, пора ему прекращать раздражаться. – Попробуй поговорить с ней ещё, как бы по-женски…

Ванга усмехнулась:

– …и будем отпускать.

– Кстати, все камеры наружного наблюдения запечатлели его со спины, – заметил Кирилл. – Сотрудники внимания на него особого не обратили. Там полно заведений, решили, что реклама соседей.

– Он выбрал её с самого начала, – Ванга задумчиво нахмурилась. И посмотрела за стеклянную стену, где в комнате для допросов находилась худенькая девушка, у которой сегодня состоялся, возможно, самый опасный завтрак в жизни. – Подготовился безупречно. Она… она уверена, что сама к нему подошла.

– Выбрал не в жертву, а для передачи сообщения, – проговорил Кирилл.

Ванга взглянула на него как-то исподлобья.

– Даже если ты прав, я бы всё равно не поручилась за её безопасность. Сообщения… бывают разные.

– А что за чушь про гугл-карты? – Кирилл открыл то, что собирался, передвинул монитор так, чтобы видела Ванга. Та кивнула.

– Не знаю, устало сказал Сухов. – Может, издёвка, что давно могли бы его отследить, а может, что и похуже. Или ничего.

– Просто так он ничего не делает, – напомнила Ванга.

– А я и не говорю про «просто так», – Сухов налил себе ещё стакан воды.

– Ты лопнешь, – сказала Ванга.

– Лопну, – кивнул Сухов. И подумал: «Как же меня достали его ребусы! Как будто постоянно находишься внутри чужой отъехавшей к херам крыши. И это его неукоснительное требование – чтобы постоянно находились там…»

– Знаешь, может, он и не так спокоен? – вдруг заметил Сухов, легонько постучал себя по голове. – У него там… чудовища, а? Вот он и втягивает нас, чтоб им было, чем питаться. А то сожрут его.

Ванга удивлённо посмотрела на него:

– Сухов… На философию пробило?

– Да ладно… просто что-то должно быть. Она должна что-то вспомнить.

– Я сейчас пойду и ещё раз поговорю с ней. А ты пока иди сюда, – позвала Ванга. – Ещё с утра хотели тебе это показать. Да с этим звонком…

Сухов подошёл. На мониторе была старая фотография. На ней три совсем молодых человека, стоят в обнимку на фоне военного грузовика с огромным кунгом. Надписи, смысл которых поначалу был для Ванги скрыт. «Р-140», «ГСВГ», «ДМБ – 87–89 Wunsdorf».

– Как ты думаешь, кто на фото?

– Солдатики, – усмехнулся Сухов. – Ещё Советская Армия. Что это?

– Это то, Сухов, что мне сегодня ночью тоже не спалось. Но, в отличие от вас с Форелью, я решила всё-таки не бухать. Хотя могла бы…

– Молодец, – как-то плотоядно похвалил Сухов.

– Не давал мне покоя Аркаша, не выходил из головы. И я решила прошерстить по нему всё, что попалось, методом тыка. В том числе и социальные сети – «Инстаграм», «Фейсбук», «ВКонтакте»… не спалось. Это сухая выдержка бессонной ночи. Точнее, «Фейсбук». Оказывается, люди, кто при Советской власти жил или служил в странах советского блока, стали сейчас это выкладывать. Случайно наткнулась. «Мадьяры». «Вспомним Веймар»… «ГСВГ» – это аббревиатура…

– Я знаю, Ванга. Группа советских войск в Германии. В Вюнсдорфе находился Главный штаб группировки. А «ДМБ», скорее всего, – дембель, годы службы. К 89-му парни отслужили и отправились на дембель. Домой. В Союз. Вот только что такое «Пэ» или «Рэ-сто сорок», я не знаю.

– А я вот знаю, – Ванга победно рассмеялась и подмигнула Сухову. – Ночь была длинной. Эр-сто сорок – радиостанция средней мощности, применяемая в вооружённых силах СССР. Огромный грузовик, который ты видишь, – это примерно твой мобильный телефон, вряд ли мощнее… Всё, что в кунге, сейчас умещается у тебя на ладони.

– Ванга, к чему ты…

– Постой. Говорю же, случайно наткнулась. Фотографий огромное количество. И постов. Аркаша весьма активен везде. Фото в открытом доступе, как понимаешь, выложены без всякой задней мысли.

– Ты мне рассказываешь, как устроены социальные сети? – усмехнулся Сухов.

– Почти… К тому, что это всё равно что искать иголку в стоге сена. Оказывается, нет.

– Ванга, у меня и так голова болит, – взмолился Сухов.

– Все посты и фото, которые мне показались стоящими, я отправила Кириллу…

– Она разбудила меня в три ночи, как маньяк, – пожаловался Кирилл.

– …и то, что ты видишь, – это результат тщательного фильтрования.

– Ага, – насупился Кирилл. – Особенно учитывая, что она сама не знала, что ищет.