— Сопроводите меня.

Не при всех же уточнять, надёжно ли преступница заперта и послала ли Лисса весточку в ближайший город.

Получив указания, Лисса уходит. Я же на миг задумываюсь — ничего не упустила? Вроде бы нет. И словно откликаясь на мою мысль, Малая корона исчезает, холод больше не сдавливает виски. Значит, с делами покончено.

Я же тороплюсь вернуться в келью и сталкиваюсь с Риманом на лестнице. Бережно прижимая маму к себе, он спускается. Можно не сомневаться, в монастыре Риман не останется, заберёт маму во дворец.

Всё правильно, но… а я?

Состояние королевы меня беспокоит. На первый взгляд, всё в порядке, пульс ровный, чёткий, дыхание спокойное. Очевидно, что королева крепко спит и уж точно она не похожа на умирающую. Но почему она не просыпается, а, проснувшись, почти сразу отключается? На этикетке по этому поводу ничего не сказано. Подозреваю, подробные разъяснения надо искать в каталоге Системы…

Риман наступает на покорёженную створку ворот, выверяет каждый шаг. Я понимаю, сам бы он не заметил в снесённых воротах препятствия, но с мамой на руках иначе.

Я иду следом, и вместе мы выходим из монастырской крепости на дорогу.

Пегас успел исчезнуть. Римана пропажа не смущает. Поудобнее перехватив маму за плечи, он ловко вытаскивает из рукава крошечное пёрышко, подносит к губам и выдыхает. Пёрышко легко взмывает в воздух, кружится, и хотя погода безветренная, кажется, что перо подхватил ветер. Очень быстро пёрышко исчезает за холмом.

Пегас появляется почти бесшумно, копыта мягко касаются нетоптанной травы. Белоснежный крылья распахнуты, и создаётся иллюзия, будто скакун не бежит, а парит над землёй. Плавно замедлившись, пегас по-птичьи хлопает крыльями, а затем свёртывает их и поворачивается боком.

Риман ухитряется запрыгнуть в седло, не выпуская маму из рук, пегас только ушами недовольно дёргает и переступает с ноги на ногу. Устроив маму перед собой, Риман оборачивается ко мне. Я про себя вздыхаю. Всё понимаю, так надо, но от этого не менее горько, увы. Впрочем, в этот раз ждать недолго, каких-то несколько дней, пока люди Римана вернут меня в столицу.

Но Риман протягивает руку:

— Шелли, вам придётся сесть сзади и держаться за меня. Справитесь?

— Что?

Разве пегас выдержит троих? Я не разбираюсь в лошадях, тем более в волшебных, но мне доводилось слышать, что коню, если он не породы тяжеловозов, будет проблемно везти двух седоков. Но втроём?

— Шелли?

Я глажу пегаса по лбу, он охотно подставляет морду и тихо фыркает мне в волосы.

— Разве ему не будет тяжело?

— Здесь недалеко, справится. Шелли, вы же не думаете, что я могу вас бросить?

На самом деле примерно так я и думаю, но Риману об этом знать не обязательно.

Я всё ещё сомневаюсь, но с одной стороны пегас не возражает принять дополнительный груз на спину, с другой стороны Риман уверен.

Я обхожу пегаса.

Риман наклоняется:

— Шелли, поставьте ногу в стремя.

Сказал бы честно — задерите ногу к носу. Если бы не учитель, ежедневно дававший физическую нагрузку, я бы опозорилась. Втиснуть мысок в стремя мне удалось с первой попытки.

— Шелли, держитесь за меня. Я на счёт три помогу вам подняться. Ваша задача перекинуть ногу и сесть. Справитесь? Раз-два-три-и…

Риман приятно удивил меня. Я вполне обычная, уж точно не худышка, но Риман словно вообще не заметил, что у меня есть вес. И это при том, что он удерживает маму. Он вздёрнул меня за руку, как морковку за ботву. Рефлекторно ухватившись свободной рукой за его плечо, я вспомнила, что моя задача не восторгаться, а сесть.

Сидеть сзади не удобно… Я поёрзала в надежде устроиться поудобнее, а в результате чуть не съехала по гладкой шкуре вниз.

— Шелли, держитесь крепче, а лучше придвиньтесь ближе и обнимите меня за пояс.

Ближе?! А ничего, что у меня мысли сворачивают совсем не в то направление, в которое нужно?

Я сделала так, как и сказал Риман.

Пегас шумно фыркает, делает пару шагов, видимо, привыкая к ощущениям, разбегается с холма вниз, мощно отталкивается, подпрыгивает. Раскрываются крылья. Пегас взлетает.

И очень быстро мы оказываемся над столицей, почти над самым дворцом. Пегас тяжело приземляется, проходит несколько шагов и останавливается.

— Шелли, сможете спуститься?

— Конечно.

Ногу в стремя, уцепиться за протянутую руку и спрыгнуть. Риман легко удержал меня от падения, спустился следом.

Пегас фыркает, взмахивает крыльями, и с них срывается крошечное пёрышко. Я начинаю догадываться, что это особый способ связи скакуна и хозяина. Неожиданно, но ветер приносит пёрышко мне в ладонь.

— Кажется, вы понравились Снежку, Шелли.

Пегас складывает крылья и уходит, прихрамывая на переднюю ногу. Риман провожает его обеспокоенным взглядом, но ничего не говорит, и мы следуем во дворец, поднимаемся по лестницам, минуем коридоры. Я почти не обращаю внимания, куда мы идём, всё равно не запомню.

В жилых покоях Риман плавно опускает маму на кровать, присаживается рядом, проверяет пульс. Вид у королевы… нездоровый. За какую-то четверть часа кожа потускнела, начала шелушиться, на щеках россыпь выпавших ресниц.

Следовавший за нами адъютант Римана прикладывает руку к груди, склоняется:

— Ваше величество, Совет лордов Лависа ожидает вас в тронном зале.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Риман резко оборачивается:

— Может быть, они устали стоять?

Адъютант ничего не отвечает, но зачем-то бросает взгляд на меня. Он что, ждёт, что я включусь в хор бесконечных «Риман, ты должен»? Ну уж нет, только не я.

Не дождавшись от меня помощи, адъютант с укором вздыхает:

— Ваше величество…

Я вмешиваюсь:

— Ваше величество, есть горничная, которой можно доверять? Возможно, целитель бы не помешал.

— Я пришлю горничную и приглашу учителя.