– Не трогай ее, – выдавила я едва слышно и удивилась, когда Крис послушно застыл.

Зажевав нижнюю губу, он пожал плечами:

– Как скажешь, малышка. Значит, поворкуем наедине…

– Еще чего!

Я отпрянула и побледнела, когда Крис придвинулся ближе. Покрутив лезвие ножа между пальцами, как монету, он состроил гримасу.

– Либо я прямо сейчас вспорю Флейте гортань, – размеренно произнес Роуз. – Либо мы пойдем с тобой на кухню и тихо побеседуем, как подобает воспитанной паре. А еще ты сделаешь мне сэндвич. Я жутко голоден!

И был ли здесь тот галантный выбор, о котором шла речь?

Я сглотнула, а затем нарочито лениво сползла с дивана на пол и направилась к перегородке, разделяющей гостиную с кухней.

– Хорошая идея, – соврала я. – У меня тоже урчит в животе.

Открыв шкаф над плитой, я принялась хладнокровно рыскать по полкам в поисках чего-то съестного. Затылок зудел под пристальным взглядом Криса. Взгромоздившись за стойку, он сдержанно наблюдал. Между мной и чудовищным убийцей не было никаких препятствий, не считая пары сдвинутых стульев. Однако я все равно не чувствовала себя напуганной. Наверно, потому что знала, что он бы не стал тратить время на завтрак со мной, если бы хотел убить.

– У нас осталось только арахисовое масло и крекеры, – объявила я, выкладывая все на стол.

– Сойдет.

Я забралась на стул с противоположного края стойки и, стараясь лишний раз не поднимать глаза, быстро открыла банку. Крис взял ее и, высыпав туда половину сахарницы, откупорил пакетик с соленым печеньем.

– Куда ты спрятала ружье? – спросил он на четвертом крекере, тщательно облизывая кончики пальцев.

Я ела тоже, только нерасторопно и почти насильно, и смотрела на Криса. Если мимика прежнего Роуза была подвижной и живой, то этот оставался непроницаемым, даже когда смеялся. Он будто смотрел не на меня, а куда-то сквозь – через все то, что я могла выстроить между нами для собственной защиты. От этого я чувствовала себя жалко.

– Под креслом возле чулана, – смиренно ответила я. – Хочешь, чтобы я принесла?

– Нет, не нужно. Если честно, я не так уж люблю стрелять. Пули – удел слабаков, боящихся замарать руки. Смерть – это дар. Подарки не дарят в резиновых перчатках.

– Я гляжу, на такие подарки ты весьма щедр…

– Тебя я убивать не собираюсь, сказал же.

– Почему? Я не заслуживаю подарков? – истерично ухмыльнулась я.

– Ну, – Крис посмаковал ореховый вкус на языке и перегнулся ко мне через стол. Мне потребовалось приложить титанические усилия, чтобы не отвернуться. – Ты красивая. Тебе бы я подарил какое-нибудь ожерелье или, скажем, котенка. Смерть – избавление, а я не собираюсь избавлять этот мир от красоты. Он и без того уродлив.

Я надеялась, что после сказанного Крис вот-вот отсядет, но он завис в этой напряженной и тесной позе, словно упиваясь моим отвращением и гневом.

– Этот мир был бы куда красивее, будь в нем место для Криса Роуза. Для настоящего Криса.

– Откуда тебе знать, что это я – ненастоящий?

Он стер масло с указательного пальца и приподнял им мой подбородок – нос к носу, губы к губам. Моя щека еще никогда прежде не скользила по такому гладкому подбородку, до того чисто выбрился Крис сразу после того, как умер. Похоже, этот Роуз имел разительно иные взгляды и касательно собственной внешности.

– Чего ты хочешь от меня? – робко спросила я, тщетно пытаясь совладать с дрожью в голосе и во всем теле. – Изнасиловать? Помучить? Поиздеваться? Что тебе нужно?

– Все перечисленное и ничего из этого одновременно, – ответил он, беря меня за шею и заставляя придвинуться к стойке, вжаться в нее животом. – Ты не пошла за Себастьяном, потому что отлично расставляешь приоритеты и разбираешься в людях. Вместо этого ты пойдешь за мной, куда бы я ни повел тебя – слепо, отверженно и без оглядки, как и подобает женщине, верящей в своего мужчину.

– До чего самонадеянно…

– А разве не за этим ты осталась со мной? Зная, что я делал и сделаю, но смиряясь с этим.

– Я осталась, чтобы вернуть моего Криса назад.

– Так вот же я – прямо здесь, малышка! – ухмыльнулся он. – И я больше никогда тебя не оставлю, клянусь.

Это стало последней каплей. Я зарядила кулаком ему в челюсть, но прежде чем успела дернуть руку назад, Крис перехватил ее и притянул меня обратно. Мои пальцы вдруг оказались у его лица – он почти вобрал их в себя губами, целуя. Бесноватый огонь, растопивший тот бесчеловечный лед в голубых глазах, напугал меня куда пуще былого равнодушия.

– Ты стонала подо мной, когда я лишал тебя девственности, – прошептал он в запале, и его губы под моими пальцами тронула гадкая усмешка, которую тут же захотелось стереть очередным ударом. – И на следующую ночь стонала тоже, когда я вернулся с охоты. Ты еще пошутила, что я упал с Эвереста… А я рассказал тебе про нелепых белок. Ты напугана? Почему же? Не поверила, что я и есть Крис? Я был им, когда был с тобой… Я был им всегда! Ты спала со мной. Ты будешь спать со мной. Ты будешь меня любить, потому что любишь уже сейчас!

Я подскочила с места и едва не поскользнулась на ровном полу. Откуда Крис мог знать все это, если бы не был самим собой? Две личности, уживающиеся вместе… Разве в таком случае, пока бодрствует одна, вторая не отделена непроницаемой стеной? Они не в состоянии звучать в унисон, если только не…

«Одно целое».

Я встряхнула головой, отказываясь принимать такую правду, и пока Крис обходил кухонную стойку, вытянула из-за сервиза заряженное ружье.

Сначала на лице Роуза пролегла тень сомнения, затем – удивления, а после… Одобрения? Гордости? Я передернула затвор.

– Я думал, ты побоишься солгать…

– Я и не лгала. Сначала Флейта спрятала его под кресло, а затем я передумала и перенесла его сюда. Удачно, правда?

– Ну и что с того? – нахмурился Крис, привалившись к стойке, но все же не став делать шаг навстречу ружью. – Убьешь меня пару-тройку раз, а что потом?

– Попрощаюсь, – пожала плечами я. – И уйду, пока ты будешь пускать кровавые слюни в коврик для обуви.

– Не сможешь…

– Ты так в этом уверен?

– Хм, – Крис потер пальцами подбородок и занял мое место на стуле. Взяв еще крекер, он шумно захрустел им, а затем вдумчиво промычал: – Хочешь вернуть себе Криса-зануду, да? Хорошо. Заключим сделку.

– С чего это ты вдруг так раздобрел? Ружье для трусов, но все равно не нравится, когда нацелено на тебя? Ха!

Крис вытер руки о бумажное полотенце, выглядя крайне серьезно.

– Думаешь, я смерти страшусь? Плюс-минус еще одна никакой роли не сыграет. Нет, я хотел договориться с тобой с самого начала. Просто ты была такой притягательной, такой замерзшей… Я не удержался! Признаю, виновен. Но теперь же я собран и готов приступить к делу.