В голосе Осины я впервые за все годы, что я его знал, уловил жалкие, просящие нотки. Мне это понравилось.

– Вадик, ты уедешь, а я ? – продолжал Осина. – Я то как? Ты же мне как брат, Вадик! Я же тебе жизнь спас! Ты что, забыл? Брось это, Вадик, Брось! Останься! Я прошу тебя! Пожалуйста! Я все время стол спиной к нему. Ни на секунду не прерывал укладку сумки.

– Нет Андрей, покачал я головой. – Я уезжаю. Все кончено. Осина схватил меня за плечо и развернул.

– Ты это брось, Вадик! Что кончено-то? Что? Ты что, сдался? Из-за одного Козели сдался? Это же наш город, Вадик! Наш! Да мы с тобой вдвоем их всех раком поставим. Они у нас ботинки будут лизать! Ты что мне не веришь? – в глазах Осины была мольба. – Останься, Вадик, не бросай меня! Не делай этого! И эта мольба мне тоже понравилась.

– Нет, Андрей, твердо ответил я. Твердость давалась мне легко, – Я все решил.

Осина отпустил меня, отвернулся. Подошел к окну. Я снова наклонился над сумкой.

– Значит решил, да? – произнес вдруг Осина. Его тон мне не понравился. Я поднял голову и посмотрел на него. – Самостоятельный стал? Большой мальчик, да? Да кто ты без меня? Ты шестерка, ноль! Кому ты ужен? Я тебя сделал! Я! Я первый! А ты будешь делать то, что я скажу! И никуда ты не поедешь! Понял? Никуда!

Его слова не задели меня. Прошли скользем мимо. Осина для меня уже не существовал.

– Говори, что хочешь, – равнодушно сказал я. – Мне все равно. Я уезжаю.

– Это твое последнее слово? – вкрадчиво спросил Осина.

– Да.

– Ну тогда прощай, брат, – сказал Осина и направил на меня пистолет. Я не удивился этому. Наверно подсознательно я чего-то такого ждал…

Я прыгнул на Осину и всем весом ударил по руке, державшей пистолет. Он отлетел в сторону. Мы с Осиной покатились по полу.

Осина навалился сверху. Сдавил мне горло. Я задыхался. Сердце вдруг раздулось. Стало огромным. Билось уже возле самого горла. И все росло, продолжало расти. Казалось оно сейчас лопнет! … Красные круги поплыли перед глазами. Каждая клеточка моего тела отчаянно кричала: «Жить».

И последним, уже предсмертным усилием я рванулся и сбросил Осину. Он упал на спину. Я схватил его за волосы и ударил затылком об пол. Один раз… Второй… Третий…

Пальцы вцепились ему в горло. Осина захрипел. Лицо его налилось кровью. Глаза вылезли из орбит. По подбородку потоком текла слюна.

Я давил изо всех сил. Осина снова захрипел. Его тело несколько раз конвульсивно дернулось и обмякло. Я с трудом разжал пальцы.

Скатился с него. Отполз к стене. Сел, привалясь к ней спиной. Только сейчас я почувствовал, как сильно болит горло.

Осина лежал в метре от меня. Может чуть больше. Смотрел огромными, мертвыми глазами. Распухший сизый язык торчал между зубов. Казалось Осина дразнится… Это был невыносимо.

– Отвернись, – прохрипел я, и вытянув ногу ударом носка развернул голову Осины в другую сторону. Теперь я видел его затылок. Волосы слиплись от крови. Но зато я не видел глаз…

В комнате резко запахло мочой. Сперва я решил: мне это чудится. Но потом увидел лужицу, небольшую лужицу, натекшую под телом Осины. Я истерически захихикал.

– Что же ты, брат, обоссался-то? – спросил я, не переставая хихикать. Это было просто наваждение какое-то – мне все время хотелось с ним разговаривать. Хорошо, что Осина не отвечал.

