– Важно, чтобы вы понимали принципы нашей работы, – сказала Саира и кивнула женщине, которая принесла нам чай.

– Да-да, – согласился Динеш, взяв стакан чая, – понимаете, похищенных девушек обычно продают в бордель. После чего их часто переводят из одного борделя в другой. В Каматипуре борделей множество, и мы не знаем, в котором из них ее искать. – Он посмотрел на меня: – Ее похитили одиннадцать лет назад, поэтому не исключено, что следы ее затерялись навсегда. Звучит жестоко, но обманываться не стоит.

Я слышала, как за окном свистит ветер, и судорожно сжала сумочку.

– Значит… возможно, я так никогда и не узнаю, что с ней случилось?

– Да, такое тоже вероятно, и вы должны быть готовы к подобному исходу.

– Работаем мы следующим образом, – перебила его Саира. – Среди наших сотрудников есть мужчины, которые знакомятся с девушками, выдавая себя за клиентов. Они дают девушкам деньги, одежду и еду, чтобы те поверили нам. Эти девушки уже немало пережили. Хозяева борделя покупают их всего за четыре-пять тысяч рупий… хм… в долларах это где-то около сотни? Их держат в тесных каморках без окон и постоянно бьют. Поэтому они всего боятся.

Девушки за спиной Динеша и Саиры замерли, отчего напоминали сейчас статуэтки. Некоторым из них было всего-то лет двенадцать, а за улыбками на их лицах скрывались пережитые страдания.

– Завоевав их доверие, – продолжала Саира, – мы пытаемся убедить их, что поможем им зажить другой жизнью. После чего мы вместе с полицией устраиваем облаву. Некоторых прячут в контейнерах или за потайными дверьми – прячут так хорошо, что найти их бывает нелегко. Иногда они перевозят проституток в другой город, например из Мумбаи в Калькутту. Как бы то ни было, на этот раз мы будем искать и Мукту тоже, а когда проведем облаву, сообщим вам о результатах.

– Мне бы тоже хотелось поучаствовать в этой операции, – сказала я.

– Нет, так не пойдет, – ответил Динеш, – это опасно…

– Но мне это нужно! Я должна увидеть, что это за место, – перебила его я.

Наверное, вид у меня был совсем отчаянный и жалкий, потому что Динеш вгляделся в мое лицо, а затем вздохнул.

– Вам, похоже, действительно хочется разыскать эту деревенскую девочку. Вы были близкими подругами, да?

Я кивнула.

– Я сообщу вам, когда мы выберем день для облавы, – сжалился он. – Раза, ты тоже можешь поучаствовать. А сейчас, если хотите, можете посмотреть наш центр и познакомиться с девушками. Это поможет вам представить, чем именно мы тут занимаемся.

Поблагодарив Динеша и Саиру, мы с Разой прошлись по приюту. Я переходила из помещения в помещение, глядя, как девушки учатся, шьют и вяжут. Спокойные и приветливые, они улыбались мне, а я думала о Мукте – неужели ей пришлось пережить то же, что и им? И она тоже подверглась этим испытаниям? Я надеялась, что Мукте повезло и ее спасли. Когда мы уходили, скрип качелей на площадке и смех девочек пробудили у меня в душе целую вереницу воспоминаний. Мне хотелось, чтобы у Мукты, где бы она ни находилась под этим бесконечным небом, тоже нашелся повод улыбнуться.

В первой облаве участвовали дежурные полицейские, инспектора полиции, социальные работники и спасатели – они прибыли на легковых машинах и в фургонах, которые припарковали подальше от борделя.

– Нет, это плохая идея, – сказал Динеш, когда я двинулась было следом за ними по переулкам.

– Пожалуйста, – взмолилась я, – мне надо увидеть, где она живет или жила все эти годы, комнату, в которой ее держали…

– Слушай, ну что в этом такого? – вмешался Раза. – Она же не одна пойдет.

Динеш вздохнул и направился к спасателям. Сказав им что-то, он бросил несколько слов инспекторам в фургоне, после чего вернулся к нам.

– Мы пойдем по переулку, чтобы вы посмотрели на это место. Остальные медленно последуют за нами. Когда мы будем готовы, я позвоню им, – сообщил мне Динеш, – главное – не спугнуть сутенеров или владельцев борделя, иначе они упрячут девушек в контейнеры. Ну что, Тара, вы уверены, что хотите заглянуть внутрь борделя? В первый раз многим бывает сложно видеть такое… хм-м… В общем, я предупредил.

– Уверен, она хочет пойти с вами. – Раза взглянул на меня, и я кивнула.

Мы с Разой и Динешем шагали по узким темным переулкам Каматипуры, кое-где залитым желтым светом фонарей и витрин местных магазинчиков, по лужам, накапавшим из протекающих кранов, по замусоренным тротуарам. Вдоль переулков тянулись трехэтажные здания, старые и ветхие, готовые вот-вот рухнуть, а из-за развешанного на веревках белья на нас с любопытством поглядывали едва одетые женщины. Неужели Мукта сейчас среди них? Среди ярко накрашенных, полуобнаженных женщин с цветами в волосах, живущих ожиданием и надеждой?..

От тоски и отвращения сердце мое сжалось. Прежде мне не доводилось бывать в подобных местах. По улицам здесь шатались мужчины с покрасневшими глазами, а на каждом углу топтались женщины в кричащих нарядах и с густо подведенными глазами. Некоторые из них накручивали волосы на палец, заманивая прохожих. Возле магазинов курили биди одетые в сари хиджра – они смотрели на нас, стараясь развеять свою боль в клубах табачного дыма. Афиши за их спинами изображали совершенно иную жизнь, а песни из болливудских фильмов заглушали страдания местных обитателей. Дети испражнялись прямо на улицах, неподалеку от нежащихся в ванне мужчин на красочных афишах. Совсем рядом какой-то человек склонился над мусорным контейнером, бормоча что-то себе под нос. Смрад становился невыносимым.

– Ждите здесь, – прошептал Динеш, – спасатели идут следом, а вскоре подоспеют и полицейские. Я им уже позвонил.

Мы стояли на углу и ждали. Как только полицейские сирены завыли громче, все вокруг засуетились. Лавочники торопливо опускали металлические ставни в магазинчиках, а прохожие побежали кто куда, бросая на тротуар бутылки, чтобы полицейским было сложнее догнать их. Нам с Разой велели залезть в джип Динеша и ждать, пока не уляжется суматоха. Всего за пару секунд полицейские успели вломиться в несколько обшарпанных домов и теперь выводили оттуда девушек и сажали по фургонам.

– Мы зайдем внутрь – надо проверить, не спрятали ли они кого. А вам, наверное, лучше посидеть тут, – сказал Динеш. – Мои ребята специально обучены спасать женщин и детей.

– Я должна туда пойти! – С этими словами я вылезла из машины. Раза последовал за мной.

В борделе оказалось почти совсем темно. Из крошечных непроветренных клетушек пахло потом, пол в коридоре был скользким, а из-за прохудившихся водопроводных труб в воздухе висела влага. В углу, над голыми стенами, висели редкие лампочки, а двухъярусные кровати сделали бы честь любой тюрьме. Дольше я не выдержала – развернулась и бросилась прочь. Лишь возле машины, прижав к груди руки и пытаясь вдохнуть, я заметила рядом Разу.

– Ты как, в порядке? – спросил он, и я кивнула.

От Разы веяло спокойствием. Заметив, что подошел чересчур близко, он отступил назад, вытащил из кармана сигарету и закурил.