от яиц, бекона, хлеба. Все, что он приносил в дом, лежало в корзинке или было завернуто в полотенце; таким образом она теряла все связи с современным миром, из которого он ее забрал.

Мэтти отвернулась от корзинки и увидела нагруженного продуктами Си Пи.

– Я думала, мы возьмем только кексы, – сказала она.

– А вдруг мы опять не сможем выйти из хижины? Мало ли что, – возразил он. – Я тоже хочу убраться отсюда скорее, но вдруг нам придется держать осаду?

– Осаду?

– Ну да. Зверь может вернуться. Или тот мужик. Мы же его тела так и не нашли.

Он был прав. Мэтти и забыла, что пошла в лес в поисках доказательства смерти Уильяма. Увидев Гриффина на дереве, она забыла обо всем.

А Уильям – жив ли он? И если жив, почему не вернулся за мной? Может, зверь утащил его в пещеру?

Она очень хотела, чтобы это было так, хотела, чтобы зверь вырвал у Уильяма все внутренности, пока тот кричал, как она кричала когда-то от боли и горя.

Мэтти вышла из сарая. Си Пи шел следом.

– Крепко закрой дверь, а то медведь заберется внутрь, – попросила она.

– Думаешь, тут еще остались медведи, когда такой огромный зверь бродит в окру́ге?

Мэтти об этом уже думала. Они с Уильямом обратили внимание, что в последний месяц животных в окру́ге стало меньше. Узнав о звере, она решила, что тот убил их и съел. Но, возможно, она ошиблась. Некоторые животные могли просто уйти, уступить свою территорию новому, более могущественному хищнику.

– Может, и остались, – сказала она. – От медведей всякого можно ждать. Но в последнее время я не видела их следов, да и Уильям тоже. Он охотится, ему лучше знать.

Мэтти проверила, не погас ли огонь в очаге, и начала готовить завтрак, как делала всегда. Это уже стало ее второй натурой; она все делала автоматически.

– Давай я помогу, – предложил Си Пи.

Мэтти резала хлеб, когда он это сказал, и его предложение потрясло ее до такой степени, что она чуть не отрезала себе полпальца.

– Поможешь?

– Ну да. Могу накрыть на стол, поджарить хлеб на сковородке, ну или… что скажешь.

Он хотел ей помочь. Уильям никогда не помогал. Готовка – женская работа. Женщины готовят еду, мужчины охотятся. Так было заведено.

Но он же не всю еду добывал на охоте. Он ездил в супермаркет, покупал продукты, приносил их домой и вынуждал тебя благодарить его за это.

– Могу поджарить хлеб на вилке, – продолжал Си Пи. – У меня хорошо получается. В походе мы всегда так делаем на костре.

Мэтти никогда не поджаривала хлеб. Уильям не любил тосты.

– Да, отлично, – ответила она. – Только оставь мне местечко, я пожарю бекон.

Вскоре они сели завтракать; хижину наполнили ароматы пищи и горящих дров, и Мэтти почувствовала себя уютно и в безопасности. С Уильямом она никогда себя так не чувствовала, даже когда потрескивал огонь в том же очаге и на столе стояла та же еда.

Си Пи уминал за обе щеки.

– Как же я проголодался. Казалось бы, с чего: Гриффина больше нет, Джен без сознания, а что нас ждет снаружи, одному богу известно. Но я хочу есть, и точка.

Мэтти смотрела, как он подбирает желток куском поджаренного хлеба. Она так никогда не делала. Повторив за ним, она откусила кусочек тоста и обнаружила, что ей нравится.

«Я как звереныш, все повторяю за матерью и заново познаю мир, – подумала Мэтти. – Уильям так много у меня отнял».

– Ну так что будем делать? – наконец спросил Си Пи. – Наши рюкзаки остались где-то там, в лесу. О чем я только думал, когда решил их оставить. Я даже не знаю, сможем ли мы теперь их найти, но они нам нужны, потому что одну ночь точно придется провести под открытым небом. Джен ходить не может, и надо придумать, как ее тащить. Сделать волокуши или нечто подобное.

– Волокуши?

– Как санки, но тащат их не за веревку, а за длинные палки.

– Санки! – воскликнула Мэтти. – Я совсем забыла. Уильям купил сани, чтобы притащить медвежий капкан из города. Надо бы их найти. Вчера утром я сама их видела.

– За домом их не было, – сказал Си Пи. – Я бы заметил.

– Может, он их за сарай отнес, – предположила она.

– Я поищу, но сначала выпью эликсир из волшебных бобов.

– Волшебных бобов?

– Кофе, – пояснил Си Пи.

– Ты так странно говоришь, – сказала Мэтти и зажала рот рукой, испугавшись, что произнесла это вслух. – Прости. Это было невежливо.

– Брось, – ответил Си Пи. – Тебе, наверно, многое кажется странным. Ты прожила здесь столько лет, а тут ни телевизора нет, ни радио. Я даже книг не вижу.

– Мне разрешали читать только Библию, – сообщила она и ужаснулась, как это прозвучало: как будто она была безропотной коровой, которую загнали в хлев.

– Если мы сможем уложить Джен на сани, то выберемся отсюда и попытаемся найти рюкзаки, а потом спуститься с горы или хотя бы дойти до места, где есть сигнал сотового. Ближе к подножию горы был слабый сигнал. Если я смогу позвонить в 911 и сообщить наши координаты, мы спасены. За нами пришлют вертолет или квадроциклы, и тогда мы будем в шоколаде.

Мэтти не понимала его странные выражения, но догадалась, что «в шоколаде» значит что-то хорошее.

Позавтракав яичницей с беконом, Си Пи открыл коробку с кексами и высыпал их на стол.

– Попробуй, – сказал он. – Не домашняя выпечка, конечно, но сойдет.

Мэтти взяла один, начала разворачивать и остановилась.

– Откуда у него деньги на все эти продукты? – спросила она.

– А он работает?

– Нет. Он всегда здесь и ходит только на охоту. А деньги…

Она бросила кекс на стол, подошла к дивану, встала перед ним на колени и нащупала свернутые трубочкой банкноты, что спрятала там вчера. На миг испугалась, что Уильям их нашел, но потом пальцы коснулись бумаги, и она схватила деньги.

– Что ты делаешь? – спросил Си Пи с набитым ртом.

Мэтти вдруг пришло в голову, что он заедает горе и думает, будто, если продолжит жевать и чем-то себя занимать, ему не придется думать о том, что случилось с Гриффином.

Она показала ему деньги.

– Уильям на днях забыл это в кармане брюк. Я их спрятала, решила, что, если захочу сбежать, деньги мне понадобятся.

Си Пи склонил голову набок и внимательно посмотрел на нее.

– Вот уж не думал, что тебе хватит духу сделать нечто подобное. Когда мы тебя впервые встретили, ты была похожа