Она не ожидала, что вновь увидит небо и звезды.

Автомобиль неспешно двигался вдоль озера.

Шофер не удивлялся клиентам, которые, проведя удачный — или, наоборот, неудачный — вечер в Казино, неожиданно решили проделать весь обратный путь в Париж на автомобиле. Он испытал большое облегчение, когда увидел, что молодые люди возвращаются из шале без жандармов. Ему нисколько не хотелось оказаться замешанным в какую-нибудь историю и иметь дело с полицией.

Они катили и катили через тускло освещенные тенистые аллеи, мимо длинных огородов, пока не достигли городских предместий, а Сильвия все еще упорно молчала. Поль де Вирье склонился вперед.

— Поговорите с ней, мистер Честер, — шепнул он настойчиво. — Возьмите ее за руку и постарайтесь расшевелить. Я очень за нее беспокоюсь.

Под покровом темноты Честер вспыхнул. Нерешительным и неуклюжим жестом он обхватил ладонью руку Сильвии и тут же невольно вскрикнул; рука была холодной и совершенно безжизненной.

— Девочка моя! — воскликнул он. — Похоже, эти люди до полусмерти тебя напугали. Наверное, ты решила, что они вознамерились украсть твой жемчуг.

Но Сильвия продолжала молчать. Ей не хотелось разговаривать, ей хотелось только жить.

Как странно было чувствовать, что ты жива, жива и невредима, после того, как готовилась умереть в ужасной и безобразной схватке — она ведь решилась бороться со своими убийцами до конца.

— Разве вы не понимаете, мистер Честер, — зашептал Поль де Вирье, — что сегодня случилось? Эти люди замышляли ее убить.

— Убить? — недоверчиво повторил Честер. И тут им овладело злобное возбуждение. Боже мой! Но если граф говорит правду, то нужно спешно возвращаться в Лаквилль?

— Сильвия! — воскликнул он. — Очнись и расскажи нам, что произошло. Если граф прав, нужно немедленно что-то предпринять… — Он обернулся к Полю де Вирье: — Полиция должна сразу же взять у миссис Бейли подробные показания.

Его устами требовательно и агрессивно говорил законник. Сильвия слегка пошевелилась. Поль де Вирье почувствовал, как она задрожала.

— О, Билл, не говори так. Я знаю, ты спас мне жизнь, но я хочу забыть… — простонала она. А затем всхлипнула: — Они убили Анну Вольски… — Она разразилась рыданиями. — Я не хотела о ней думать. Я заставляла себя о ней не думать. Но теперь я никогда, никогда не буду думать ни о ком, кроме нее!

Поль де Вирье обернулся под покровом темноты и, обняв Сильвию за стройное плечо, притянул ее к себе.

Жалость и покровительственная нежность наполнили сердце графа и унесли его в высшие сферы, доселе ему незнакомые.

— Не говори так, моя дорогая, — прошептал он, нежно прижимаясь щекой к ее щеке, словно ласкал ребенка. — Это было бы жестоко по отношению к живым, к тем, кто любит… кто обожает тебя.

Затем он поднял голову и воскликнул уже совершенно иным тоном:

— Не беспокойтесь, мистер Честер, что эти бесчестные люди уйдут от наказания! Бедная мадам Вольски, конечно же, будет отмщена. Миссис Бейли даст показания, но только письменные, вам известно, конечно, французское правосудие, но вы не представляете себе, как оно выглядит на практике. Даже ради того, чтобы отправить мадам Вахнер и ее Фрица на гильотину, я не согласился бы подвергнуть миссис Бейли такому испытанию, как дача свидетельских показаний во французском суде.

— Но разве возможно этого избежать? — тихо спросил Честер.

Поль де Вирье заколебался, потом склонился вперед и, еще теснее прижав к себе Сильвию, выговорил слова, которые произносить не собирался:

— Я должен вам кое-что объявить, мистер Честер. И не сомневаюсь, вы от всей души меня поздравите. Миссис Бейли оказала мне честь, согласившись сделаться моей супругой. Но сегодня вечером вы увезете ее обратно в Англию. — Помолчав несколько мгновений, он торжественно добавил: — Я клянусь ей всем, что для меня свято, оставить игру…

Честер был поражен. Как же он был слеп, как наивен! Он нисколько не сомневался в том, что Сильвия отказала Полю де Вирье, и его огорчало подозрение, а скорее, уверенность, что это мудрое решение далось ей не без труда.

Но женщины — странные создания, да и французы тоже…

И все же его чувства к человеку, сидящему напротив, были сейчас совершенно иными, чем прежде. Теперь Поль де Вирье вызывал у него симпатию, более того, уважение. Если бы не граф, этот женственный щеголь и неисправимый игрок, где была бы сейчас Сильвия?

Подумав так, Честер внутренне содрогнулся. Он склонил голову и взял Поля де Вирье за левую руку.

— Поздравляю вас, — сказал он просто и сердечно. — Вы заслужили это счастье. — Затем, обращаясь к Сильвии, он добавил спокойно: — Дорогая, это ему, а не мне, ты обязана жизнью.