Звук взрывов и падение тела дежурного разбудили и помощника, и офицеров дежурного расчета. Табанов, расстреляв прапорщика, взял из пирамиды автомат, ногой распахнув дверь спального отсека пункта управления позициями ракетных комплексов. Расчет был уже на ногах. Все повернули головы к распахнувшейся двери, увидели командира с автоматом в руках. Больше ничего ни понять, ни увидеть ракетчикам было не суждено. Оборотень открыл автоматный огонь по своим беззащитным подчиненным!

В то же время на пунктах ПВО и радиотехнического слежения подчиненные Табанова сделали свое черное дело, уничтожив расчеты названных пунктов.

Основная штурмовая группировка начала атаку с подрыва БМП первого поста и ликвидации часовых, контролирующих главный въезд. Был убит и часовой, несший службу между ангаров. После чего отряд Быкова разделился на группы. Первая во главе с самим бывшим подполковником пошла к караульному помещению, вторая, сняв часового за ангарами с комплексом «струна», рванулась к тыловому посту, обходя его с востока. Третья атаковала западный пост караула дивизиона, охватив ангары, в которых находились комплексы «дьявол». Четвертая пошла последней вдоль периметра ограждения, имея задачу установить контроль над средствами ПВО, выставив собственный караул вместо уничтоженного дивизионного.

Начальник караула поднял караульных «в ружье» сразу после взрывов, но спецназовцы взвода охраны лишь силами бодрствующей смены смогли занять оборону в караулке. И были расстреляны в упор из гранатометов «муха», которые применили диверсанты Быкова.

Штурм длился всего пятнадцать минут.

В 0.25 боевые позиции ракетного дивизиона стратегического назначения, вооруженные четырьмя мобильными комплексами «струна-М» и двумя «дьявол-03», перешли под контроль мятежного отставного командующего одним из центральных военных округов, генерал-полковника Самаранова Григория Савельевича, амбициозного, жесткого человека шестидесяти четырех лет. Потенциального диктатора!

Его «УАЗ» подъехал к главному пункту дежурной смены ракетчиков. Из здания вышел бледный полковник. Автомат он держал стволом вниз. Бывший командующий приказал Федину, находившемуся рядом:

— Обезоружь Табанова, он не в себе, как бы в нас не пальнул!

Командир корпуса выполнил приказ и подвел полковника к машине.

Самаранов обратился к Табанову:

— Что случилось, Виктор Михайлович? Вам плохо?

Командир дивизиона тихо ответил:

— Я их всех, всех до одного! А ведь только вчера они были моими подчиненными, верили мне!

Самаранов повысил голос:

— Перестань, полковник! Дело сделано! Обратного пути нам нет, так что нечего здесь нюни пускать!

Табанов взял себя в руки:

— Извините, генерал! Просто я сегодня первый раз убил людей!

Федин посоветовал:

— Глотни спиртику, Витя, все пройдет!

Но Самаранов запретил:

— Никакого спирта! — И приказал командиру корпуса: — Тремя группами выстави охрану объекта. Одну уцелевшую БМП-2 подведи к центральному въезду, вторую сюда. Тыловой выезд контролировать «шилкой»! Возможно, сгоряча командир N-ского полка попытается отбить позиции. Данное действо маловероятно, но практически возможно. Мы же должны быть готовы ко всему. Четвертой группе убрать с территории все трупы, выбросив их за периметр, в болото, чтобы на нервы не действовали! В первую очередь очистить это, — Самаранов кивнул на пункт управления ракетчиков, — здание. В нем мы организуем собственный штаб. Сюда же подвести все коммуникации. Специалистам занять места пэвэошников и радиотехников. Расчеты в БМП, «шилке» и «рапире» должны находиться постоянно! На все перечисленные мероприятия тебе, генерал, полчаса. Ровно в час на позициях должен царить полный порядок! Вопросы?

Командир корпуса пожал плечами:

— Какие могут быть вопросы, товарищ командующий? Все ясно!

— Выполняй!

— Есть!

Федин отошел от «УАЗа» и приказал собраться у первого ангара командирам всех боевых групп.

Самаранов предложил Табанову присесть рядом с ним на заднее сиденье «УАЗа».

Полковник подчинился.

Но не успел он устроиться рядом с Самарановым, как сработала его радиостанция.

Табанов вздохнул:

— Заместитель вызывает. На пульт оперативного дежурного прошел отсюда сигнал тревоги.

Бывший командующий взглянул на комдива:

— Почему ранее я не знал о том, что такой сигнал может пройти в штаб дивизиона?

Табанов объяснил:

— Потому, что смонтирован сигнальный блок в караульном помещении. Он замаскирован под предмет интерьера. Даже я не знаю, где он находится. Этот блок срабатывает автоматически на выстрелы или взрывы, а ваши бойцы расстреляли караулку из гранатометов. Впрочем, сигнал тревоги ушел к оперативному дежурному в штаб после первых двух взрывов вне караульного помещения. Но мне надо отвечать. И что сказать заместителю?

Самаранов на вопрос полковника задал встречный вопрос:

— Семья успела покинуть Коростылево?

— Да, с деньгами и по поддельным документам. К обеду жена с сыном должны вылететь в Италию! Она будет постоянно находиться на связи и выполнять то, что ей будет поручено!

— Уверены?

— Уверен! Иначе я сдам ее. И Людмила знает это!

— Хорошо!

— Дома бардак устроил?

— Конечно, как и было сказано!

— Тогда отвечай заместителю следующее… — Самаранов проинструктировал командира дивизиона. Выслушав босса, Табанов ответил заместителю:

— Я — Стяг! Слушаю тебя, Стяг-2!

— Что происходит, Стяг? Оперативный получил с позиций сигнал тревоги! В этом случае…

Полковник перебил Шорина:

— Я знаю, что ты должен сделать в этом случае! Но ничего не предпринимай. Пусковые установки захвачены террористами, одного из руководителей которых ты прекрасно знаешь! Ими захвачен и я с офицерами комиссии, и моя семья! Вот такие дела, Игорь Александрович. До связи с главарем террористов никуда ни о чем не сообщай, иначе расстреляют мою семью!

— Но я обязан сообщить о случившемся в главный штаб немедленно?!

Самаранов забрал станцию у Табанова:

— Не глупи, подполковник, и делай то, что приказал командир! Не осложняй ситуацию, которая и так грозит тебе пожизненным заключением. Жди разрешения на связь с Москвой. Ты его получишь совсем скоро! Все, отбой!

Бывший командующий отключил рацию, спросил Табанова:

— Как думаешь, послушается нас твой заместитель?

Полковник отрицательно покачал головой:

— Думаю, что нет! Но сначала он убедится в факте похищения моей семьи.