Скелетжер и Валькирия стояли рядом. Танита баюкала сломанную руку. Счастливчик отступил назад, тяжело переводя дух.

Рубаки шли в атаку сомкнутыми рядами, слаженно, бесшумно, не нуждаясь в приказах. Они знали, что делать, прикрывали друг друга, вовремя приходили на помощь, отвлекали противника, не давая Гротеску ни секунды передышки.

Волдырь на его левом запястье резко сократился, выстрелив кислотой. Струя ударила одного Рубаку в грудь, он упал, срывая с себя куртку, и умер, так и не содрав ее до конца.

Правая рука Гротеска снова разделилась, пять плетей с когтями на концах впились в другого Рубаку и шлепнули его о стену, словно тряпичную куклу.

Разрезанное сухожилие заставило Гротеска пошатнуться. Еще один удар, поперек спины — и на землю хлынула черная кровь. Монстр беспорядочно замолотил кулаками по воздуху и рухнул на одно колено. Он пытался исцелить себя, но Рубаки навалились всей массой.

И тут, когда все шло так хорошо и замечательно, вдруг стало все очень плохо.

Сзади раздался голос:

— Язычники!

Это вернулся барон Мстигер.

Он стоял на крыше. Вокруг плясали разъяренные тени. Доспехи ощетинились шипами и острыми лезвиями. Барон сделал шаг. Тьма поползла впереди, перетекла за край крыши. Мстигер ступил на нее, и она плавно спустила его на землю.

Рубаки прекратили бой. Гротеск стоял на коленях, залечивая раны. Он не пытался встать.

— Как вы посмели! — загремел барон Мстигер. — Как вы посмели напасть на живого бога!

— Он не бог, — сказал Скелетжер. — И живым тоже недолго останется.

Валькирия присмотрелась к теням вокруг барона Мстигера. Он словно тащил за собой сгусток тьмы. Вдруг она развернулась и выпустила свою пленницу — Китайна Грусть упала на землю. Мстигер даже не оглянулся.

Счастливчик встал у него на пути.

— Дальше ты не пройдешь.

— Останови меня, — прорычал барон.

— Именно это я и собираюсь сделать, — ответил Счастливчик и ударил.

Мстигер поднял руку, тени образовали перед ним барьер.

Кулак Счастливчика врезался в него. Все услышали, как хрустнули, ломаясь, кости.

Доспехи изменили форму, утяжелили кулак барона Мстигера. Он улыбнулся и ударил в ответ.

Удар пришелся Счастливчику в нижнюю челюсть, оторвал его от земли и отшвырнул назад.

— Рубаки! — Танита крепче сжала в руке меч. — У нас новая цель!

Танита бросилась вперед, Рубаки — за ней.

Мстигер поднял руку.

— Ох, черт! — только и успел воскликнуть Скелетжер.

Волна мрака выплеснулась из руки Мстигера и обрушилась на Таниту и Рубак. Ловкач пригнул Валькирию, тьма прошла над ними. Все остальные без сознания повалились на землю.

— Наконец-то! — произнес знакомый голос.

Валькирия оглянулась. К ним, перешагивая через бесчувственные тела Рубак, шел Палач. Барон с любопытством посмотрел на него.

— А ты кто такой, старик?

— Я — Палач. Ты должен был стать моим последним врагом, но тебя посадили в тюрьму. Теперь у меня снова есть шанс. Этой ночью судьба улыбается мне.

— Старикашка, судьба смеется над тобой! Чем ты можешь грозить мне?

Из глаз, ушей, носа и рта Палача потекла чернильная жидкость. Руки и ноги удлинились и почернели, через прорехи в рубашке высунулись новые паучьи лапы. Посередине лба открылся глаз. Тело приподнялось над землей. На барона Мстигера смотрел не ведающий жалости гигантский паук.

Палач улыбнулся.

— Я очень долго ждал этой минуты!

— Что ж, надеюсь, ты получишь удовольствие, — ответил барон.

Тени-лезвия перерубили все восемь паучьих лап разом. Палач завизжал от боли, его туловище тяжело шлепнулось на землю.

Волна клубящейся тьмы обрушилась на беспомощного старого колдуна, он опять завизжал. Тени подняли его с земли и отшвырнули прочь.

На мгновение наступила тишина. Мстигер протянул руку, завиток тьмы обхватил Скелетжера и потащил к барону.

Валькирия почувствовала, как что-то тянет ее за лодыжку. Она заскользила по земле. Тень вытащила ее на середину двора и отпустила. Валькирия покатилась к Скелетжеру. Мстигер смотрел на них сверху вниз.

— Вы же не думали, что я о вас забыл?

— Вообще-то, мы надеялись… — пробормотал Скелетжер.

Мстигер подошел к стоявшему на коленях Гротеску.

— Вам почти удалось произвести на меня впечатление. Вы сумели по-настоящему ранить его. Не знал, что вы на это способны.

— Мы полны сюрпризов! — Скелетжер одним прыжком оказался на ногах. Щупальце тьмы снова бросило его на землю. Он застонал, — очевидно, фокус не удался.

— Вы так и не поняли, — заметил барон Мстигер. — Вы больше ни для кого не представляете угрозы. Я — самый могущественный колдун на планете. Когда вернутся Безликие, я стану править наравне с ними. Что вы можете мне противопоставить?

Скелетжер и Валькирия поднялись.

— Барон, — сказал Скелетжер, — вы арестованы.

Мстигер засмеялся. Валькирия смотрела ему через плечо. Китайна слегка пошевелилась. Ее белые брюки были порваны, жилет заляпан грязью и кровью.

— Развязка близится, — провозгласил барон Мстигер. — Любопытно узнать, усвоили ли вы урок, как Китайна? Готовы ли признать, что мир принадлежит Безликим?

— Они пока не вернулись, барон, — ответил Скелетжер.

— Они придут, вы не можете это отрицать! Гротеск призовет их, и они найдут дорогу сюда. А вы… поправьте меня, если я ошибаюсь, но вы исчерпали все свои возможности.

— Если мы погибнем, наше место займут другие.

— Такие, как Сайафин Эбб, ты хочешь сказать? Дряхлая старушка? Или, может быть, двое русских, которых прислали за мной? Как там их звали — Эшелон и Щука? Сегодня утром я навестил их в отеле.

Валькирия похолодела.

— Что?

— Да. К сожалению, они не смогут вам помочь. Кстати, я изобрел несколько новых и весьма эффективных способов убийства. Все не так уж плохо, — улыбнулся барон.

Скелетжер резко выставил вперед ладони. Воздух задрожал, Мстигер отступил в сторону и взмахнул рукой. Волна тьмы сбила Скелетжера с ног.

Валькирия нырнула под откатывающийся мрак и подобрала с земли два маленьких камешка. Охватила руками воздух, толкнула — и камешки понеслись в барона, словно пули. Он послал им навстречу две тени. Камешки взорвались, рассыпавшись облачками пыли. Барон указал на Валькирию, тьма ударила ее в грудь, она отлетела назад, исполнив обратное сальто, и больно стукнулась о землю.

— Как просто! — засмеялся барон.