Закончив письмо, Джоанна перечитала его, потом поцеловала несколько раз и положила в конверт. Опуская его в почтовый ящик возле почты, она сказала себе: «Надо ехать – иначе он приедет повидать меня!»

На обратном пути в гостиницу Джоанна встретила Вилли Худа, который стоял возле бакалейной лавки с важным видом, заложив большие пальцы за проймы своей новой жилетки.

– Сделаешь для меня кое-что, Вилли? – спросила девушка.

– Все ради наших клиентов, Джоанна Хейст! – отвечал сей достойный молодой человек.

– Очень хорошо. Тогда завтра рано утром ты придешь к гостинице с тачкой – не позже шести утра, запомни! – и отвезешь мой сундук на станцию. Я дам тебе за это шиллинг.

– Я буду на месте – и забудьте о шиллинге! – отвечал Вилли. – Вы сказали – в шесть? Очень хорошо, я забронирую это время. Что-нибудь еще, мисс?

Джоанна с улыбкой покачала головой и вернулась в гостиницу, где занялась складыванием наиболее ценных своих вещей в небольшой сундук, который ей выдали, когда она впервые пошла в школу. Гардероб Джоанны нельзя было назвать большим, но и сундук был невелик, а потому задача требовала тщательности и придирчивого отбора самого необходимого. Сначала в сундук отправились несколько книг, с которыми она не могла решиться расстаться – особенно с теми, что дал ей Генри; за книгами последовал бювар с письменными принадлежностями, который она получила в школе в качестве приза за хороший почерк – довольно громоздкий и неудобный, но в нем хранилась выцветшая фотография ее матери и множество других маленьких сокровищ. Затем настал черед куклы, которую много лет назад подарила ей одна добрая леди (Джоанна никак не могла расстаться со спутницей своего детства), и чернильного прибора – подарка от детей священника с надписью «от вашыва любящива Томми». Сверху улеглись платья и вся одежда, которую Джоанна сочла нужным взять с собой – и сундук был заполнен. Закрыв его, девушка спрятала его под кровать, чтобы тетка не заметила никаких приготовлений к отъезду во время своих внезапных шпионских рейдов – у миссис Джиллингуотер была неприятная привычка периодически обыскивать комнату племянницы, где она надеялась обнаружить интересующую ее информацию.

Сборы были закончены. Оставалось написать еще одно письмо.

В сундук отправились несколько книг, с которыми она не могла решиться расстаться

Миссис Джиллингуотер получила это письмо в полдень следующего дня, поскольку Джоанна отправила его уже со станции, перед самым своим отъездом. С трудом прочитав его, миссис Джиллингуотер разразилась потоком брани и негодующих возгласов.

– Маленькая лживая кошка! – взвыла она, обращаясь при этом к своему мужу, чей затуманенный элем рассудок едва ли постиг содержание письма, хотя оно было прочитано ему дважды. – Только подумайте! Уползла, извиваясь, словно угорь, чтоб забиться в крысиную нору. Она надеется, что потеря денег не будет иметь для нас значения – слышали?! Да мы только на них и жили! Впрочем, тут-то я уж на своем настою: есть Джоанна или нет Джоаны, а старик Левинджер должен платить и дальше, а не то я докопаюсь до всего остального. Сдается мне, он ей помог – и еще сдается, что я его игру понимаю. А вот ее игру я совсем понять не могу, хоть вы меня повесьте – разве что сэр Генри собирается поехать вслед за ней, куда бы она ни отправилась… только это маловероятно, он себе такого позволить не может. А ведь именно так и мать ее сбежала двадцать три года назад… И всем известно, как она вернулась, и чем все это для нее закончилось. Джоанна пойдет по той же дорожке – и закончит так же! Это уж в крови, никуда не денешься, попомни мои слова, Джиллингуотер! Ох, как глупа эта девчонка! Она могла бы стать законной женой любому из этих двоих – а вместо этого сбежала, просочилась, что твоя вода сквозь пальцы, и зачем! Чтобы зарабатывать пять шиллингов в неделю шитьем, или чем там еще… Нет, она правильно сделала, что ничего мне сказала заранее – а то уж я бы с ней попрощалась! Что мне теперь сказать Сэмюэлу? Полагаю, он захочет вернуть свои денежки. Нет дела – нет денег, так он запоет, наверняка. Ну, это пусть, ничего он обратно не получит. Сам был дураком и не использовал шанс, когда он у него был. Но больше мне из него ничего не вытянуть, если я не смогу вернуть Джоанну. Проклятая маленькая лицемерка!

Тут миссис Джиллингуотер в изнеможении замолчала и погрозила мужу кулаком – больше по привычке, чем по любой другой причине. Мистер Джиллингуотер кашлянул и спросил:

– Ты хочешь сказать, что Джоанна уехала? Что ж, мне очень жаль.

– Жаль тебе, придурок? Ты почему ее не остановил?

– Я ее не остановил, душенька, потому что не знал, что она уезжает, а если б и знал – то не стал бы вмешиваться. Но мне и правда очень жаль, потому что она была чистая маленькая леди, она всегда разговаривала мягко и вежливо – не то, что одна краснорожая визгливая баба, которую я так хорошо знаю. Уехала – и молодец, хотел бы и я сделать то же самое! – с этими словами мистер Джиллингуотер с привычной ловкостью увернулся от кулаков разъяренной супруги, нацеленных в его голову, и ушел, чтобы залить свое огорчение по поводу отъезда Джоанны худшим пивом в Брэдмуте.