— Все нормально. Высылай машины и конвой для задержанных, в тех же грузовиках подвози своих людей на станцию Рогово.

— Всех взяли?

— Да. Главарь, некий Колтунов, выразил страстное желание сотрудничать с нами. Его доставить ко мне.

— Хорошо сказал. А где будешь ты?

— На площади за трибуной, в машине.

— Понял. Подвезет майор Евсеев Николай.

— Он должен выйти на связь при подходе.

— Конечно, майор проинструктирован. Опоздание экспресса будет значительным?

— Это зависит от того, как вы сработаете. Но высадить одних и посадить других в поезд не долго, если работать слаженно.

— Понял. Дальше мои идут на площадь?

— Да. Кто старший?

— Да тот же Евсеев. У него связь со всеми бойцами спецназа.

— Принял. До встречи, Боря.

— Не придумал бы Кубарин еще какую подлость.

— Чтобы не успел, усиль контроль за местом проживания основных членов банды. И особое внимание «Подшипнику». Там у бандитов, как они считают, вполне надежное убежище. Оттуда можно и руководить операцией, и поддерживать связь с Тополевым.

— Ты намерен взять боевиков на «Подшипнике»?

— Да! Но контроль за хатой на тебе!

— Понял!

Кубарин приехал на конспиративную, если можно так выразиться, квартиру в поселке «Подшипник» в 8.00. «Лексус», как и прежде, оставил на стоянке. Прибыл одновременно с помощником и начальником охраны.

Зайдя в квартиру, он тут же связался с Котенко:

— Валентина! Доброе утро, дорогая!

— О! Какие мы галантные сегодня!

— Об этом позже, ты где?

— Там, где и должна быть, на вокзале «Переслав‐1».

— Обстановка?

— Спокойная.

— Лишние менты есть?

— Нет! Обычный патруль мотается туда-сюда, проверяет документы у нерусских, наряд ДПС отлавливает нарушителей у здания. Все как обычно. Людей немного, кто покупает билеты, кто ждет своего поезда.

— Значит, все спокойно?

— Да, Веня. Все хорошо.

— Ты, как сообщишь о приезде «москвичей», бери тачку — и в поселок, на хату.

— Хорошо, дорогой!

Помощник Кубарина вызвал на квартиру Бондаря, Суляка и Воробьева. Дабиеву и Шубину передал приказ находиться у стоянок машин, в готовности немедленно прибыть на «Подшипник». Это стало известно Уланову. Он вызвал с базы УВД группу «Шторм», передал приказ Цареву разместить свой спецназ во Дворце культуры, что в парке, за площадью, где возведена трибуна и выставлены тумбы под гробы. Их, двенадцать штук, так как шестерых погибших родственники решили захоронить в других местах, должны подвести в 9.30, установить, выставить почетный караул из членов администрации. На 10.00 назначен митинг перед тем, как похоронная процессия проследует на Новое кладбище, где жертвам террористических актов выделили отдельную площадку, на которой запланировали установку общего памятника.

В 8.50 отозвался командир группы СОБРа.

— Майор! Царев!

— Да, Жора?

— Группа во Дворце культуры. Готовы к работе.

— Вам сколько потребуется времени выйти на площадь?

— Минута.

— Хорошо. Без приказа никаких действий.

— Извини, майор, уточни, без чьего приказа? У меня получается четыре прямых начальника.

— Моего приказа. Твои начальники переподчинены Управлению по борьбе с террористической угрозой.

— Принял. Жду приказа.

— Огнетушители взяли?

— Все с собой!

— До связи!

Подъехали бойцы группы «Шторм».

Уланова запросил Чернов:

— Командир?

— Слушаю!

— Надо экипироваться и вооружиться, где это можно сделать?

Роман ответил:

— Свяжись с Царевым, он подскажет, как пройти во Дворец культуры. Там экипируетесь и вооружитесь.

— Действуем совместно с СОБРом?

— Задачу озвучу. У местных должен быть микроавтобус «Пежо», там семнадцать мест, для обеих групп хватит. Держать автобус при себе.

— Понял.

Время летело пулей. Уже 9.20. Работы на площади закончились. Стояла кухня, подъезжал наряд.

Уланов смотрел за обстановкой из-за трибуны. Подошел Гарин:

— Много людей собирается, Рома.

— Вижу. Но так и должно быть. Люди у нас добрые, жалостливые, чужое горе воспринимают как свое, смотри, сколько цветов, свечей, венков?

— Не все, Рома, чужое горе воспринимают как свое.

— А я о людях говорил, Боря, а не о шакалах типа Тополева, Кубарина и их подельников. Твои Клопа не обнаружили?

— Нет. Молодежи много, Клопа никто пока не видел. Да и вряд ли он сам пойдет на провокацию. Пошлет своих отморозков.

Телефон сработал сигналом вызова Гарина. Полковник выслушал, отключил трубку.

Уланов взглянул на него. Тот сказал:

— От храма, где проходило отпевание, гробы везут сюда. Время приезда не более десяти-пятнадцати минут, улица, по которой идут машины с останками, перекрыта для движения всех транспортных средств. Много людей сопровождает процессию.

— Понятно.

— Ты переодеваться не будешь?

— Нет, возможно, придется работать в толпе, а там экипировка не позволит действовать эффективно.

— Оружие?

— У меня же наградной пистолет. Что-то от твоего Евсеева сообщений нет.

И тут же телефон Романа сработал сигналом вызова:

— Да, — ответил майор.

— Это Евсеев, я с Колуном сзади вас, рядом с вашей машиной.

Уланов повернулся, увидел обычную «Тойоту». В салоне — майор Евсеев, на месте пассажира никого, задние стекла тонированы.

— Где остальные?

— Заходят на площадь.

— Это точно?

— Точнее не бывает. Рассредоточиваются по всей территории, двое должны выйти к трибуне. Приказ полковника Гарина.

— Понял. Сейчас подойду!

Уланов повернулся к Гарину:

— Зачем ты приказал двоим бойцам выйти к трибуне?

— Я видел список чиновников, которые должны выходить на митинг. После губернатора и мэра, председателей областной и городской думы, следует господин Дуганский. Думаю, ты не упустишь момента тихо взять его?

— Бери ты, Боря, и в Управление, там прессинг по полной.