— Я не вслушивалась.

— «Знакомая из Итаки» — это Соня Рейнольдс?

— А что, есть другие?

— Кто?

— Друзья в Итаке, о которых ты меня не оповестил.

— У меня нет друзей в Итаке. Соня Рейнольдс — деловой партнер, и даже меньше того. Что ей было нужно?

— Сам послушай, запись на автоответчике. — Нож Мадлен, мелькавший над горкой нарезанного лука, выразительно застучал по доске.

— Осторожно, побереги пальцы! — В слова просочилось больше раздражения, чем заботы.

Прижав острие ножа к доске, она подняла на него взгляд.

— Так что там на самом деле приключилось? — спросила она, возвращая разговор к точке, откуда он ушел в тупик.

— Я просто расстроен, мне кажется. Не знаю.

— Он подошел к холодильнику, достал бутылку пива, открыл ее и поставил на стол в уголке возле французских дверей. Затем снял куртку, накинул ее на спинку стула и сел.

— Хочешь знать, что приключилось? Ладно, я расскажу. По просьбе детектива из Нью-Йоркского управления по имени Рэнди Клэм я три часа ехал в унылое местечко в Бронксе, где безработного мужчину убили, перерезав ему глотку.

— При чем же здесь ты?

— Отличный вопрос. Детектив Клэм услышал об убийстве в Пионе. То, что его дело также включало в себя колотые раны, вдохновило его позвонить в Пион, откуда его отправили в окружную полицию, а оттуда — к мерзкому придурку по имени Родригес, у которого мозг недозрел, чтобы сразу отсекать пустые версии.

— И он перевел стрелки на тебя?

— На окружного прокурора, который автоматом перевел их на меня.

Мадлен промолчала, но вопрос и так висел в воздухе.

— Да, я знаю, это была гнилая затея. В той части Нью-Йорка перерезанные глотки — обычное дело, но почему-то я решил, что могу найти связь между этими делами.

— Не нашел?

— Нет. Но в какой-то момент была надежда, надо сказать. Вдова что-то скрывала. В конце концов она призналась, что на месте убийства, рядом с телом, лежал цветок, который ее муж, видимо, принес ей. Она боялась, что эксперты уволокут его как улику, что понятно, и решила его спасти, что тоже понятно. Так что она взяла этот цветок и поставила в вазу. На этом история заканчивается.

— А ты думал, она скрывает отпечатки в снегу или белый садовый стул?

— Ну хоть что-то в этом роде. Но все уперлось в пластмассовый цветок.

— Пластмассовый?

— Да. — Он сделал медленный глоток из бутылки. — Довольно безвкусный подарок, надо сказать.

— Да это вообще не подарок, — сказала она уверенно.

— Что ты имеешь в виду?

— Обычно дарят живые цветы, разве нет? Искусственные цветы — это совсем другое.

— Какое другое?

— Деталь домашнего декора, например. Чтобы мужчина подарил женщине пластмассовый цветок — да это так же маловероятно, как подарить рулон обоев.

— К чему ты клонишь?

— Пока не знаю. Но если эта женщина нашла пластмассовый цветок на месте убийства и решила, что это подарок для нее, я думаю, что она ошибается.

— Откуда же тогда мог взяться цветок?

— Понятия не имею.

— Она была уверена, что муж принес его для нее.

— Ей же приятно было так считать.

— Наверное. Но если не он принес его в дом, а сын весь вечер провел с ней, как она утверждает, значит, это мог быть убийца.

— Вероятно, — сказала Мадлен, теряя интерес. Гурни знал, что для нее есть большая разница между рассуждениями о действиях реального человека и построением гипотез о том, откуда в комнате взялся тот или иной объект. Второго она не любила, но он все равно продолжил:

— Зачем убийце было оставлять рядом с жертвой цветок?

— А какой это был цветок?

Она всегда умела задавать наводящие вопросы.

— Не знаю точно. Могу сказать, что это не роза, не гвоздика, не георгин. Хотя похоже на то, другое и третье.

— Как это?

— Ну, первым делом я подумал про розу, но цветок был крупнее, лепестков было больше, и они были кучнее. Бутон был размером с крупную гвоздику или георгин, но лепестки были шире, чем у того и другого, как будто слегка смятые лепестки розы. Очень пышный, нарядный такой цветок.

Впервые с момента его возвращения домой ее взгляд засветился любопытством.

— У тебя есть какие-то соображения? — спросил он.

— Возможно. Забавно…

— Что забавно? Ты знаешь, какой это был цветок?

— Кажется, да. Интересное совпадение.

— Господи, да скажи мне, наконец.

— Если я не ошибаюсь, цветок, который ты описал, очень похож на пион.

Пивная бутылка выскользнула из его руки.

— Господи!

Задав Мадлен пару уточняющих вопросов про пионы, он отправился в кабинет, чтобы сделать несколько звонков.

Когда Гурни повесил трубку, детектив Клэм был окончательно убежден, что совпадение названий цветка и места первого убийства — неслучайно.

Он также предложил безотлагательно принять несколько мер — обыскать дом Шмиттов на предмет каких-нибудь странных писем или записок, любых посланий в стихах, любых бумаг, написанных от руки, особенно красными чернилами; сообщить местному судмедэксперту о комбинации пулевого ранения и колотых ран, чтобы он решил, не стоит ли еще раз обследовать тело Шмитта; обыскать территорию вокруг дома и прилегающие участки на предмет разбитых бутылок, особенно из-под виски; составить биографическое описание Альберта Шмитта, чтобы проверить на наличие параллелей с Марком Меллери — выявить конфликты, врагов, проблемы с законом и с алкоголем.

Поймав себя на безапелляционном тоне, он остановился и попросил прощения.

— Извините меня, Рэнди. Я увлекся. Дело Шмитта конечно же полностью в вашем ведении. Вы за него в ответе, так что вам решать, каким должен быть следующий шаг. Я вам не указ, простите мое поведение.

— Нет проблем. Кстати, у меня тут некто лейтенант Эверли, который говорит, что учился в академии с Дэйвом Гурни. Это же вы?

Гурни засмеялся. Он и забыл, что Бобби Эверли угодил в этот участок.

— Да, это я.

— В таком случае, сэр, я буду благодарен за любую помощь с вашей стороны, в любое время. Если вы захотите еще раз допросить миссис Шмитт, я это устрою. Мне показалось, у вас с ней неплохо получилось.

Если в этой фразе и был сарказм, то он был умело скрыт. Гурни решил считать ее комплиментом.

— Спасибо. Мне не нужно разговаривать с ней лично, но у меня есть небольшое предложение. Если бы я с ней снова увиделся, я бы как бы невзначай спросил, что Господь сказал ей сделать с бутылкой из-под виски.