Я взял себя в руки.

– Хорошо, – ответил я и, не взглянув на Еву, расталкивая зевак, прошел к бару.

Там было пусто: все были заняты игрой. Пить начнут позже, и будут пить всю ночь напролет, до самого рассвета. Одни будут пить от радости, другие – от горя. Я посмотрел на часы. Было 10 часов пять минут. Я заказал двойное шотландское виски и приказал бармену оставить бутылку на столе. Я решил напиться вдребезги. Следующие тридцать минут я только то и делал, что вливал в себя стакан за стаканом. Потом я увидел, что в бар вошла Ева. Она была одна. К этому времени я уже прилично налакался. Я встал, чтобы подойти к ней, но она вошла в туалет. Через несколько минут вышла оттуда вместе с рыжей. Женщины прошли совсем близко, не обратив на меня внимания.

Рыжая сказала:

– Как он мне нравится! Он похож на моряка, я обожаю мужчин с тонкими губами.

Ева захихикала.

– Рыжие не в его вкусе, – отпарировала она, и лицо ее оживилось.

– Ради такого мужчины я даже согласна перекраситься, – заявила рыжая и рассмеялась. Ее визгливый смех взвинтил мне нервы.

Я заметил, что женщины прошли в зал для игры в рулетку. Я расплатился за виски, подобрал со стойки бара сдачу, сунул ее бармену и пошел за женщинами. Я обошел абсолютно все залы клуба, но дамочки как в воду канули. Не встретился мне и Херст. Я продолжал поиски на нижней палубе, где, несмотря на очень холодный ветер, стояло несколько парочек. И здесь ни Евы, ни рыжей, ни Джека не было. Я поднялся на верхнюю палубу и увидел там рыжую.

– Привет, – сказала она.

Я подошел к ней.

– Вы отыскали своего друга?

– Нет. Он ушел, и я снова решила посмотреть на луну.

Я уставился на ту, с которой опять меня свела судьба. Может быть, эта женщина не такая уж плохая. Я вспомнил свое ощущение, когда мои пальцы впились в ее спину. Я вплотную подошел к рыжей.

– Как вы поедете обратно?

– Лодкой, как же еще… А вы решили, что я отправлюсь вплавь?

Мы оба рассмеялись. Я был навеселе, и поэтому все забавляло меня, даже то, что я проиграл 10 тысяч долларов. Я прижал рыжеволосую к борту. Она не сопротивлялась.

– Вы на меня не сердитесь, что я хотела ударить вас? Извините меня!

– Это в моем вкусе. – Я притянул ее к себе.

Она позволила мне ее обнимать и целовать. Я укусил ее за губу.

– Неужели это все, на что вы способны? – спросила рыжая, оттолкнув меня.

– Я могу водить машину, умею заводить граммофон. Я получил прекрасное образование. Кто была та черненькая, с которой вы разговаривали?

– Ева Марлоу? Она проститутка.

– Да? Значит, ты тоже…

Она захихикала:

– Я отдаюсь только друзьям.

– Откуда ты ее знаешь?

– Кого?

– Еву Марлоу.

– А откуда вам известно, что я ее знаю?

– Ты только что призналась в этом.

– Неужели?

– Послушай, не будем уточнять. Я все и так понял. Поедем куда-нибудь выпить.

– Хорошо. А куда?

– У меня машина. Уйдем с этого проклятого корабля.

– Я не свободна.

– Но ты же сказала, что твой друг отбыл в гордом одиночестве.

Девица захихикала.

– Вы должны заплатить мне.

Я усмехнулся.

– Конечно, я заплачу тебе.

Я вытащил пачку денег и сосчитал их. Там было 1500 долларов. Я дал рыжей сорок.

– Этого мало!

– Помолчи. Это задаток. Я доплачу.

Она обняла меня, но я оттолкнул ее.

– Пойдем, – нетерпеливо проговорил я.

Мы подплыли на лодке к пирсу и подошли к стоянке.

– Вот это машина! – с восхищением проговорила рыжая, увидев «крайслер».

Я уселся за руль, девица устроилась рядом. Все складывалось просто чудесно: сияла красивая, холодная луна, я был пьян, мне был обеспечен вечер вдвоем – и от всего этого я почувствовал себя в эти минуты превосходно.

– Ваша жена не следит за вами? – внезапно спросила рыженькая.

Я уставился на нее.

– Что ты болтаешь? Кто тебе сказал, что у меня есть жена?

Девица засмеялась, но ответила вполне серьезно:

– За вами весь вечер следил один парень. Вы разве не заметили его? Я подумала, что ваша жена хочет развестись с вами.

– Какой парень? – крикнул я.

– Вон он. Ждет, когда мы поедем.

Я увидел маленького человечка с большими ногами, который стоял рядом со старым «фордом». Руки мужчины были засунуты в карманы, во рту дымилась сигарета. Казалось, этот тип слонялся здесь от нечего делать.

– Откуда тебе известно, что он интересуется именно мной?

– Он следит за вами с той самой минуты, как вы поднялись на корабль. Теперь он ждет, когда вы тронетесь, и поедет за вами на своей развалюхе. Можете мне верить. У меня поразительный нюх на сыщиков. Я чую их за милю.

Я вспомнил, что сказал мне Голд, когда мы виделись в последний раз: «Если Кэрол будет несчастна из-за вас, вы пожалеете об этом. Это я обещаю вам, мистер Фарстон». Значит, получивший отставку поклонник Кэрол нанял сыщика, чтобы следить за мной.

– Я сейчас разделаюсь с этим слюнтяем, – прошипел я, побелев от ярости. – Подожди, я сейчас вернусь.

Я направился к «форду». Увидев меня, владелец его выпрямился и вынул руки из карманов. Я стоял перед ним и с высоты своего роста смотрел на него. Это был круглолицый, добродушный человечек, на маленьком носу которого покоились очки без оправы.

– Добрый вечер, – сказал я.

– Добрый вечер, – ответил он и сделал шаг назад.

– Мистер Голд нанял вас следить за мной?

Сыщик что-то крикнул, но я оборвал его.

– Молчи. Голд сам сказал мне об этом.

– Если он сам сказал вам, зачем тогда вы спрашиваете меня?

Я улыбнулся.

– Я не люблю, когда за мной следят. Советую вам снять очки.

Мужчина забеспокоился и стал оглядываться по сторонам. Но улица была пустынна, и поблизости ни одной живой души. Я протянул руку, сорвал с него очки, бросил их на землю и растоптал. Стекла превратились в пыль.

– Я ничего не вижу, – заорал маленький человечек.

– Очень сожалею, – сказал я и, схватив его за шиворот, ударил кулаком по лицу.

Я уже довольно ловко натренировался вышибать зубы. Этому мозгляку-сыщику, как и Ингрему, я выломал протез с одного удара. Бедолага едва не подавился своими искусственными зубами и пытался выплюнуть изо рта их обломки, но я, схватив маленькие ручки сыщика и зажав их, словно клещами, в своих, стал бить его головой об стену, отчего свалилась на землю шляпа сыщика. Тогда я схватил неудачника за оттопыренные уши и, пользуясь ими, как ручками, продолжал колотить его головой об стену. Колени его подогнулись, и он начал оседать, но я еще несколько раз, для порядка, стукнул его тем же способом.