Говорили еще и о том, что федералы нынче выписали на турнир какого-то своего агента, который мало того что возглавляет наисекретнейшее подразделение российских «ниндзя», рядом с которыми «альфисты» — сущие младенцы, так еще и лично победил в специально устроенном — тоже секретном — поединке самого Брюса Ли. Никого совершенно не смущало, что легендарный Маленький Дракон умер чуть не сорок лет назад, так что большинство нынешних бойцов родились уже после его смерти и уж тем более не имели шанса вступить с ним в спарринг. Какие пустяки! Умер, не умер — главное, что наш секретный агент его победил, а сейчас должен появиться перед нашими собственными глазами. По другой версии, Брюса победил не какой-то там неизвестный агент, а ожидаемый на турнире сынок Бекхана. Самые «посвященные в тайны» утверждали, что поединок с Брюсом Ли — не более чем легенда, но прибывающий на турнир сын Бекхана — уже сам легенда: проводит бои с завязанными глазами, а пальцем может пробить танковую броню. И вообще умеет двигаться так быстро, что временами становится невидимым — точно-точно, как эти, из китайских боевиков, ну, вы знаете…

Так что когда эскорт с почетным гостем подъехал к цирку, вокруг здания бушевала толпа. Пока бронированный «Мерседес» министра культуры и спорта, в котором ехал Борис с охранниками, доехал от набережной до цирка, на нем уже красовалось с десяток надписей губной помадой — номера мобильных телефонов наиболее рьяных поклонниц.

И это при том, что немногочисленные доступные фотографии юного Руслана Бекхановича были, мягко говоря, не альбомными: и мутные, и ракурсы все какие-то неудачные. Понятно было, что парень вроде бы симпатичный, и фигура, судя по ростовым снимкам, отличная, ну, и не негр, об остальном можно было только догадываться. Даже цвет волос на разных фото колебался от бледного блондина до жгучего брюнета, о прочих деталях и говорить не приходилось.

«Знающие» товарищи объясняли подобную таинственность тем, что вроде бы папа юного бойца официально пока еще находится в международном розыске, поэтому и вокруг близких такой туман. Хотя, поясняли другие «знатоки», есть информация, что вовсе даже не в розыске, а совсем наоборот. В общем, дело ясное, что дело темное. Со многими бывшими соратниками Бекхана наблюдалась такая же история. Сегодня он враг народа, а завтра, глядишь, ему уже памятник стоит. А что он такого другого сделал? Ничего! Как разбойничал, так и разбойничает, только погоны другие.

Руслана-Бориса проводили в ложу для «особо важных персон», где его уже с нетерпением дожидались представители местной «элиты»: чиновники, депутаты, бизнесмены. Ни один из них не понимал, что за гость и какой от него может быть толк, но каждый старательно делал вид, что знает некую недоступную другим — непосвященным! — тайну.

Поговорить с гостем не удалось никому: четверо верзил-охранников дело свое знали и любого, приблизившегося «на расстояние беседы», тут же оттирали в сторону. Один из секьюрити, исполняя роль секретаря, по распоряжению Бориса собрал у всех визитки и даже назначил встречи. Тем, кто пробился поближе первым — на следующий день, остальным — как придется. Мысленно Борис аплодировал предусмотрительности Теплова: тот заранее описал, как все будет, и научил, как себя вести, похмыкивая себе под нос: «Обещать — не значит жениться, назначить встречу — не значит встретиться».

После финального боя была назначена пресс-конференция, а потом — отдельное интервью для республиканской газеты. Их представитель попытался прямо тут же узнать, планирует ли почетный гость лично участвовать в турнире, но Борис только изобразил почтительный поклон в сторону министра культуры и спорта:

— Здесь я не хозяин. Мы с господином министром еще не успели обсудить этот вопрос.

Министр многозначительно промолчал, пожевав губами, пошевелив бровями и сделав несколько загадочных жестов — понимать эту мимическую игру можно было как угодно.

На этом официальная часть подошла к концу, потому что в ложе появился командующий группировки федеральных войск вместе с военным комендантом города. Мрачно поздоровавшись с местной элитой и с юным возмутителем городского спокойствия, генерал объявил, что в связи со сложной оперативной обстановкой гость пока останется здесь со своей охраной, а дорогих гостей просят занять свои места согласно купленным билетам. Высокие гости для порядка повозмущались, но подчинились. Командующий, старый десантник, дослужившийся от рядового-срочника до генерала, был известен своей прямолинейностью, доходящей временами до грубости.

Бориса и его охрану он оглядел с нескрываемым раздражением.

— Я не знаю, парень, что ты за фрукт, но мне звонил Панкратов и просил тебя не трогать. Что я и делаю. Он сказал, что эта свистопляска с твоим приездом продлится до завтра.

Борис кивнул.

— До завтра я потерплю, — оглядев кипящий зрителями амфитеатр, генерал сплюнул. — Устроили балаган! Драться будешь? — неожиданно спросил он у Бориса, окинув его оценивающим взглядом.

Борис неопределенно повел плечом.

— Может быть… А что, есть противопоказания?

— Неприятностей не хочу, — сухо сообщил генерал. — Двое моих парней сегодня выступают, я специально их привез. А то что-то давно мы на этом турнире призов не брали, даже за державу обидно. Пора устроить здешним чемпионам судный день.

— Хорошие бойцы? — вежливо осведомился Борис.

Командующий усмехнулся:

— Если не хочешь огорчать свою маму, тогда не связывайся. Мамы любят, чтоб дети были здоровыми, и огорчаются, когда из них делают инвалидов.

— Я учту. Спасибо за совет, — безмятежно улыбнулся Борис.

Кивнув коменданту, генерал вышел из ложи, но тут же вернулся с министром культуры и спорта.

— Этот пускай тут с тобой посидит. А то он обижается. Его нечаянно вместе с остальными господами вывели.

Присев возле Бориса, министр доверительно наклонился к нему:

— Как отец?

— В порядке.

Борис полагал, что этого довольно, но министр, кажется, так не считал.

— Он про меня ничего не говорил?

— Вроде нет. А должен был?

Министр многозначительно поднял глаза:

— Мы с ним были почти друзья… И почти родственники… — он вздохнул. — С этими войнами так все запуталось…

Перед отправкой Теплов ознакомил Бориса, помимо прочего, и с самыми заметными фигурами республиканского Олимпа: мало ли с кем здороваться придется, лучше представлять, кто есть кто. Этот, нынешний министр, пять лет назад, дуясь от важности, доказывал иностранному корреспонденту, каким страшным злом для республики являются такие бандиты, как Бекхан. Борис вспомнил видеозапись этого интервью, и ему стало смешно и немного противно. Надо же: пять лет назад проклинал Бекхана в хвост и в гриву, а теперь близкого человека изображает…

— Вы мне схему турнира лучше напомните, — вежливо улыбнулся он назойливо-угодливому чиновнику.

Тот с готовностью начал объяснять: