Они подошли. Клепин узнал Колтунова, спросил:

— А кто с тобой, Колун?

— Это человек босса.

Клепин затушил сигарету:

— Что ж ты сразу не сказал?

Уланов присел на стул, указал Колтунову на соседний.

Посмотрел на Клепина:

— Где сейчас твои люди?

— Как где? — удивился Клоп. — На площади. Ждут выступления Дуганского.

— Значит, так, у тебя две бутылки с огненным коктейлем?

— Да.

— Передай всем своим собраться непосредственно у трибуны.

— Но…

Уланов не дал говорить:

— Выполняй.

— У меня свой начальник.

— Хочешь позвонить Кубарину?

— Да!

Роман бросил взгляд на кухню, за дверью увидел Демко в боевой экипировке с «Винторезом».

— Звони, если успеешь.

— Что?

Уланов встал, выхватил пистолет, направил его в голову Клепина. Тут же появился Демко.

Роман приказал:

— Руки с телефоном на стол и никаких резких движений.

Клепин невольно посмотрел на Колтунова:

— Сдал, сука!

Демко спросил:

— Командир, может, прострелить этому уроду ногу? Ствол у меня бесшумный, а пасть вонючую заткнем.

— Не надо, капитан. Клоп сделает то, что надо. Ну?

Клепин включил телефон:

— Всем! Подойти непосредственно к трибуне. Там ждать команды, когда выйдет к микрофону депутат.

Он отключил телефон, взглянул на Уланова:

— Что еще?

— Сиди смирно. От этого во многом зависит, где ты проведешь ближайшие десять-двадцать лет.

Демко приставил ему к затылку глушитель бесшумной снайперской винтовки. Это был весомый аргумент, чтобы не дергаться.

Уланов вызвал Евсеева:

— Майор! Улан!

— Да.

— Что на митинге?

— Закончил выступать губернатор, начал мэр. А вообще обстановка тягостная.

— Банда Клопа получила приказ собраться непосредственно у трибуны. Подведи к отморозкам своих людей. Основное внимание вооруженным зажигательной смесью.

— Принял, передаю команду.

Вскоре Евсеев вышел на связь:

— Мои люди у трибуны, видели двенадцать молодчиков, проявляющих нервозность, у двоих сумки. Небольшие, как раз под бутылку с «коктейлем».

— Подожди!

Уланов спросил у Клепина:

— Сколько у тебя людей на площади?

— Двенадцать.

— Точно?

— Я что, идиот?

— Да кто тебя знает. Судя по тому, что повелся на это дело, — хуже идиота. Хотя тебе же обещали героин. Много героина. А это твои деньги.

— Не знаю ни о каком героине.

— Дуганский объяснит. Но учти, если ты меня обманул и на площади твоих людей больше, слово офицера, ты из кафе не выйдешь. Я лично расстреляю тебя. И буду делать это медленно и мучительно. Чтобы ты испытал то, что испытывали люди, горевшие в Доме отдыха «Заря».

— Я сказал правду!

— Ладно!

Уланов передал Евсееву:

— Майор! Работай!

В это время к микрофону подошел Дуганский. Он зачитывал пафосную речь, но слова застряли в горле, когда увидел, что дюжину молодых парней вдруг повалили на асфальт столько же человек с черными фиалками на одежде.

Он затравленно взглянул на губернатора:

— Что происходит, Леонид Денисович?

Глава региона тоже пожал плечами. Бандитов Клопа быстро завели за трибуну. А к микрофону вышел полковник Гарин:

— Извините, небольшое недоразумение. Господин Дуганский не может выступать, у него прихватило сердце, и сейчас ему окажут помощь. Никто не может равнодушно слушать то, о чем здесь говорят. От лица полиции, УВД…

Пока выступал Гарин, двое спецназовцев взяли под руки Дуганского:

— За трибуну, господин депутат.

— Но как вы смеете?

— Смеем. И для вас же будет лучше, если пойдете сами. Впрочем, если действительно болит сердце, то мы можем и вынести.

— Вы ответите за этот беспредел.

— Конечно, господин Дуганский.

Гарин отошел от микрофона. Мэр города объявил митинг закрытым. Заунывно заиграл оркестр. Губернатор спросил у начальника криминальной полиции:

— Что все это значит, полковник?

— То, что предотвращен масштабный террористический акт. Вам будет предоставлен полный отчет обо всем в самое ближайшее время.

— Ну, дела. И кто же?

— Извините, господин губернатор, мы продолжаем работу.

— Но людям ничего не угрожает?

— Теперь уже нет!

— Спасибо, полковник.

— Не за что, Леонид Денисович.

Гарин спустился с трибуны к машине, возле которой спецназ держал Дуганского.

— Господин Дуганский. Нам известно о вашей деятельности в террористической группировке Кубарина.

— Кому — вам? — прошипел Дуганский.

— Специальной группе Главного управления по борьбе с террористической угрозой Службы безопасности, УВД, УФСБ по области. Все, господин Дуганский. Мы имеем запись, как лично вы передавали Клопу, Клепину, бутылки с зажигательной смесью, и еще достаточно материала, чтобы обеспечить вам серьезный срок.

Подошел Уланов, передав бандитов под охрану Демко.

Он взглянул на Дуганского.

— И как только таких ублюдков земля носит. Боря, — обратился он к Гарину. — В кафе Клоп и главарь московских бандитов. Их держит Демко. Пошли туда своих людей забрать бандитов и отправить в УВД.

— Минуту.

Гарин передал распоряжение.

Похоронная процессия медленно двинулась к кладбищу.

Уланов спросил Дуганского:

— Кроме тебя, из руководства организации на площади еще кто-нибудь есть?

— Нет. Я должен был сообщить о беспорядках.

— Значит, все на улице Клары Цеткин?

— Кроме Дабиева и Шубина. Те у себя, ждут команды.

— Какой команды?

Депутат развел руки:

— Клянусь, не знаю.

Гарин сказал:

— За боевиками смотрят. Действительно, и Дабиев, и Шубин находятся на стоянках у своих домов. К себе вернулась Котенко.