– Ну и чудненько, – улыбнулся в ответ Марат, протягивая следователю руку. – В другой раз не мучайся, не придумывай никаких предлогов, заходи просто так.

Но Залесный его уже не слышал. Он торопился к себе, чтобы еще раз прочитать дело и попытаться понять, что же они упустили. Что за человек раскатывал поблизости от места убийства Пухликова на черном «Ниссан Патроле» и где его искать?

Однако он не успел добраться до своего кабинета, как у него загудел мобильный. Взглянув на экран, чтобы понять, кому он понадобился, Залесный увидел председателя их садоводческого товарищества – Леонида Викторовича. Недоброе предчувствие шевельнулось у него в груди.

– Да, – внезапно охрипшим голосом произнес он. – Да, я слушаю.

– Игорь, тебе надо бы подъехать сюда.

– А в чем дело?

– Так это… Нашли тут кое-чего ребята у тебя под домом.

– Что именно нашли? Ты можешь мне внятно объяснить?

– Оружие у тебя там.

Значит, все-таки склад боеприпасов и взрывчатки, оставшийся с войны! Прав был тот мужик с металлоискателем, который первым поднял тревогу. Зря он стал сомневаться в его словах. Сердце у Залесного окончательно упало, а на душе тревожно заныло. Все, прощай их старенькая избушка. Судя по описываемым размерам склада взрывчатки, дому не уцелеть. И хорошо еще, если соседи не пострадают.

– Оружия у тебя там полно, – сдавленно говорил Леонид Викторович. – «Калашниковы», снайперские винтовки Драгунова, гранаты, взрывчатка. Даже несколько гранатометов имеются и «Игла».

– Постой, какая «Игла»? Это что такое?

– Не знаешь, что такое «Игла»? А еще следователь! Это оружейная установка для уничтожения воздушных целей. По самолетам из нее палят.

– Разве в войну у нашей армии или у фашистов были уже такие установки?

Председатель помедлил, а потом нерешительно спросил:

– Это ты про какую войну говоришь?

– Про Великую Отечественную, разумеется. Про ту, которая по нашим местам пронеслась.

– И что?

– Возле нашей дачи бои большие велись. В соседнем доме даже штаб немецкий был.

– Ну, был, – подтвердил председатель. – Только при чем тут та война? Оружие, которое у тебя под домом найдено, совсем свежее. Ему от силы пара десятков лет. Я слышал, как ребята между собой говорили, что эти ящики из какой-то воинской части украли. Скорее всего, это случилось еще в девяностые, когда Союз разваливался, части расформировывались, а склады разворовывались. Но, возможно, что и позднее, хотя лично я думаю, что хищения такого масштаба могли произойти лишь в девяностых. И скорее всего, это оружие находилось в одной из наших союзных республик, которые после отделения какое-то время не могли контролировать происходящее на своих территориях.

И на вопрос Залесного, почему он считает, что оружие прибыло именно из заграницы, председатель решительно и очень патриотично заявил:

– Я так считаю, потому что у нас в Российской Федерации такого безобразия случиться бы просто не могло!

Залесный не стал спорить. Он слушал и не верил своим ушам.

– Значит, там отнюдь не старая взрывчатка и ржавые снаряды? – только и смог пробормотать он.

– Точно. Оружия, говорят, на много сотен тысяч долларов. Может быть, даже на миллионы, если продавать не спеша и знать хороших покупателей. Такие я разговоры между твоими людьми слышал.

И помолчав, Леонид Викторович встревоженно прибавил:

– Так что? Ты подъедешь? Эти ребята, что извлекли оружие, очень хотят с тобой побеседовать. И как они сами мне сказали, не они одни.

Залесный молча кивнул, совсем позабыв о том, что председатель не может его видеть. На душе у него стало тяжело и тревожно, даже несмотря на то, что просьба прислать к нему на участок опытных саперов исходила от него самого. Он понимал, склад боевого оружия – это вам не шуточки, и разбираться с тем, откуда оно взялось, будут очень серьезные люди.

В том, что эти люди очень скоро появятся, если уже не появились на его участке, Залесный даже не сомневался. Как не сомневался он и в том, что к разговору с ними нужно основательно подготовиться.

Инга, которая не подозревала ни о чем дурном, а, наоборот, прекрасно себя чувствовала, выполнив хотя бы отчасти просьбу Нины, направлялась к себе домой. Она спокойно поднялась на лифте на свой этаж, подошла к двери и даже достала ключ, собираясь вставить его в замочную скважину, когда рядом с ней, откуда ни возьмись, появилась человеческая фигура.

Сначала Инга испугалась, она даже вскрикнула от неожиданности. Но когда первый шок прошел, Инга поняла, что знает, кто перед ней.

– Коля! – обрадовалась Инга, узнав сына Нины. – А ты что тут делаешь? Тебя мама обыскалась, ты бы ей хоть позвонил! Совсем у тебя совести нет.

Но Коля отнюдь не выглядел пристыженным, скорее изумленным. Он тоже узнал Ингу и воскликнул:

– Это вы!

– Да, я, – подтвердила Инга.

– Вы живете в этой квартире?

– Да, живу. А ты-то тут зачем оказался?

Однако Коля не пожелал ответить на этот вопрос.

– Скажите, – без всякого предварительного вступления обратился он к Инге, – я ведь правильно понимаю? Получается, что это вы купили у мамы с папой бабушкин домик?

– Ну, допустим. Только это сделал мой муж, а не я.

Коля явно не увидел никакой разницы и выпалил прямо в лицо Инге:

– Вам надо срочно от него избавиться!

– Избавиться? – несколько удивилась Инга, которая полагала, что Колька не в курсе их с Ниной переговоров о передаче дома его прежней владелице. – Да, разумеется, но почему ты так взволнован? Что с тобой происходит?

Кольку била нервная дрожь, губы у него обветрились и были искусаны чуть ли не в кровь.

– Вы должны уехать из этого дома, – произнес он, нервно переминаясь с ноги на ногу. – Я не могу вам ничего объяснить, но вы должны от него избавиться!

– Почему?

– Вам там грозит опасность! – выпалил Коля с таким серьезным видом, что Инге стало не по себе.

Но она постаралась сохранить хладнокровие и произнесла:

– Мы уже почти договорились с твоей мамой, она хочет забрать дом своей бабушки назад.

Судя по изумленному лицу Кольки, он об этой договоренности не знал. Ему требовалось время, чтобы все обдумать. Но Инга видела, что ему по душе предложение матери.

– Сделайте так! – наконец кивнул он решительно. – Сделайте, как вы договорились с мамой!

– Мы и собирались. Но объясни мне, почему ты в таком состоянии?

Однако Колька не собирался ничего ей объяснять.