Позади я слышал звучный баритон Станимира Димитрова, возмущавшегося, что его выдернули из койки, а теперь ведут куда-то, как овцу.

Станимир, по кличке Сатана (Станимир — Сатанимир — Сатана), начинал службу в крепостном авиаполку на Грозном.

Его возмущение подвергалось терапии со стороны капитан-лейтенанта Седых с АВЛ «Николай Гулаев». Был он орденоносец, знаменитый тридцатизвездный ас, и был он комэск. А «Гулаев» до войны базировался… на Грозном. Опять на Грозном. И уж если целого комэска выкорчевали с грядки любимого личного состава, значит, дело ожидалось не просто серьезное.

Я опознал еще троих грозненских.

Да ведь и мы с Ревенко, как ни крути, тоже знакомы с Грозным!

Так не в систему ли Секунды нацелил форштевень товарищ Иванов?

Шли долго. После подъема на лифте приходилось ждать отставших, так как сотню мужиков за раз не могли осилить даже вместительные подъемники «Римуша».

Наконец растянувшаяся колонна проследовала мимо двери с бронзовой табличкой, возвещавшей, что за ней располагается «Место отдохновения ашвантов». Я невольно зажмурился. Ведь именно здесь я второй раз увидел Рошни Поуручисту Тервани, именно тогда на моем сердце повисли сладкие оковы любви.

Я вообще старался абстрагироваться от того факта, что нахожусь на «Римуше», поскольку каждый миллиметр его палуб вопил: «Рошни!»

Слава богам черного неба и болтовне Мишани, которые удержали меня на краю пропасти, заполненной самой несвоевременной рефлексией. Но я все равно был готов «загрузиться по самую крышку», если бы не конец пути — инструктажный зал, располагавшийся в непосредственной близости от кают-компании с таким экстравагантным названием.

Зашли. Расселись.

Зашелестела дверь и по залу прошествовала согбенная фигура в черной тройке — привычная униформа сотрудника ГАБ с неизвестным именем и неизвестным званием.

Он взошел на кафедру из красного дерева. (Ну это только клоны могли догадаться! Хорошо еще палубу авианосца паркетом не выложили!) Откашлялся. Потушил взглядом все посторонние разговоры. И начал:

— Здравствуйте. Я товарищ Иванов, специальный уполномоченный Совета Обороны, руководитель данного рейда. Должен извиниться за то, что прервал вашу службу столь неожиданно и таким бесцеремонным образом.

Ответом было молчание, ибо все понимали, что не ради расшаркиваний мы собрались.

— Дело ожидается опасное. Возможно, самое опасное в ваших рискованных карьерах. Именно поэтому я собрал только опытных кадровых офицеров. Вторым критерием отбора является ваше знакомство с условиями системы Секунда и географией планеты Грозный. Большинство из вас в разное время служило именно на этой планете.

«Ф-фух! — выдохнул я мысленно. — Мы не полетим разведывать Хосров! И какой же ты умный, Румянцев! Догадался про место назначения!»

— Мы что… простите… разрешите обратиться, товарищ… не знаю вашего звания! — Со своего места поднялся какой-то незнакомый старлей и, не дожидаясь реакции, продолжил: — Мы что, летим Грозный деблокировать? Еще раз извините.

Читать по лицу Иванова, как обычно, дохлое дело. То ли робот, то ли профессиональный игрок в покер.

— Своевременный вопрос. По существу дела, — ответил он, проигнорировав намек-вопрос насчет звания. — Докладываю совершенно секретные данные по обстановке на Грозном. Фактически на сегодняшний день в деблокаде системы нет нужды.

По залу прокатилась недоуменная волна.

— Да, — продолжил он. — Эскадра Конкордии вытеснена с орбиты и в системе Секунды не наблюдается. Это хорошая новость. Плохая новость: клонов вытеснили не мы. Не ВКС Объединенных Наций. В настоящий момент орбита Грозного захвачена весьма агрессивной ксенорасой, действующей по сценарию Фактор К. И эту проблему нам надлежит решить.

Волна недоуменных возгласов поднялась до высоты цунами.

«Ягну! — вспыхнуло в моей голове. — Ягну, мать их инопланетную в черную дыру! Мог бы догадаться! Иванов мух не ловит!»

Я молчал среди волнующегося людского моря в сто голов. Поймал понимающий взгляд Артема Ревенко, который тоже обо всем догадался.

Это еще слабо сказано — «самое опасное дело в ваших карьерах». Парни просто не представляют, с кем им предстоит переведаться!

— Отсюда происходит третья категория пилотов, отобранных для операции. Некоторые из вас — немногие — уже сталкивались с Расой К в бою и знакомы с основными тактико-динамическими характеристиками боевых машин врага. Тише, пожалуйста! — Ладонь Иванова поднялась в дирижерском жесте, который как бы собрал нараставший шум в горсть, и прихлопнул о столешницу. — У вас будет время расспросить товарищей. Более того, знакомство с их впечатлениями я включил в обязательную программу подготовки к операции. К великому сожалению, никаких регулярных разведданных о планах и действиях Расы К мы не имеем. Их появление в системе Секунды для нас — полная неожиданность. Но не реагировать мы не имеем права. Напомню, на Грозном продолжает сражаться наша танковая дивизия, остатки частей осназа и ряда других формирований, успевших отступить из района Новогеоргиевска. А также две субмарины ПКО. Не забудем и гражданских. Всего шестьдесят семь тысяч человек, которым грозит неминуемая и лютая смерть.

«Странно, — думал я после слов Иванова о пилотах, знакомых с ягну, — ребят из 11-го ОУАКР я на палубе не видел. А кто еще дрался с чертовыми слизняками?»

Дополнительный осмотр зала пособил моему любопытству: на заднем ряду виднелась курчавая макушка капитан-лейтенанта Глаголева и, о счастье, темно-русый ершик капитан-лейтенанта Булгарина. Значит, истребители с «Дзуйхо» уже караулили нас на «Римуше».

И это очень хорошо!

Я буду счастлив, если в нашем строю будут такие волки космического пилотажа, как матерые инструктора с учебного авианосца. Эти ребята имеют такой налет, что большинству асов строевых эскадрилий и не снилось. В самый мирный мир они проводят в кабинах флуггеров уйму времени, еженедельно выпасая кадетские стада.

— Товарищ специальный уполномоченный! Разрешите? — Комэск Димитров воспользовался секундной паузой в речи Иванова — тот наливал воду из графина в стакан.

— Да, — ответил тот сквозь бульканье аш-два-о.

— Два вопроса. Первый: почему смерть? Что за спешка? Дивизия Святцева, насколько я знаю, отлично замаскирована в джунглях. Клоны их так и не выкурили! Субмарины в море, под водой. Если они не будут атаковать чужаков, так, может, все и обойдется?.. Вопросов нет, на выручку полетим! Но не так вот, что даже без нормальных учений! Мы же все не слетаны. Так как-то дела не делаются. А вы говорите: смерть! Да еще лютая! Связь ведь есть? Ну так распорядиться насчет непроявления агрессии! Вон, я помню, джипсы на Наотаре. Их же клоны, того, завели! Полезли в драку, не разобравшись, а в итоге — война. Может… да я уверен, что и здесь то же самое! Ну как-то вот так… Хоть авиакрыло слетать, я не знаю. Кто комэски, кто что… Второй вопрос: какая-то странная у вас математика выходит, товарищ спецуполномоченный! Грозный, конечно, мелкая колония, но все же полтора миллиона человек гражданских там до войны было точно! Вы же теперь насчитали шестьдесят тысяч вместе с дивизией — это как вас… прикажете… понимать?