Брак Евтариха и Амаласунты имел место в 515 г., т. е. через два или три года после официального установления Теодорихом опеки над Амаларихом. Означает ли это, что Теодорих желал лишить Амалариха трона и сделать своим единственным наследником Евтариха? Судить об этом довольно трудно. Но надо иметь в виду, что сам Теодорих был уже довольно стар; он родился, видимо, в 454 или 455 г., и, следовательно, в 515 г. ему уже было 60 лет, что для того времени было весьма значительным возрастом. Амаларих же был фактически еще младенцем и в случае смерти престарелого короля не мог реально править. Отношения же с соседями у Теодориха складывались весьма напряженные. Его отношения с империей были двусмысленными. Он официально признавал верховную власть императора Анастасия, но не раз выступал против него и его политики. Так, в 504—505 гг. его войска поддержали гунна Мундона, выступившего против империи, и разбили болгар, являвшихся союзниками Анастасия. При Анастасии в империи действовал так называемый Генотикон — указ, изданный его преемником Зеноном, требовавший примирения между католическо-православным пониманием сущности Христа и монофизитским, утверждавшим, что в Христе осталось только божественное естество. Западная церковь решительно выступила против Генотикона, и Теодорих, хотя и был арианином, выступал как защитник всех западных христиан перед лицом Востока и константинопольского императора. После решительного вмешательства в войну франков и бургундов с вестготами и поддержки последних отношения с первыми оставались далекими от дружеских. Бургундский король Гундобад был женат на католичке, и возможно, что его сын и наследник Сигизмунд принял католицизм еще при жизни отца. И этот Сигизмунд должен был в любой момент вступить на трон после смерти тоже уже довольно пожилого Гундобада. А Теодорих прекрасно помнил, каким острым оружием является религиозный вопрос в политической борьбе, какую огромную роль он сыграл в поражении вестготов. В этих условиях избрание наследника, который в случае смерти Теодориха сумеет реально взять в свои руки правление, было чрезвычайно важно как для внешней, так и для внутренней политики. При дворе Теодориха шла пока еще подспудная, но от этого не менее ожесточенная борьба между готской и римской группировками. Избрание наследника, с одной стороны, остгота по крови, а с другой — жившего и воспитывавшегося вдали от Италии и в какой-то степени стоявшего над схваткой этих группировок, должно было, по мысли короля, не допустить резкого разрыва в верхах итало-готского общества. И, наконец, это могло быть известным реверансом по отношению к вестготам: наследником становится остгот, но выросший среди вестготов. Если учесть последнее соображение, то исключить возможность возникновения у Теодориха мысли о лишении Амалариха трона нельзя. Но если и так, то это было бы делом будущего. А реальность сложилась таким образом, что Евтарих умер еще до смерти Теодориха, и его наследниками оказались лишь внуки Амаларих и Атанарих, которому при смерти отца было лишь пять-шесть лет.

Рассматривая Испанию как неотделимую часть своего государства, Теодорих явно распространил на нее и свою политику по отношению к римскому населению и католической церкви. В Италии он выступал продолжателем старых имперских традиций, всячески подчеркивал свое уважение католической церкви и папскому престолу, свое равное отношение ко всем подданным. Это не могло не отразиться и на Испании. Знаком такой политики явились созывы провинциальных соборов, какие не собирались уже много лет. Поэтому неудивительно, что эти соборы, как уже упоминалось, датировались по годам правления Теодориха. Таким образом, хотя готы и оставались арианами, между ними и их католическими подданными установился определенный modus vivendi, как это было и в Италии. Укрепляются и связи между испанской церковью и папством. В 514 г. папа Симмах назначил Цезария, еще недавно преследуемого Аларихом, викарием, распространив его полномочия и на галльские и испанские владения Теодориха, что в известной степени означало признание папским престолом создания фактически единого Готского государства. Но его преемник Гормизд стал назначать викариев уже непосредственно для Испании.

Другим признаком изменения стало сближение готской и римской светской знати. Несмотря на сохраняющееся запрещение смешанных браков, наместник Теодориха Тевдис женился на богатой испано-римлян-ке, которая принесла ему такие богатства, что он смог создать собственную армию численностью до 2 тысяч воинов (Procop. Bel. Got. I, 12, 50—51)[77]. Это вызвало подозрения Теодориха, и он попытался было вызвать Тевдиса в Равенну. Но тот, всячески подчеркивая свою лояльность королю и не переставая отсылать в Равенну все причитающиеся налоги, возвращаться в остготскую столицу решительно отказывался (Cass. Var. V, 3; Procop. Bel. Got. I, 12, 52—54), и Теодорих ничего поделать с этим не мог.

После того как остготы сумели отбить франкские и бургундские атаки на средиземноморское побережье Галлии, Теодорих решил восстановить должность префекта претория для Галлии. Его резиденцией, как и в предшествующем столетии, стал Арелат (Арль). Пока власть западного императора признавалась в значительной части Галлии и Испании, испанские провинции, образовывавшие отдельный диоцез, как об этом в свое время говорилось, входили в префектуру Галлию. С распадом империи исчезла и эта префектура. Теперь Теодорих ее возродил. Префектом был назначен Либерии, который до этого исполнял ту же должность в Италии. Но каковы были территориальные пределы власти галльского префекта, точно не известно. Может быть, теоретически его полномочия распространялись и на Испанию. Но реально там от имени Теодориха правили Лиувирит, Ампелий, Тевдис. Последний не только командовал армией, но и от имени Теодориха непосредственно осуществлял опеку над Амаларихом.

В Италии была создана довольно стройная система управления, в которой сочетались готские и римские элементы. В частности, сосуществовали готский комит и римский «судья» (iudex). Последний был чисто гражданским чиновником, вершившим прежде всего правосудие среди римлян, в то время как готский комит не только занимался готами, но и решал проблемы, возникавшие между римлянами и готами, командовал войсками в данной местности и вообще осуществлял там общее руководство. Организовал ли Теодорих таким же образом управление в Испании, неизвестно. Может быть, назначение римлянина Ампелия и гота Лиувирита являлось попыткой остготского короля создать в Испании подобную систему.

Возвращаясь к Евтариху, надо отметить, что, по словам Иордана (Get. 298), Теодорих узнал, что тот живет в Испании (in Spania), и он вызвал его оттуда. Между тем дед Евтариха находился не в Испании, а при дворе вестготского короля, т. е. в Тулузе, в то время как внук оказался уже за Пиренеями. Несомненно, что он оказался там вместе с вестготами. Правление Теодориха отмечено массовым переселением вестготов из Галлии в Испанию. После битвы на Богладском поле франки завоевали не только вестготскую столицу Тулузу, но и всю ту территорию, на которой в основном поселились вестготы в 418 г. и которую они за эти 90 лет успели освоить. Здесь родились три, а то и четыре их поколения. Сравнительно небольшая часть вестготов не решилась оставлять землю, уже ставшую их родиной, и осталась под властью франков. Но гораздо большая их часть предпочла покинуть старые места. Может быть, некоторое время они питали надежду вернуться, и часть вестготов осела в Септимании, в частности в Каркассоне и Нарбонне. Установление относительной политической стабилизации после появления в Галлии новых границ разрушило все надежды вестготов на возвращение в старые места, и основная их часть чрез какое-то время все же перебралась через Пиренеи, где они могли себя чувствовать в большей безопасности. То, что в 515 г. Теодорих вызвал Евтариха из Испании, говорит о том, что к этому году какая-то, по крайней мере, часть вестготской знати уже поселилась в этой стране.