– Ладно. До вечера. Ко мне сейчас должны прийти.

Султан ушел. Только дверь за ним закрылась, как без звука стала открываться дверь в холодильную камеру. Вошли улыбающийся Руслан, зевающий после бессонной ночи Галиахмет и обычно мрачный, но неизменно спокойный и презрительный Муса.

– Удачно? – спросил Али.

– Какие у тебя парни хорошие! – воскликнул Салдуев. – Артисты! У меня таких нет. И работают чисто. Не придерешься. Я специально смотрел. Ни у одного лицо не дрогнуло, когда мимо нас менты проходили.

– Они к работе привычные, – спокойно сказал Али. – У нас здесь жизнь такая... Не на природе отдыхаем. В духоте сидим...

Это было уже хвастливым укором, но Руслан стерпел.

– Как другой вопрос решается?

Али посмотрел на своих помощников. Те сразу вышли в ту же дверь, в которую только что вышел Султан.

– Дисциплина...

– Без этого нельзя. Значит, так. Когда прибывает машина?

– Уже должна прибыть.

– Давай реквизиты, давай доверенность, я отправляю Мусу в Рязань. Сегодня ночью он уже вернется.

– У меня никаких документов, как сам понимаешь, нет. Я отправлю с Мусой своего человека.

– Как скажешь...

Руслан взял со стола «сотовик» Али и набрал номер.

– Шамиль? Это Руслан. Приходи сюда. Сейчас поедешь с Мусой за водкой. Куда-куда... В Рязань!

Он положил трубку.

– Сейчас он поднимется... Но с ним следует быть внимательным. Парень «колется» и может не вовремя задуреть. Пусть Муса присматривает.

Али очень хотелось спросить, куда ведет ход, которого он не знает, но он не решился. И это снова оскорбило его.

– У тебя есть с собой приличный костюм?

– Зачем он мне?

– Здесь вечером будет солидная игра. Не желаешь принять в ней участие?

– Я не игрок... Не прощаю, если меня обыгрывают...

Али не удалось расставить ловушку и унизить Руслана.

Дверь опять открылась бесшумно. Вошел человек Руслана. Остался стоять у стены. Выдрессирован лагерной дисциплиной, сразу отметил Али. Но в руках папка. Должно быть, с документами. И не скажешь по внешности, что за этим парнем нужен глаз.

Али открыл дверь и крикнул:

– Муса!

Муса стоял всего в нескольких шагах от двери, вошел почти сразу.

– Отправляйся с Шамилем в Рязань. Привезешь три ящика водки. Бутылки ни под каким видом не открывать. Там – смерть. Доставишь сюда.

– Какую машину взять?

– «БМВ». Это прилично и не броско, – и добавил уже тихо, чтобы Шамиль не слышал: – Присматривай за ним. Парень «колется».

Муса с Шамилем вышли.

– Ты уже договорился насчет цены...

– Мои постоянные покупатели отказались, – сразу соврал Али. – Не хотят возиться, к тому же СПИД сожрет их постоянных клиентов.

– Они дураки, – удивленно сказал Руслан. – Такие деньги можно сделать...

– Сегодня у меня будут цыгане. Они не брезгуют ничем. Думаю, они возьмут. Хотя обычно я с цыганами не работаю. Боюсь только, что захотят взять на реализацию.

– Да пусть хоть так... – согласился Салдуев под приподнятое настроение.

Из-за дневной жары, из-за прогретого асфальта хочется глотнуть свежего воздуха. Но опустить стекло в дверце машины невозможно. Выхлопные газы других машин тотчас заполнят салон и превратят его в бухенвальдскую газовую камеру.

– Я попросил бы вас ехать быстрее, – Станислав Сергеевич тронул водителя «Волги» за плечо.

– Сейчас время такое... – посетовал пожилой водитель. – Не проехать по Москве. Я вот, помню, работал в Штатах, в нашем консульстве в Сан-Франциско, так там вообще проще было пешком ходить, да и то лишь по улицам, что поверху, по холмам проходят. В Москве еще ничего... И газов там куда как больше. Когда с моря не дует, все газы в долине скапливаются...

– Надо было на моем «БМВ» ехать, – обреченно сказал Андрей, ни к кому вроде бы не обращаясь.

Андрей хороший психолог. Любой водитель, кроме откровенного новичка, обижается, когда его считают не способным к необходимой езде. Пожилой водитель тоже проявил характер, добавлял, где можно, скорость до предела, несколько раз совершал обгоны по встречной полосе движения. Таким образом, центр они проехали гораздо быстрее, чем рассчитывали первоначально. А уж дальше ехать было проще, на небольших улочках сильного движения никогда не бывает.

Они нашли без труда нужный им квартал, улицу, нашли дом. Подъезд оказался снабженным домофоном. Костромин набрал номер квартиры и нажал кнопку вызова. Ответил сам генерал:

– Кто там?

– Это Костромин, товарищ генерал.

– Открываю. Заходите. Шестой этаж.

Раздался звуковой сигнал, резко щелкнул замок, и на табло высветилась команда «Open». Комиссар открыл дверь.

Генерал – ровесник Андрея и чуть помоложе Костромина. Он сам открыл им, не дожидаясь звонка. Внешне Сомов сразу понравился гостям. Спортивный, мощный. Лицо волевое, чуть грубоватое, но глаза умные, сосредоточенные и понимающие. Такие люди обычно бывают обостренно справедливыми.

– Проходите ко мне в кабинет. Разуваться не надо. У меня сегодня будет полный дом гостей. Надеюсь, что и вы присоединитесь. Татьяна, сделай-ка нам что-нибудь там...

– Сначала примите поздравления, Валентин Григорьевич, – сказал Андрей, протягивая руку.

– А я... вас знаю... – сказал вдруг генерал, сделав шаг назад. – Только знаю... Как бы это сказать, более молодого, что ли... У меня книга есть о штурме дворца Амина. Там ваша фотография. И вчера мне наш начальник штаба говорил, что встретил вас на улице. Только он сказал, что вы теперь какой-то крутой бизнесмен. Вот ведь как судьба сводит...

– И я присоединяюсь к поздравлению, – протянул руку и Костромин. – Только подарок наш не самый праздничный, не обессудьте уж.

– В кабинет, в кабинет...

Они прошли в комнату, которую генерал назвал своим кабинетом. На кабинет это походило только наличием письменного стола, медвежьей шкурой на стене и парой скрещенных ружей. Ружья, похоже, просто декоративные, выполненные под старину. Но – это кабинет охотника, а отнюдь не генерала.

Валентин Григорьевич закрыл дверь.

– Присаживайтесь. Так, что за вести вы мне принесли? Признаться, я не очень понял... Но у меня настроение сегодня, сами понимаете, не слишком боевое...

От генерала солидно попахивало спиртным.

– Помните приговор Руслана Салдуева?