– Конечно нет. Прошу в мою машину. Я сел в его вездеходи смотрел, как сталкивают трупы в карьер. По спине полз холодный ручеек, рукиоткровенно дрожали.

Ламст говорил с водителем ближайшего броневика, энергичноразмахивая погасшей трубкой. Водитель слушал его почтительно и серьезно.

С дороги свернул заляпанный грязью мотоциклист, подъехал кЛамсту и мастерски затормозил в миллиметре от носка его сапога. Капитан принялот него большой серый пакет, привычно разорвал обертку, рассеянно, продолжаяразговор, скользнул взглядом по донесению и вдруг замолчал на полуслове, по егопозе я понял, что сейчас он обернется ко мне…

Видимо, Ламста ночью не было в городе, и ему не успелидоложить о взрыве в «Холидее», такое тоже случается.

– Смотри-ка, шина спустила, – сказал я водителю,глядевшему в другую сторону и не видевшему Ламста.

Три события произошли одновременно.

Водитель, немного недоумевая, полез из машины.

Ламст бросился к машине, расстегивая кобуру.

Я прыгнул за руль.

В отличных ходовых качествах броневиков я убедился не далеекак вчера, но они занимали невыгодную позицию, им пришлось долгоразворачиваться. Мотоциклист, единственный, кого следовало серьезно опасаться,вылетел на обочину на первом скользком крутом повороте и вышел из игры.

Лес я проскочил быстро. Впереди был город, незнакомаяокраина. У крайнего дома под круглым навесом прятался патруль – трое внахлобученных на нос капюшонах, один даже откозырял машине. Промчавшись мимоних, я стал нажимать рычажки на приборной доске и скоро наткнулся навыключатель рации.

– Всем, всем, всем! – кричал кто-то тревожнойскороговоркой. – Вездеход сорок четыре-двенадцать задерживать всем патрулям!Мобильные группы, в квадраты пять, восемь и девять! Повторяю: угнана машинакапитана Ламста, водителя брать живым, только живым! Стрелять по ногам! Оцепитерайон, ставьте «бредень»! Стрелять только по ногам!

И так далее в том же духе. Из переклички я понял, что ужеявляюсь объектом номер пять в списке подлежащих розыску особо опасныхпреступников, и подумал, что честь мне оказана незаслуженная. Меж тем радист,видимо говоривший из одного из броневиков у карьера, снова и снова приказывалзадержать, перехватить, стрелять только по ногам, брать только живым. С нимперекликались радисты мобильных групп и патрулей. Это была опытная, грознаясила, и все козыри находились в их руках.

Я загнал машину в глухой дворик, за деревянные сараи, чтобыее подольше поискали. Напялил оставленную шофером маскировочную куртку,нахлобучил капюшон, прихватил автомат и, превратившись в неплохую подделкубойца Команды, с деловым видом помчался искать самого себя.

Я бегом пропетлял по незнакомым улицам примерно с километр.Проносились машины Команды и пешие автоматчики, но моя куртка с успехомисполняла роль шапки-невидимки. Вряд ли в Команде все знали всех настолькохорошо, чтобы с первого взгляда опознать чужака, некоторое время я могблаженствовать, но долго так продолжаться не могло. Я не обольщался – скоро ониобнаружат машину, увидят, что вещей водителя там нет, и последует новый приказ:обратить внимание на человека в форменной куртке и цивильных брюках. Неминуемопустят собак…

Пробежав еще метров сто, я занял позицию на тротуаре,передвинул поудобнее автомат и стал вышагивать, зорко озирая мокрую улицу –пять шагов вперед, пять назад. Я собирался сдаться.

В конце улицы показался бегущий – пятнистый комбинезон,здоровенная овчарка на поводке. Он бежал не с той стороны, откуда прибежал я,так что беспокоиться не стоит, лучше обдумать, как сдаваться.

Я приглядывался, пока не понял, что это девушка, и некакая-то там абстрактная, а вчерашняя Кати из джипа – лапочка даже в этоммешковатом комбинезоне. Только волосы на этот раз собраны в заправленную подворотник косу.

Она пробежала бы мимо, но я шагнул наперерез:

– Стой!

Она остановилась. Пес, черный остроухий кобель, разглядывалменя вполне дружелюбно, вывалив розовый язык и шумно хакая.

– Ты?

– Ага, – сказал я. – Ты, оказывается, вКоманде?

– Мне некогда…

– Бежишь ловить пятого? А это я – так меня у васокрестили.

Она опустила руку на кобуру. Я заторопился:

– Вот этого не нужно. Понимаешь, так глупо получилось.Я же ничего у вас не знаю, один тип сунул мне чемодан, а там была бомба, потомпобежал, как дурак, рефлексы сработали…

– Автомат!

– Пожалуйста. Забери ты его совсем, не нужен он мне.

– К стене! Руки за голову!

– Надеюсь, ты понимаешь, что я мог бы сто раз тебяпристрелить, будь я тем, за кого вы меня принимаете? Я ведь ни разу невыстрелил по вашим. И уж не стал бы останавливать тебя…

– Так. – Она раздумчиво закусила губку. –Ладно, руки можешь опустить. Почему же ты бегаешь?

– Цепная реакция. Началось и поневоле продолжается.

– Ты пойдешь со мной.

– Вот уж нет, – сказал я. – Ты им сама всеобъясни, ладно? Я не хочу нарваться на глупую пулю по конечностям, знаю, какэто бывает, сам ставил бредень…

– А если… – Она выразительно тряхнула автоматом.

– Брось. Ну зачем? Никуда я не денусь, Кати, что ты, всамом деле?

– Ты знаешь, что такое телефон?

– У нас они тоже есть.

– Позвонишь пять-восемнадцать-сорок один. Запомнил?

– Уже. Где бы спрятаться, пока…

– Свернешь вон туда, через квартал будет кафе.Позвонишь оттуда, я управлюсь быстро. Пират, пошли!

Они убежали. Я пошел в указанном направлении, завернул заугол…

Пули свистнули у колен одновременно с окриком. Их было трое,слава богу, без собаки.

Разбрызгивая лужи, я промчался мимо кафе, которое так и нестало спасительным приютом, поскользнулся и едва не шлепнулся, наддал,перемахнул через круглый газон, еще одна улица, еще один проходной двор, яувидел длинную роскошную машину, в которой кто-то сидел, бросился к ней, рванулручку и упал на сиденье.

– Ну, и как это понимать? – спросила Джулиана,давешняя фантастическая брюнетка из «Нихил-бара».

– Гони! – заорал я. – Да шевелись ты!

Она тронула машину.

– Ты не можешь меня куда-нибудь спрятать?

– В самом деле?

– Да. Скрыться, спрятаться, укрыться, затаиться – я навсе согласен.

– Что случилось?

– Мелкие неприятности. Всего-то посидеть часок в тихомместе.

– Часок?