— Опасаюсь, что эти окаянные сорванцы разбудили вас, сэр, — озабоченно проговорил Маршалл. — Я отправил их на мачту, но боюсь, догадался сделать это слишком поздно. Они тут кричали и вопили, словно бабуины, а не мичманы. Чтоб им пусто было.

Хотя Джек Обри был в целом человеком на редкость открытым и правдивым, он не моргнув глазом ответил:

— А я и не спал.

Выйдя на палубу, он посмотрел на топы двух мачт, откуда мичманы внимательно наблюдали за тем, не грядет ли на них кара за их проделки. Встретившись взглядами с капитаном, они тотчас отвернулись, делая вид, что старательно выполняют свой долг, наблюдая за сноу и сопровождавшим его сетти, которые быстро сближались с шлюпом, подгоняемые остовым ветром.

«Вот он где, наш приз, — с глубоким удовлетворением произнес про себя Джек. — Он захватил еще и сетти. Молодчина, деловой парень, превосходный моряк». Джек исполнился симпатии к Диллону. Можно было запросто упустить второй приз, пока он искал экипаж сноу. Действительно, понадобилось немало сил и энергии с его стороны, чтобы отыскать оба судна, поскольку сетти упорно не желал признать поражение и сдаться.

— Отличная работа, мистер Диллон, — воскликнул Джек Обри при виде лейтенанта, поднявшегося на шлюп и помогавшего перелезть через фальшборт мужчине в рваном иноземном мундире. — Судно попыталось скрыться?

— Судно действительно попыталось скрыться, сэр, — отвечал Джеймс. — Позвольте представить вам капитана французской королевской артиллерии Ля Ира. — Оба сняли треуголки, поклонились и пожали друг другу руки.

— Счастлив познакомиться, — произнес по-английски Ля Ир низким, глубоким голосом, на что Джек ответил по-французски:

— Domestique, Monsieur[40].

— Сноу был неаполитанским призом, сэр. Капитан Ля Ир сумел возглавить французских роялистов из числа пассажиров и итальянских моряков и сдерживал сопротивление призовой команды, пока мы плыли к судну, чтобы захватить его. К сожалению, тартана и второй сетти находились слишком далеко с наветренной стороны от нас, когда мы овладели судном, и они сбежали, направившись к побережью. Теперь они находятся под защитой береговой батареи в Альморайра.

— Вот как? После того как доставим пленных по назначению, мы заглянем в эту бухту. Пленных много, мистер Диллон?

— Всего лишь человек двадцать, сэр, ведь команда сноу — наши союзники. Они направлялись в Гибралтар.

— Когда их захватили?

— О, это был отличный приз, сэр. Захватили их восемь дней назад.

— Тем лучше. Скажите, были у вас какие-то трудности?

— Нет, сэр. Если и были, то очень незначительные. Мы оглушили двух французов из призовой команды, да еще произошла легкая стычка на борту сетти. Один матрос был застрелен из пистолета. Надеюсь, у вас все было удачно, сэр?

— О да. Ни одного убитого, никто серьезно не ранен. Француз бежал от нас слишком быстро, чтобы причинить нам значительный ущерб: он шел со скоростью четыре узла против наших трех, даже не поставив бом-брамселей. Удивительно толковый моряк их капитан.

Джеку Обри показалось, что по лицу Джеймса Диллона пробежала тень сомнения, во всяком случае она прозвучала в его голосе. Однако в суете (предстояло столько дел, нужно было произвести осмотр призов, позаботиться о пленных) капитан смог определить, что так неприятно поразило его в Диллоне, лишь два-три часа спустя, когда впечатление это в нем укрепилось, во всяком случае стало почти определенным.

Капитан находился у себя в каюте. На столе была разложена карта мыса Нао, на массивном южном побережье которого выделялись уходящие в море мыс Альморайра и мыс Ифак, они образовывали бухту, в глубине которой находилась деревушка Альморайра. Справа от хозяина каюты сидел Диллон, слева — Стивен, напротив него — Маршалл.

— … Более того, — продолжал Джек Обри, — со слов испанца доктор сообщает, что на втором сетти находится груз ртути, спрятанный в мешки с мукой, поэтому мы должны быть особенно осторожны с ним.

— Ну еще бы, — произнес лейтенант.

Джек Обри пристально посмотрел на него, затем на карту и рисунок Стивена, на котором была изображена небольшая бухта с деревушкой и квадратной башней внизу. Невысокий мол выдавался в море ярдов на двадцать или тридцать, затем поворачивал налево и тянулся еще на полсотни ярдов, упершись в скалу. Таким образом, гавань была защищена от всех ветров, кроме зюйд-вестового. Со стороны деревни к северо-восточной точке бухты подступали крутые скалы. На противоположной стороне от башни к юго-западной точке, где вновь вздымались ввысь скалы, тянулся песчаный берег. «Уж не решил ли этот малый, что я струсил? — подумал Джек. — Что я оставил преследование, опасаясь быть раненым, и поспешил вернуться за призом?» Башня господствовала над входом в гавань. Она находилась ярдах в двадцати южнее деревни и галечной отмели, на которую вытаскивались рыбачьи лодки.

— Что вы скажете об этом утесе в конце мола? — спросил он. — Он высотой футов десять?

— Пожалуй, больше. Я там был лет восемь-девять тому назад, — отвечал Стивен, — поэтому не могу быть твердо уверен, однако часовня, стоящая на нем, выдерживает высокие волны во время зимних штормов.

— Тогда он защитит и корпус нашего судна. Если поставить его на шпринг вот таким образом, — он провел пальцем линию от батареи к утесу, — то оно будет находиться в сравнительной безопасности. Шлюп открывает огонь из всех орудий, обстреливая мол и швыряя ядра через башню. Шлюпки со сноу и сетти высаживаются здесь, — он указал на небольшое углубление, расположенное за юго-западным мысом, — и мы бросаемся со всех ног по берегу, чтобы захватить башню с тыла. Не добежав до нее двадцать ярдов, мы выпускаем ракету, и вы направляете огонь в сторону от батареи, но стрелять не перестаете.

— Я, сэр? — воскликнул Диллон.

— Да, вы, сэр. Я буду с береговой партией. — Возражений против такого решения не последовало, и после паузы капитан перешел к обсуждению деталей операции. — Допустим, на то, чтобы добежать от бухты до башни, понадобится десять минут, и затем…

— Думаю, двадцать, — поправил его Стивен. — Знаете ли вы, что полные люди часто умирают внезапной смертью от увеличенной нагрузки, да еще в жару? Апоплексический удар.

— Попрошу вас не говорить подобных вещей, доктор, — сказал капитан тихим голосом и, с укором посмотрев на Стивена, добавил: — К тому же я не полный.

— У капитана необыкновенно стройная фигура, — произнес Маршалл.

* * *

Условия для высадки были превосходными. Слабый восточный ветер поможет шлюпу подойти к побережью, а с бризом, который задует с берега с восходом луны, они вернутся в море, с добычей, которую удастся захватить. После продолжительного наблюдения с мачты Джек Обри рассмотрел сетти и ряд других судов, ошвартованных у внутренней стенки мола, а также ряд рыбачьих лодок, вытащенных на берег. Сетти находился в той части мола, где стояла часовня, как раз напротив пушек, установленных в башне, в ста ярдах с другой стороны гавани.