Параграф 22 условий перемирия определял конец немецкого подводного флота: «Германия обязана сдать в портах, указанных союзниками и Соединенными Штатами, все существующие субмарины, включая подводные крейсеры и минные заградители с оборудованием и вооружением. С тех подводных лодок, которые не могут выйти в море, должно быть снято оборудование и вооружение; в таком виде они должны оставаться под контролем союзников и Соединенных Штатов. Субмарины, имеющие возможность выйти в море, должны находиться в полной готовности к переходу в порт сдачи, куда они обязаны отправиться немедленно после получения соответствующего приказа по радио. Остальные обязаны последовать за ними при первой возможности. Настоящие условия должны быть выполнены в течение четырнадцати дней после подписания перемирия».

Скорбная процессия побежденных подводных лодок началась 20 ноября. В этот день двадцать субмарин прибыли в Харвик, причем над флагом императорской Германии на мачтах гордо развевался флаг ВМФ Британии, символизируя победу союзников. Разумеется, офицеры-подводники не могли не думать о затоплении своих кораблей. Лучше такой выход, чем своими руками отдать их врагу. Но это понимали и англичане, уведомившие побежденную сторону, что, если такие случаи будут иметь место, тогда союзники оккупируют крепость Гелиголанд.

Коммодор Стивен Кинг-Холл в своей автобиографии большое внимание уделил человеческому аспекту сдачи немецких субмарин союзникам. Он был одним из британских офицеров, принимавших подводные лодки. В своей книге он упоминает капитан-лейтенанта Эльрихера, который привел «U-98». После выполнения обычной бумажной работы Кинг-Холл поинтересовался, является ли цейссовский бинокль, висевший на шее у немца, его личной собственностью. Немец признал, что не владеет этой вещью, и отдал бинокль. «Потом он нерешительно протянул мне руку. Нам было приказано не общаться с немецкими капитанами, но я, ни минуты не колеблясь, пожал ему руку. Он выглядел таким понурым, таким несчастным… Он смахнул рукой набежавшую слезу, пробормотал „спасибо“ и сошел на берег».

Разные командиры вели себя по-разному. Фон Шредер, командир «U-53», которую сделал известной Ганс Роуз, решил действовать по собственной инициативе и отвел лодку в Швецию для интернирования. Франц, командир «U-152», решил поступить демократично и предоставил право решать команде. Провели голосование. Десять голосов было за переход в Швецию, а 70 – за возвращение в Киль и сдачу. Решение было принято и исполнено: 24 ноября «U-152» присоединилась к остальным субмаринам в Харвике, причем ее последний переход был выполнен под командованием юного младшего лейтенанта, избранного экипажем на роль капитана.

Другие, как, например, неукротимый Отто Херсинг, приняли меры для спасения своей чести. «U-21» получила приказ сдаться, но на лодке обнаружилась течь, и она затонула, находясь на буксире у британского корабля. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять, почему течь возникла так вовремя. «UB-89», «UC-40», «UC-71», «UC-91», «UC-16» и «U-97» по разным причинам затонули во время перехода в Англию. Очевидно, Херсинг был не одинок в своем стремлении сражаться до конца.

«U-139» фон Арно вернулась в Киль через три дня после подписания перемирия. Она закончила свои дни, плавая под французским трехцветным флагом с названием «Хальбронн». Вероятно, судьбе показалось, что горечь поражения – недостаточное наказание для фон Арно. Ас из асов немецкого подводного флота оставил подводную лодку молодому лейтенанту и пешком, в поношенной гражданской одежде выбирался по берегу с базы, чтобы его не узнали революционные матросы. Фон Арно продолжал служить на флоте после войны. Он погиб в авиационной катастрофе в 1940 году вскоре после капитуляции Франции, выполняя роль посредника в секретных переговорах с адмиралом Дарланом и правительством Виши.

Многие немецкие подводники пережили войну: Курт Хартвиг, Эрнст Хашаген, Хейно фон Хеймберг, Отто Херсинг, Вольдемар Кофамель. Но так повезло далеко не всем. За время военных действий немецкий подводный флот потерял 515 офицеров и 4894 матроса. Материальные потери составили 178 субмарин, еще 14 затонули в Адриатическом море или у берегов Бельгии. К 1 декабря в Харвик прибыли 122 немецкие лодки. Британское судоходство только при атаках немецких подводных лодок потеряло суда общей грузоподъемностью 6 692 000 тонн. Всего подводные лодки уничтожили 5708 судов общей грузоподъемностью 11 018 865 тонн. Во всяком случае, такие данные приводит статистика. Потери среди гражданского населения также были весьма велики. 13 333 мирных жителя, включая женщин и детей, погибли на британских судах, потопленных или поврежденных немецкими подводными лодками. Еще 1620 человек погибли на судах, подорвавшихся на минах. Более полные данные никогда не публиковались, однако, учитывая количество потопленного тоннажа, чтобы получить данные потерь гражданского населения в море, приведенные цифры следует, как минимум, удвоить. Это было воистину убийственное время.

Поэтому вряд ли стоит удивляться замечанию американского адмирала Симса, который заявил: «Если бы Германия сумела зимой и весной 1917 года постоянно держать в море на торговых путях союзников 50 субмарин, ничто не смогло бы помешать ей выиграть войну».

* * *

Глядя на мир из-за колючей проволоки лагеря для военнопленных, командир «UB-68» думал о будущем. Его лодка, как рассказывалось в главе 14, была потоплена во время атаки на конвой в районе Мальты 4 октября 1918 года. Он был военнопленным, имел неопределенные перспективы, но, в отличие от многих своих товарищей, остался в живых. Ночь за ночью он проводил без сна, погруженный в мысли. Он думал о тактических принципах командования подводным флотом. Спустя двадцать лет его теории были опробованы на практике. История повторилась. Еще раз немецкие подводные лодки едва не выиграли войну для своей страны. Во время второй попытки Германии изменить ход мировой истории было уничтожено 785 немецких подводных лодок. Вместе с ними на дно отправились торговые суда общим тоннажем более 14,5 миллиона тонн. Один человек, больше чем кто-либо другой, отвечал за этот «успех». Это был бывший командир «UB-68». Его звали Карл Дёниц.