Шрифт:
Интервал:
Закладка:
*
Новость о гостях оказалась для Августа настоящим кошмаром. Он и не подозревал, что просить прощения за драку придется так скоро.
— Лошара, — хихикнула Рори, которая с самого утра торчала у него в комнате и периодически бросала колкости.
— Сама ты лошара! — огрызнулся брат.
— Не феня изфила дефочка, — пожала она плечами и натянула наушники, отгораживаясь от продолжения диалога.
Перебранка лишь усилила нежелание куда-то идти. Продолжалось эта борьба с собой недолго. В комнату зашел отец и сгреб сына за шкирку.
— Ты, кусок дебила, вчера вывихнул Сандре руку, — рычал он по пути. — Делай что хочешь. Хоть в ноги кланяйся. Но извинись по-человечески.
*
Ольха сидела за кухонной стойкой вместе со всеми. Ее лицо было уже не бледным, а скорее восковым. Женщина не представляла, что делать в такой ситуации.
Ребенка было жаль. Мало того что у нее была черная полоса и здоровье ни к бесу, так еще и Август такое учудил.
Новость о травме Раши скрывали не специально. Они банально забыли сообщить об этом Бонневи.
*
Маленькая девушка рядом с крупным братом спокойно пила морковный сок, делая вид, что зашла в дом лишь ради утоления жажды. На вошедших в кухню Данила с сыном она даже не подняла глаза.
Паренек неуверенно топтался рядом со столом, бегая глазами по отрешенному лицу матери. Через полминуты взял себя в руки.
— Эм… Извини, пожалуйста. Я был не прав, — тихо сказал он.
Шура на секунду бросила на него взгляд. После чего аккуратно поставила бокал на стол, соскочила с табурета и направилась на выход.
Аск без спешки последовал за сестрой.
— И все? Сандра! — возмутилась Леля.
— Что? — развернулась та на пятках.
— Ты можешь ответить нормально? — поджала женщина губы.
Улим тихо засопел на жену, но встревать не стал.
— Что я должна ответить? — чуть наклонила голову девушка и задумчиво поджала губы.
— Перед тобой извинились. Ты прекрасно знаешь, что следует отвечать.
Стоящий рядом парень наблюдал за развитием диалога и все сильнее хмурился. Он ожидал другого развития событий, а не театра идиотов, который устроила приемная мать.
— Мол, что прощен, все путем, все забыто? — уточнила малышка.
— Именно, — куда раздраженнее ответила Леля.
— То есть я могу вытворять, что захочу. А потом такая “Ой, извини-и-ити”, - оскалилась девушка. — И меня обязаны простить?
— Не паясничай. Это этикет, и ты уже не маленькая.
— Ладно, — равнодушно пожала плечами Шура и перевела прищуренный взгляд на притихшего Августа: — Ты официально прощен.
И внимательно уставилась на мать.
— Слушайте, давайте закончим эту пантомиму? — вздохнул Данил.
— Согласен. Я опаздываю, — добавил Аск и погнал сестру на выход. — Всего хорошего.
За ними тихонько закрылась входная дверь.
По примеру сына Улим мягко подтолкнул жену в направлении собственного кабинета.
— Что ты?..
— Пошли-пошли. Сейчас объясню, — прошептал тот.
А Ольха, как сидела с вытянутым лицом, так и продолжала сидеть. В данной ситуации она не знала, чего ей хотелось больше: наорать на собственного мужа, который допустил ситуацию, или высказать невестке все, что о ней думает.
*
— Этикет? — рыкнул Улим. — Какой еще драный этикет?
— Но Август извинился, — растерялась женщина. До этого момента она была уверена в своей правоте.
— Лель, это не отнятая игрушка в яслях! Парень вчера при нас первый пошел на конфликт и первый нанес серьезную травму. Ты вообще кого собралась защищать? Зачем… Я не пойму, зачем ты вообще пригласила Аска с Сандрой? — он не хотел кричать на жену, но ситуация вывела его из себя. — Ты опять это делаешь!?
— Что? — Леля растерянно смотрела на мужа большими глазами.
— Доводишь ее.
Старательно растерев щеки ладонями, азиатка уселась в кресло и тихонько хмыкнула:
— Но она же понимает ситуацию. Ольхе с Даней сейчас трудно.
— Опять ты думаешь обо всех остальных. Это Сандре сейчас трудно с одной левой рукой. А Ольха с Даней сами виноваты, что воспитали долбоеба, — Улим присел на край нового стола-монитора и скрестил на груди руки. — Она права: тот две декады сидел на жопе ровно и еще посмел оскорблять ее в собственном доме.
— Ты тоже не вмешивался.
— Думаешь, я горжусь этим? — вздохнул мужчина и склонил голову так, что темные пряди частично прикрыли лицо.
Калашникова еще на приеме сказала прямо, что самое бесконфликтное поведение в той ситуации было у Шуры. Она несколько раз пыталась уйти, пока ее продолжали унижать. Но у всех есть точка кипения.
— Нужно заехать к ним, — сказала Леля спустя минуту молчания. — У них в холодильнике мышь повесилась.
— Закажут доставку.
— Уборку и стирку они тоже закажут? Или думаешь, бытовыми делами занимается Аск?
— Да делай что хочешь, — отмахнулся Улим.
— И опять я крайняя! Вообще-то мы из-за тебя оказались в этой ситуации! — вскинулась женщина.
— Лишь из-за меня?
— А кому вожжа под хвост попала? Мы могли миром уладить конфликт. Но нет! Тебя потянуло в опекунский суд!
— Нашла что вспомнить. Ты сама поддержала мое решение. И это ты вечно ее с дерьмом равняешь. Что у тебя в голове!?
Леля хлопнула ртом и с детской обидой покачала головой:
— Мне хотя бы было не все равно. А ты только недавно вспомнил, что у тебя есть дочь. Что ты до того делал? — встала она с кресла.
— Лель…
— Что ты делал тринадцать лет!? Когда я за ней ухаживала, воспитывала и заботилась! Да ты с Аском проводил куда больше времени!
— Леля… — мужчина хотел обнять жену, но та отошла на пару шагов назад.
— Что ты сделал для нее, что теперь отчитываешь меня!? У тебя нет права меня осуждать!
— Лель, пожалуйста… — Улиму было совсем не до ссор. Он жалобно свел брови в надежде, что его любовь успокоится.
Женщина скривилась и позволила себя обнять. Обычно к этому сводился любой их скандал.
— Я уже не знаю, что мне следует делать или говорить, чтобы не стало еще хуже, — шмыгнула носом Леля.
— Я тоже, — осторожно прошептал мужчина.
***
— Зря я согласился, — заметил Аск.
— Угу, — хмыкнула я. — Зря. И вчера зря потащил в травмпункт.
— Хотел исправить ситуацию.
— Не исправил.
— Сам вижу.
На этом разговор прекратился. Я не хотела накручивать, а брат рядом вовсю фонил досадой и раздражением.
*
Почти у дома ему пришло сообщение от представительства.
— Наши дела прошли проверку. Пояснительная записка с причиной заявки тоже одобрена, — озвучил он для меня. — Сто семьдесят четвертого числа в половине четвертого нас ожидают при параде на собеседовании. Тут указаны все регламенты. Сейчас отправлю.
— То есть это означает, что нам не надо