Я встал, цепляясь за стену. Так же вдоль стены побрел в ванную. Все тело ныло.

В ванной я открыл кран, сунул голову под струю. Потом долго жадно пило, всхрапывая как лошадь.

Напившись я вернулся в комнату. Осина лежал там, где я его оставил. Спокойно и методично я уложил оставшиеся вещи. Собрался уходить, но уже на пороге задержался. Поставил сумку на пол и подошел к Осине. Опустился на корточки возле него. Мертвый Осина выглядел нелепо и страшно.

Я смотрел на него… Хотел что-то понять… Уловит… Почувствовать… Но не было ничего… Совсем. Просто еще один труп.

– Видишь как все получилось-то, брат, – тихо сказал я. – Похоже ты все-таки не первый… Такие дела… Жалко, что он меня не слышал. Очень жалко…

Я встал, подхватил сумку и вышел из квартиры. За спиной щелкнул замок закрывшейся двери.

Я медленно спускался по лестнице. На душе было спокойно и легко. Словно выздоровел после тяжелой болезни. Плохо было. Даже мог умереть. Зато теперь все. Справился. Победил. Выжил. Дальше будет только хорошо.

Я медленно объехал двор по периметру. Внимательно огляделся. Ничего подозрительного. Все как обычно. Старушки на лавочке. Ребятишки в песочнице. Несколько машин. Все довольно далеко, Но вот одна – «Москвич»-2141, почти напротив подъезда. И стекла тонированные. Не понять : есть кто внутри или нет. Это беспокоило.

Я остановился с торца дома. Так было удобнее: мне и нужен был крайний подъезд. Я уже заходил в дом, когда не то что увидел, скорее почувствовал, как кто-то ворохнулся в «Москвиче». С площадки между первым и вторым этажами я осторожно выглянул в окно «Москвич» стоял боком к подъезду. За темными стеклами не угадывалось никакого движения. Но все равно я долго наблюдал за ним затаив дыхание. Минут пять. Ничего. Я шепотом выругал себя: «Пуганная ворона, куста боится». Уже не таясь стал подниматься по лестнице.

Меня ждали. Только я стукнул, как дверь сразу открылась. Темка с разбега прыгнул мне на грудь.

– Папа! Папа приехал! Я прижал его к себе. Ох, как же я по нему соскучился!

– Сынок , родной! Другой рукой я обнял Юлю.

– Ну все, все, – бормотал я. – Все хорошо. Мы вместе. Я вернулся. Все кончилось, все. Мы теперь всегда будем вместе, всегда…

– Я собрала вещи, – сказала Юля. – Мы прямо сейчас уедем?

– Да, да, сейчас. Я отпустил Юлю.

– Где сумки?

– Вот, – показала она, – две.

Держа Темку на руках, я поднял одну из сумок. Невольно крякнул – вес был не маленький.

– Тяжело? – виновато спросила Юля.

– Ничего, – ответил я. – Своя ноша не тянет. Выходим.

Вторую сумку, полегче взяла Юля. Мы вышли на площадку. Я ногой захлопнул дверь.

– Машина за углом, – сказал я. – Хоть тащить недалеко.

Мы спустились по лестнице. Сумка била по ногам, цеплялась за перила. Перила гудели. Темка вдруг задергался у меня на руках.

– Папа! Кораблик забыли! Пап! Я остановился.

– Черт!

– Тема, перестань! – попыталась успокоить его Юля. – Бог с ним, с кораблем. Папа тебе другой купит.

– Не нужен мне другой, – упрямо ответил Темка. Он отчаянно дергался, пытаясь сползти на пол. – Я этот хочу!

Я был в смятении. Я рвался в аэропорт. Мечтал о нем. Каждая минута промедления была пыткой. Но это же был не просто корабль. Это была моя жизнь. То к чему я стремился, чем жил. И чего наконец достиг… Разве я мог его оставить?