— Это на него не похоже.

— Я знаю, но он полностью утратил контроль над собой. Он кричал: «Если Микель окончательно свихнулся и решил что-нибудь взорвать в Лурде, то он должен понимать, что вместе с этим взорвет и возможность мирно договориться с Испанией. Он ведь это задумал, верно?» Микель, он причинил мне боль. Я была вынуждена сказать ему правду.

Уртадо захлестнула волна ярости.

— Ты все ему рассказала?

— У меня не было выбора. Августин спросил: «Ты знаешь, как с ним связаться?» Я ответила, что знаю, но скорее умру, чем скажу. «В таком случае,— заявил он,— сразу после моего ухода позвони Микелю и прикажи от моего имени прекратить осуществление того, что он задумал, и немедленно вернуться в Сан-Себастьян. Скажи, что это приказ, не подлежащий обсуждению. Если он не подчинится, то будет наказан. Надеюсь услышать его голос уже сегодня». Микель, он именно так и сказал. Прошу тебя, послушайся их! Августину виднее!

Уртадо был взбешен.

— Пропади он пропадом, этот Августин! И ты тоже за то, что разболтала ему все!

— Микель,— взмолилась Хулия,— будь же благоразумен! Августин гораздо умнее меня. Он догадался бы обо всем, даже если бы я ему ничего не сказала. Он слишком, слишком умен.

«Кроме того,— подумал Уртадо,— он для тебя почти как отец, ты уважаешь его больше, чем кого бы то ни было, и хочешь, чтобы он любил тебя».

— Ладно, Хулия, я не сержусь. Я должен был предвидеть, что они насядут на тебя.

— Так и вышло. Микель, я рада, что ты понимаешь.

— Но я не намерен прощать его,— непримиримым тоном продолжал Уртадо.— Он хочет получить от меня весточку сегодня? Да хоть прямо сейчас! Отправляйся к нему и передай от моего имени, что я не вернусь в Сан-Себастьян и не уеду из Лурда, пока не доведу до конца то, ради чего я сюда приехал. Поняла?

На другом конце провода повисла тишина, а когда Хулия вновь заговорила, голос ее дрожал.

— Микель, ведь ты… на самом деле не собираешься… делать то, о чем сказал мне перед отъездом?

— Черта с два! Именно это я и собираюсь сделать!

— Микель…

— Не влезай в это, Хулия! Я принял решение, и никто не собьет меня с пути!

Хулия перешла на шепот:

— Микель, если бы ты видел его в тот момент, ты бы понял… Он не позволит тебе сделать это. Он остановит тебя, а потом скажет, что это ради блага общего дела.

Уртадо зло засмеялся.

— Пусть попробует!

Положив трубку, он остался сидеть в постели, по пояс закрытый простыней, и попытался сосредоточиться. Ему не нравился этот расклад, но он был уверен, что Августин не пойдет на убийство товарища по оружию. Рано или поздно руководитель ЭТА одумается и осознает правоту Уртадо. Нет, это всего лишь пустая угроза. На самом деле Августин Лопес не станет предпринимать попыток остановить его.

Почувствовав себя гораздо лучше, Уртадо посмотрел в окно, за которым царил солнечный полдень. Как раз сейчас возле грота собираются паломники. Он выждет несколько часов, пока они не потянутся из святилища на обед, после чего перенесет компоненты взрывного устройства к гроту и при первом же удобном случае спрячет их в маленькой рощице, растущей выше по склону. Затем вернется в отель, поужинает и в полночь — или даже чуть позже — вернется к гроту, чтобы завершить начатое.

* * *

После вполне сносного обеда в гостинице «Галлия и Лондон», воодушевленная четырьмя сотнями франков, полученных от Сергея Тиханова, попросившего ее найти для него номер в Лурде (а ей это было совсем нетрудно), Жизель Дюпре решила не откладывая в долгий ящик сразу же отправиться со своим богатым клиентом в Тарб, чтобы собрать вещи и перевезти их в Лурд. В тот день ей еще предстояло вести в грот группу паломников из Нанта, но в запасе у нее было больше двух часов. Тиханов с готовностью принял новый план девушки.

На сей раз она вела свой старенький «рено» на большой скорости, закладывала лихие виражи, не раздумывая шла на обгон, поэтому Тиханов и оглянуться не успел, как они оказались в Тарбе.

На то, чтобы собрать вещи, у нее ушло менее получаса. Тиханов же накануне даже не распаковывал свой единственный чемодан, поэтому, когда Жизель спустилась вниз с сумками и запиской, которую она написала для родителей, он уже ждал ее там.

Назад они летели с такой же головокружительной скоростью, и, поскольку машин на шоссе было мало, им удалось преодолеть расстояние от Тарба до Лурда за рекордно короткое время. В течение всей поездки Жизель молчала, полностью сконцентрировав внимание на дороге, но когда они въехали в город и по улице Грота направились к подножию замка Шато-Фор, девушка нарушила молчание.

— Почти приехали,— сказала она, повернувшись к Тиханову.— Я везу вас в отель «Грот». Очень изысканный отель и всего в десяти минутах ходьбы от святилища.

— Вы думаете, там найдется свободная комната? — озабоченно спросил Тиханов.

— Не волнуйтесь, мистер Толли, у меня здесь хорошие связи.

Это была чистая правда. Жизель не раз оказывала различные услуги Гастону, старшему администратору этого отеля, а он в случае необходимости всегда помогал ей. Поэтому Жизель знала, что в отеле «Грот» всегда найдется свободный номер для клиентов, готовых заплатить сверх обычного тарифа.

Наконец их взглядам открылось оштукатуренное пятиэтажное здание отеля с огромными буквами на фасаде, из которых складывалось его название. Жизель проехала через чугунные ворота и остановила «рено» на полупустой гостевой парковке справа от стеклянных дверей центрального входа.

— Подождите здесь,— велела она Тиханову, выходя из машины.— Я найду своего приятеля и разузнаю у него относительно комнаты.

— Хорошо,— покорно согласился Тиханов.— Куда же я денусь!

Жизель быстро вошла внутрь, повернула направо и направилась к стойке регистрации. Там никого не было, но в следующий момент она увидела Гастона. Он вышел из двери в дальнем конце вестибюля и шагал к стойке, чтобы снова занять свой пост.

— Гастон! — окликнула его Жизель.

Услышав своё имя, маленький человечек в черном костюме остановился, пошарил глазами по вестибюлю и, заметив девушку, приветливо помахал ей рукой. Его лицо расплылось в довольной гримасе, и он двинулся к ней.

— Жизель, девочка моя, как давно мы не виделись!

— Тем приятнее встретиться. Слушай, Гастон, мне нужен номер. У тебя найдется свободный?

— Ну-у,— многозначительно протянул он,— это зависит от ряда обстоятельств. Ты же знаешь, сейчас пик сезона.

— У меня в машине сидит один очень важный американец, профессор из Нью-Йорка. Если ты найдешь для него одноместный номер, он заплатит четыреста франков сверху. Половину — тебе, половину — мне.

— Сейчас посмотрю. На третьем этаже, по-моему, оставался один свободный номер.