— Предложение дельное, — немного помолчав, произнес Бельский. — Как ты считаешь, подполковник?

Лаврухин тоже немного помолчал. План капитана ему нравился. Немного задевало самолюбие то обстоятельство, что Гришанов заранее определил его, Владимира, место в предстоящей операции. Но он умел принимать не только победы, но и поражения. Посчитал, что капитан осознал и прочувствовал все свои прежние ошибки, поэтому теперь хочет их искупить.

— Я согласен с предложением капитана Гришанова, — сухо сказал Лаврухин.

— Сказано — сделано, — развел руками Бельский. — В вашем распоряжении и люди, и техника.

Гришанов со взводом спецназа на грузовиках отбыл в направлении афганской границы, чтобы устроить засаду на берегу Пянджа. Лаврухин со своей группой из десяти бойцов уже второй час трясся в вертолете, нарезая над горами круг за кругом.

— Топливо на исходе. Еще полчаса, и надо возвращаться, — сказал Семин.

— Значит, будем кружить полчаса, — отозвался Лаврухин.

За целый день им так и не удалось обнаружить с воздуха бандитов, уходящих к афганской границе.

— Складки местности, «зеленка», товарищ подполковник. Да тут не только полтора десятка бандитов спрятаться могут, а целое войско. Они же не дураки днем ходить. Передвигаются в темное время суток, когда мы их не можем обнаружить. Бесполезно.

— У них каждая минута на счету, — отозвался Владимир, вглядываясь в распахнутый люк.

Внизу проносились отроги скал, зеленые пятна леса. Вертолет шел низко. Даже кроны деревьев раскачивались от ветра, поднятого винтами. Солнце клонилось к западу. Тут между скал, на тропинке, Лаврухин заметил цепочку людей. Им просто негде было скрыться. Они бежали друг за другом, зажатые между скал. Наметанный глаз опытного спецназовца тут же отметил наличие у них оружия. Да и одеты они были не так, как местные.

Вертолет забрал в сторону. Видение исчезло.

— Иди на второй заход! — крикнул Лаврухин, хватая Семина за плечо.

— А что такое, товарищ подполковник?

Владимир увидел непонимающие глаза Семина.

— На второй заход иди.

— Есть на второй заход, — ответил прикомандированный пилот таджикских ВВС.

Вновь внизу показались бегущие люди. Их силуэты мелькали между скал, они явно стремились уйти от вертолета.

— Давай по ним залп.

— Ракетой?

— Давай, я сказал!

Ракета, чертя белый дымный след, сорвалась с турели, врезалась в склон и подняла белое облако пыли.

— Промазал, — сам поставил себе оценку Семин.

— Давай, старлей. Еще на один заход. Теперь ты должен попасть.

Вертолет завалился на бок и, очерчивая дугу, пошел на следующий заход.

— Вы же знаете, товарищ подполковник, — оправдывался старлей, — у этих таджиков на всем экономят. Давно на учениях не был. А руку разрабатывать надо. Это как у пианиста.

— Давай, давай, старлей, а то уйдут! — кричал Лаврухин.

Но и вторая ракета прошла мимо. Раздосадованный Владимир сплюнул в люк. Тропинка нырнула в лес, по ней бандиты и ушли.

— Тебя как стрелка давно на берег списывать нужно, — в сердцах сказал Лаврухин. — Снижайся, десантируемся.

Вертолет завис над деревьями. Спецназовцы один за другим соскальзывали по тросу. Они преследовали банду Али Назара до самой темноты. Вспыхивали перестрелки, но бандитам постоянно удавалось уходить. На руку афганцам играло то, что они хорошо знали местность, проходили эти тропы десятки раз. А вот Лаврухин оказался здесь впервые.

Когда темнота навалилась на горы, подполковник приказал прекратить преследование. Не хотел рисковать жизнями своих людей. В любом случае цель оказалась достигнута. Али Назар продвигался в сторону афганской границы и неминуемо должен был попасть в ловушку, устроенную ему капитаном Гришановым.

На рассвете вертолет Семина забрал спецназовцев с горного склона.

— Ну вот и все. Твоя миссия окончена, — сказал полковник Бельский.

— Извините, товарищ полковник, но я хотел бы лично поучаствовать в ликвидации банды Али Назара.

— Я понимаю. Трудно оставаться равнодушным, если звезды на погоны и награды достанутся молодым, — усмехнулся Бельский.

— Не в этом дело. Вы знаете мою биографию. Награды и звезды никогда меня не интересовали больше, чем дело, которому я служу. У меня с бандитами свои счеты.

— Ну что ж, как считаешь нужным. Хозяин — барин, — вздохнул Бельский. — Хотя сил у Гришанова достаточно.

— По моим расчетам, банда выйдет к берегу Пянджа сегодняшней ночью. Мои люди должны быть там к этому времени.

— Что ж, подполковник, командировку Семина никто не отменял. Он по-прежнему в полном нашем распоряжении. А значит, и в твоем. Поступай так, как считаешь нужным.

Солнце уже уходило за горизонт. Натужно ревели турбины вертолета. Семин поглядывал то на уходящий за горы диск солнца, то на приборную панель. За его спиной вдоль бортов расположились молчаливые спецназовцы и Лаврухин. Все понимали, что дело подходит к развязке.

— Как там жена капитана? — после продолжительного молчания поинтересовался Лаврухин. — Ты, кажется, за ней ездил на свадьбу?

— До сих пор не приехала. Отказалась возвращаться. Вы же видите, какие у них отношения с мужем. Загуляла баба. А он ее любит.

— Долго ее уговаривал?

— В каком смысле? — насторожился Семин.

— Чтобы вернулась в расположение части.

— Полчаса убил. Но Лидка, вы же ее помните, когда выпьет — ей крышу сносит.

— Ладно, проехали, — сказал Лаврухин. — Когда на точку выйдем?

Он имел в виду местность на расстоянии около пяти километров от Пянджа. Горный хребет скрыл бы шум вертолета, и всего в течение какого-нибудь получаса люди Лаврухина могли соединиться с группой капитана.

Тут внезапно вертолет тряхнуло.

— Черт, только что с профилактического ремонта. Давление падает, — забеспокоился Семин. — Еще немного, и грохнемся. Иду на снижение.

Машину болтало, но все-таки пилот сумел посадить ее.

— Все, мужики, отлетались, — доверительно сообщил старлей. — Хорошо, что хоть не грохнулись. Дальше только пешком.

Лаврухин спорить не стал. Специалист всегда прав. Если говорит, что дальше лететь нельзя, то так оно и есть.

До границы оставалось более пятнадцати километров.

— Бегом марш! — скомандовал подполковник своим бойцам.

Ночь спустилась на землю. Спецназовцы жались друг к другу в узкой горной расщелине. Неподалеку журчал невидимый Пяндж.

— Я пойду в разведку, — сказал капитан Гришанов. — Выдвигайтесь на позиции по моей команде, которую передам по рации.