— Эмм, да, — сразу ощутила неловкость я. Кажется, все произносят это слово, когда видят моё кольцо.

— Понятно, — отвернулся от меня то ли Саша, то ли Лёша.

Слава поцеловал Свету в щёку, они оба были слегка нетрезвые. Чуть позже я узнала, что он почти на два года моложе её. Но им обоим это было совершенно неважно.

Что-то внутри меня ёкнуло: где мой мобильник? В клатче нет… Наспех объяснив Свете, в чём дело, я потащила её в номер. Оказалось, я просто забыла его на кровати. Двенадцать пропущенных звонков и семь сообщений от Дилана. Пять утра.

Славик высвистывал нас под окнами, попросил вынести попить. Света, напрочь забывшая о своих комплексах, схватила из холодильника бутылку с водой и выбежала. Я оправила Дилану сообщение и вышла следом за сестрой.

Прямо около входа в отель стояла знакомая машина. Видно было, что она подъехала только что. Погасли фары, вышел Дилан. Неторопливый, уставший и злой.

Ребята тоже почувствовали повисшее в воздухе напряжение и замолкли.

— А… — хотела задать вопрос я.

— В номер, — процедил он, затем обратился к Свете. — А ты пока останься здесь и выпроводи этих людей.

В протрезвевшем взгляде Светы читался страх. Я была готова попросить прощения у Дилана, только бы он не кричал и не злился.

Я мягко закрыла за собой дверь номера.

— Дилан, прости, я…

— Тебе было настолько хорошо, что ты забыла позвонить?

— Прости, я случайно оставила телефон дома! — пыталась оправдываться я, но Дилан разозлился ещё больше.

Он стукнул дверь ванной, отвернулся, пытаясь справиться с гневом, затем снова приблизился ко мне. Его озверевшие глаза как бы предупреждали о том, что произойдёт в ближайшие секунды.

— Ты нарушила условия нашего с тобой договора.

— Пожалуйста, прости, только не превращайся… Дилан, нет…

Мои попытки успокоить его не дали результата. Он шумно дышал, и его дыхание превратилось в рычание.

— Нет! Стой, не делай этого! — закричала я, пытаясь достучаться до него.

Он ещё боролся с собой, то сжимая, то разжимая мою шею. Больше всего я боялась не за себя, а за то, что нашу ссору увидит Света или, что ещё хуже, новые знакомые ребята.

Я впилась ногтями в его запястья, надеясь, что он, наконец, успокоится, но кольцо на моей шее становилось только туже. Ещё немного и мне не хватило бы воздуха, чтобы оказать сопротивление.

«Что ж, другого выхода не осталось», — подумала я и выпустила клыки.

Я отопнула Дилана ногой в грудь и тем самым выиграла пару секунд времени, чтобы наброситься и обезвредить его.

Я с удовольствием пользовалась своей силой и осознавала, что ум мой ясен как никогда. Все мои органы чувств были обострены, я слышала даже дыхание людей, которые спали в соседнем номере.

За окном тоже начали раздаваться крики. Похоже, Свете не удалось выпроводить парней, и они бросились спасать меня. Она ничего не смогла сделать.

Дилан тихонько рычал, моя нога обвилась вокруг его шеи, и он не в силах был высвободиться. Приступ гнева всё не хотел отпускать его. Рядом на тумбочке стоял графин с водой, и я, недолго думая, плеснула его Дилану в лицо.

За дверью были слышны голоса парней, они требовали от Светы дать им ключи. Она лепетала что-то про то, что мы сами разберемся, что нельзя вмешиваться, но её никто не слушал.

Я схватила Дилана за ворот рубашки (только сейчас заметила, что он был при полном параде, видимо, поехал сюда, забыв переодеться после работы), силой затолкала его в ванную и к тому времени как входная дверь открылась, снова приняла вполне человеческий облик.

Но… я впервые увидела в зеркале своё альтер-эго. Когда-то в детстве у подружки в гостях я смотрела ужастик, где монстр выглядел, как я сейчас: клыкастая, с растрёпанными волосами, наполовину закрывающими лицо. Этот облик настолько прочно засел в моей памяти, что потом его черты виделись мне в отражении каждый раз, когда я подходила к зеркалу.

— Вам, что, неясно было сказано, что лучше уйти? — выругалась я, открыв парадную дверь.

— Ты точно в порядке? Отсюда издавались такие крики, мы подумали, он избивает тебя, хотели объяснить ему, что ты не делала ничего плохого…

— Спасибо, я уже объяснила ему, всё нормально, а теперь отправляйтесь спать.

Света виновато попрощалась с обоими и закрыла за собой дверь.

Я вернулась в ванную. Рубашка Дилана была насквозь мокрая, он сидел на краешке ванны и держался за шею. Недолеченная, она у него до сих пор болела, а после сегодняшнего инцидента напомнила о себе с новой силой. В его облике уже не осталось ни капли звериного, только боль, усталость и обида на меня.

— Дилан, снимай рубашку, дай посмотрю.

— Убери свои руки!

Я резко повернула его подбородок к себе и прочитала на его лице гримасу боли. Я тут же отпустила его.

— Чёрт! — громко вырвалось у меня. — Чёрт! Чёрт!

Руки снова потянулись к нему.

— Дилан, прости меня, пожалуйста… пожалуйста, прости…

Я прижала его голову к груди, слегка гладя рукой по волосам. Чёрные волосы так явно контрастировали с белыми, седыми. Раньше я как-то не замечала этого, думала, что человек не может поседеть раньше сорока лет.

Я расстегнула ему рубашку, сняла её и села рядом. По нему было видно, что он собирается с мыслями, чтобы что-то сказать.

— Я подумал на худшее, ждал до последнего, что ты перезвонишь. А ты всего лишь не удосужилась сообщить, что у тебя всё в порядке.

Признаться, в минуты, когда я наслаждалась танцами, в моей голове действительно не было мыслей о том, чтобы позвонить Дилану. Светин же мобильный был просто отключен, потому что она не сочла нужным зарядить его. Всё сошлось к одному.

— Я приму душ. Посплю пару часов здесь. Выйди.

Без лишних слов я послушалась. Света с ошарашенными глазами сидела на кровати.

— Некрасиво получилось… — сказала она.

— Ему надо остыть и выспаться.

— Жаль, что чудесная ночь закончилась так.

— Света, завтра мы позвоним им и извинимся за этот случай. Не переживай, никуда этот Славик от тебя не денется.

— Как тебе удалось успокоить его? Он был такой злой…

— А… — махнула рукой я и улыбнулась, пытаясь внушить себе, что это привычное дело и ничего драматичного в этом нет.

Следующей в душ ушла Света.

— Тебе лучше? — спросила я Дилана.

— Лучше, — послышался грубый короткий ответ.

Он лёг на мою постель, не стал занимать свободную. Это как бы значило: «я на тебя зол, но наши отношения гораздо важнее ссоры». Всё, что мне оставалось, — это дождаться своей очереди идти в душ и лечь спать рядом.