Вечером я съездил в ресторан поужинать, а вернувшись в замок, занимался делами часов до десяти. Потом принял душ и завалился спать. На следующий день предстояло посетить благотворительный аукцион. Мероприятие начиналось в семь вечера и должно было продлиться до девяти, однако Голицын предупредил, что лот с маской будет выставлен пятым, а значит, если Авинов уедет сразу же, как приобретёт её, для меня аукцион закончится раньше. Радиус действия дистанционного детонатора всего двадцать метров, и мне придётся сразу отправиться за аристократом, чтобы активировать его, пока он будет возвращаться на машине в небоскрёб Пешковых. Я решил, что это оптимальный момент для взрыва, поскольку футляр точно будет находиться рядом с ним. Даже если Авинов положит его в багажник, Си-4 хватит, чтобы разнести его. Но вряд ли он расстанется с маской отца. Наверняка оставит её в салоне рядом с собой или будет держать на коленях. Так что всё должно пройти без сучка, без задоринки. С этой мыслью я и уснул.

Глава 57

Прежде чем явиться на аукцион, мы заехали в торговый центр, их тех, которые посещали богачи, и купили Марте переливающееся вечернее платье с нехилым декольте, в котором её роскошные женские достоинства выглядели просто ошеломительно. Их можно было ничем не украшать — видит Бог, они в этом не нуждались — однако я повесил на них бриллиантовое ожерелье, прихваченное из дома. Наверное, оно принадлежало одной из моих почивших родственниц.

— Какова моя задача на сегодня, господин барон? — спросила, любуясь в зеркало, Марта.

— Выглядеть потрясающе, привлекать внимание. Пусть все видят, что я приехал больше развлечься, чем по делу.

— Но вы намерены что-нибудь приобрести?

— Нет. Но за пару лотов побьюсь. Без особого фанатизма. В конце концов уступлю.

— Не желаете проявить характер? Показать людям, что у вас есть…

— Что, деньги? Упрямство молодости? Нет, мы едем на аукцион не для этого. У нас намечено важное дело, но им мы займёмся не сразу. Ближе к середине мероприятия. А поначалу просто убьём время.

— Поняла. Значит, буду ждать вашего сигнала. Мне не понадобятся дополнительные инструкции?

— Не волнуйся, Марта. Всё уже схвачено. Просто наслаждайся.

— Как прикажете, Ваша Милость. Я готова.

— Вот и отлично. Тогда едем. Как раз успеем занять места получше.

На самом деле, конечно, места нам забронировали организаторы. Так что расположились мы без проблем и поисков в третьем ряду, ближе к центру.

Нас окружали мех, ароматы духов и блеск бриллиантов. Среди которых ожерелье Матильды было далеко не из последних. Я заметил немало завистливых взглядов, брошенных дамами на переливающиеся камешки. И ещё больше — мужских, обращённых в вырез платья. Падшую всё это нисколько не смущало. То ли держалась, то ли не страдала низкой самооценкой, то ли ощущала себя на службе.

Над нами висела огромная хрустальная люстра из полированной бронзы. Не иначе, как её приволокли из какого-нибудь старого дворца или музея. Я вообще часто замечал в городе вещи, смотревшиеся анахронизмами. Видимо, после местного апокалипсиса куча предметов была присвоена частными лицами и, в том числе, новой аристократией. К которой теперь волей судьбы относился и я.

Я взглянул на часы, а затем окинул взглядом роскошный зал. Все посетители уже расселись и нетерпеливо ожидали начала торгов. Шелестели платья и страницы доджеров, стучали передвигаемые стулья.

Некоторые лица выглядело знакомо. Я видел их на собственном Дне рождения и на новогоднем балу. Завсегдатаи аукционного дома приветственно кивали друг другу издалека. Со мной поздоровались человек шесть. Имён половины из них я не помнил.

Я раскрыл доджер и взглянул на страницу, где были отмечены лоты, за которые я намеревался побиться. Ничего из них мне не было нужно, но мероприятие благотворительное, так что это неважно. Тем более, приобретать их я не планировал. Много денег или мало, тратить их следует разумно. Тем более, что мне есть, на что пустить капитал.

Один из лотов — пейзаж Фернера, идущий вторым лотом. Стартовая цена десять тысяч. Он неплохо смотрелся бы в спальне, будь у меня интерес к живописи. Да и в целом, хорошее вложение денег. В моём прежнем мире. Где эта картина стоила бы гораздо дороже. Здесь же искусство не особо ценилось. Все были слишком заняты собственным выживанием, чтобы собирать коллекции. Куда больше люди интересовались военной техникой и оружием.

Другой лот, который я отметил, должны были выставить непосредственно перед маской отца Авинова. Фарфоровый сервиз с узором из кувшинок и рыб. Якобы вывезен из какого-то дворца и чудом сохранился до наших дней. Ни одного прибора не утеряно. Полный комплект. Что, само собой, повышало его ценность. Стартовая цена — двадцать восемь штук. Я планировал дойти до максимум тридцати пяти и соскочить. Это если найдутся желающие побороться за тарелочки, блюдца и чашки.

Харя в авторском футляре ручной работы была заявлена пятым номером.

Я снова бросил взгляд на часы. Где же Авинов? Если он не явится или пришлёт вместо себя кого-нибудь, невзирая на слухи о том, что маска поддельная, весь план полетит в тартарары.

Кроме того, беспокойство вызывал тот факт, что цель обладала Даром предвидения. Что, если Авинов им воспользуется и решит не появляться на аукционе? Мало ли какие видения посетят его в связи с сегодняшним вечером. Я понятия не имел, как именно работает Дар их рода, и насколько точные даёт предсказания. Во всяком случае, его братец умудрился заранее определить, где я буду находиться, и пустил в меня пулю.

Стрелки показывали без двух минут семь, когда в зал вошёл Дмитрий Авинов в сопровождении двух телохранителей. Эх, жаль Владимир не поехал с ним! Прихлопнул бы обоих зайцев одним махом.

Бывший аристократ был одет в серый костюм, лиловую рубашку и такого же цвета галстук. Рыжие волосы зачесал назад. На носу — круглые очки в роговой оправе. Ни на кого не глядя и ни с кем не здороваясь, он быстро прошёл по проходу и занял свободное место с краю. Телохранители расположились позади него. В руках у Авинова был буклет, однако он его не открывал. Очевидно, явился только ради маски и держал доджер, чтобы поднимать, уведомляя лицитатора о повышении цены.

Ко мне подошёл служащий аукционного дома и подал на подносе записку в маленьком конверте.

— Просили вас передать, господин барон, — шепнул он.

— Благодарю.

Развернув сложенную вдвое бумажку, я