Очень долго двигались они в ночи, то проносясь мимо открытых полей, то пробиваясь сквозь леса и рощи, то минуя вброд речки. Большие блестящие ятаганы то и дело вздымались, прорубая нависающие лиственные кроны.

Оценить размеры войска Красавица не могла — ей казалось, оно несется следом за ее всадником нескончаемым потоком. Вокруг звучали приглушенные выкрики на незнакомом языке, перемежающиеся стонами и плачем плененных принцев и принцесс.

Все в том же сумасшедшем темпе толпа захватчиков подступила к холмам и стала пробираться через них опасными тропами, то поднимаясь, то нисходя по склонам заросших деревьями ущелий. Потом всадники один за другим проскочили через узкий высокий проем, показавшийся Красавице бесконечным туннелем. Наконец девушка ощутила запах моря и, подняв голову, увидела впереди призрачный отблеск лунной дорожки на бескрайней водной глади.

В бухточке качался на якоре большой темный корабль, ни единым огнем не выдававший своего зловещего присутствия.

И когда лошади спустились на берег и по мелководью потрусили рысью к кораблю, Красавица судорожно вздохнула и лишилась чувств.

Пришла в себя Красавица, уже где-то лежа, обуреваемая вязкой сонливостью. Некоторое время она оставалась неподвижной, не в силах даже открыть глаза. Она ощущала тяжелое покачивание идущего полным ходом корабля — это чувство она испытывала лишь в далеких снах, когда еще девочкой жила в родительском замке.

В страхе принцесса попыталась подняться — но внезапно над ней нависла темная голова с необычной, оливковой кожей. С безупречно красивого, совершенного, юного лица на нее пристально глядела пара изящных, миндалевидных, угольно-черных глаз. Обрамляли этот лик длинные черные вьющиеся волосы, придавая ему ангельский вид. Еще она увидела прижатый к губам палец, настойчиво призывающий девушку хранить молчание.

Знак этот подал Красавице высокий юноша, совсем еще мальчик, который возвышался над нею в сияющей тунике из золотого шелка, выпущенной поверх шаровар из той же материи и опоясанной серебряным пояском.

Темно-оливковыми, изумительно гладкими руками юноша помог принцессе сесть, энергично закивав ее послушанию, и погладил ей волосы, бурными жестами показывая, что пленница, на его взгляд, очень красива.

Красавица открыла было рот — но прелестный мальчик тут же прижал палец к ее губам и замотал головой. Его лицо изобразило жуткий страх, брови насупились, и принцесса сочла за лучшее промолчать.

Из кармана своих свободных одежд юноша извлек длинный гребень и причесал девушке волосы. И, сонно оглядев себя, Красавица поняла, что, пока она спала, ее хорошенько вымыли и надушили. Голове было непривычно легко. Все ее тело благоухало сладковатым ароматом. Девушка узнала запах корицы. Кроме того, кожа ее сплошь блестела, натертая темно-золотистым красящим маслом, как раз и содержащим это благовоние.

«Как мило», — вяло подумала принцесса. На губах она ощутила помаду и, лизнув, почувствовала вкус свежих ягод. Но ей так хотелось спать! Она с большим трудом держала глаза открытыми.

И со всех сторон возле нее в этой тускло освещенной каюте лежали спящие принцы и принцессы. Недалеко Красавица увидела Тристана. В странном полусонном порыве девушка попыталась двинуться к нему, но ее темнокожий надсмотрщик с кошачьей грациозностью перехватил ее, настойчивыми жестами и выражением лица давая понять, что она должна вести себя тихо и послушно. Страшно нахмурившись, юноша назидательно покачал пальцем. Потом посмотрел на спящего Тристана и с той же исключительной нежностью, как он гладил ей голову, провел ладонью по ее лобку и легонько побарабанил пальцами, улыбаясь и кивая.

Красавица чувствовала себя настолько усталой, что могла лишь изумленно озираться вокруг. Все невольники были вымыты, умащены и надушены, и в своих атласных постелях казались новенькими золочеными статуэтками.

Мальчик так любовно и старательно причесал Красавицу, что не потянул ни волоска. Он подержал ее лицо в ладонях, словно очень дорогую и хрупкую вещь, потом снова ласково погладил ее между ног, мягко похлопал, и теперь, пробуждая ее плоть, лучезарно улыбнулся и легонько прижал большой палец к ее губам, словно говоря: «Будь умницей, малышка!»

Тут в каюте появились другие такие же «ангелы». Полдюжины худеньких юношей с оливковой кожей и такими же услужливыми улыбками окружили Красавицу, воздели ей руки над головой, сложив ладони вместе, потом подняли девушку на руки, растянули и понесли из каюты. От локтей до ступней она ощущала их мягкие нежные пальцы. Сонно глядящую в низкий деревянный потолок девушку пронесли вверх по лестнице в другую каюту, наполненную гомоном иноязычной речи.

Принцесса увидела над собой искусно драпированную, сверкающую материю, на которой по ярко-красному фону шел изящный замысловатый узор из золота и бисера. В помещении густо пахло ладаном.

Неожиданно ее усадили на невиданных размеров пухлую атласную подушку и подняли ей руки к самому пологу, так что она касалась его пальцами.

Девушка тихонько пискнула — тут же на лицах ее ангелоподобных тюремщиков нарисовался явственный страх, они встрепенулись, стали прижимать пальцы к губам и мотать головами, о чем-то зловеще предостерегая.

Затем юноши разошлись, и, подняв голову, Красавица увидела перед собой кучку мужчин в ярких разноцветных шелковых тюрбанах. Их черные глаза цепко скользили по ней, а унизанные перстнями руки яростно жестикулировали — инородцы между собой о чем-то спорили и, похоже, с азартом торговались.

Один приподнял Красавице голову, взвесил на ладонях и потеребил волосы, потом тщательно ощупал каждую грудь, слегка пошлепал, оценивая упругость. Другой раздвинул ей ноги и так же обстоятельно и аккуратно развел губы вульвы, повращал пальцем по клитору, будто водил им по виноградине или же игрушечному шарику, — после чего мужчины снова о чем-то затараторили. Девушка старалась держаться с тихой неподвижностью, видя снизу лишь бородки незнакомцев и их черные оживленные глаза. Их руки прикасались к Красавице так, словно она являлась чрезвычайно дорогой и хрупкой вещью.

Ее вышколенная в замке вагина тут же отозвалась, сжавшись и выдав наружу влагу, которую тут же подцепил кончиками пальцев один из покупателей. Ее снова похлопали по грудям, и девушка тихонько, сквозь сомкнутые губы, испустила стон и закрыла глаза.

Потом ей обследовали уши и даже пупок, придирчиво ощупывали пальцы на ногах — все это длилось так долго, что на нее опять накатила дремота. Затем Красавице раскрыли рот, широко растянув губы, она порывисто выдохнула, часто заморгала… и вновь поплыла в сон.

Девушку перевернули на живот, и мужчины заговорили оживленнее. Полдюжины рук потрогали рубцы и следы побоев, несомненно украшавшие крест-накрест ее ягодицы. Потом, конечно же, ей раздвинули, осматривая, анус, и сонная принцесса лишь слегка поежилась, снова закрыв глаза и прижавшись щекой к гладкому атласу. Более-менее пробудили ее лишь несколько ощутимых шлепков.