На лбу Ричарда, у самой челки, багровела свежая ссадина. «Неужели Эдлин таким способом научила его уважению? — гадал Хью. — Почему это случилось? Что Ричард позволил себе?»

Оба рыцаря обменялись ненавидящими взглядами, в которых одновременно читалось и желание освободиться от чар Эдлин, мешавших им в ее присутствии наброситься друг на друга с кулаками.

Тем временем она повернулась и пошла обратно к столу для почетных гостей. Хью с Ричардом кинулись за ней, каждый стараясь привлечь к себе ее внимание. Но она, даже не взглянув в их сторону, с величественным спокойствием остановилась у стола, ожидая, когда рыцари, которые отпихивали друг друга, оспаривая эту почетную обязанность, пододвинут ей скамью. Потом, равнодушно приняв их услуги, села, единственная знатная дама среди десятков мужчин. Хью с Ричардом уселись по обе стороны от нее.

— Хью, от тебя разит почище, чем от Эл-мунда, — нарушила Эдлин воцарившееся было молчание и, демонстративно отвернувшись от мужа, пожаловалась Ричарду: — Это зловоние отбивает у меня аппетит.

Обрадованный Ричард обратился к Хью:

— Ты слышал, что сказала миледи? Убирайся из-за стола!

Хью решительно не понимал, почему она с ним так груба.

— Эдлин, неужели ты хочешь остаться здесь одна с этим разбойником?

Она нетерпеливо помахала рукой.

— Просто сядь подальше, чтобы до меня не доносился этот ужасный запах.

Что она затеяла? Уж не сошла ли с ума? Не трогаясь с места, Хью стал пристально вглядываться в лицо жены.

— Иди же! — прикрикнула она, едва не топая ногами.

Сопровождаемый злорадными взглядами Ричарда и смешками его людей, Хью отпихнул ногой скамью, на которой сидел, и медленно поднялся.

— Только не смотри на меня как побитый пес, — проворчала Эдлин и, встав, вышла следом за мужем из-за стола.

— Рыцари не будут возражать, если ты посидишь вместе с ними, — громко сказала она, потом, понизив голос, добавила: — Пока я буду отвлекать их внимание, найди и спрячь оружие и уж как-нибудь вызволи нас отсюда.

У Хью сразу полегчало на душе: значит, Эдлин гнала его от себя не просто так, у нее были на то особые причины! Однако к облегчению примешивалась изрядная доля недовольства — перенесенным унижением, откровенным желанием Эдлин его использовать, многим другим… В конце концов нарыв лопнул, и гнев одолел разум.

— Как, ты заставляешь меня прибегнуть к насилию?! Может быть, даже взяться за меч?! А кто еще недавно рассуждал, что есть вещи, которых нельзя добиться силой?

Хотя его язвительный тон задел Эдлин, она, в отличие от мужа, смолчала, только слегка подтолкнула Хью и указала рукой на скамью в самом конце головного стола.

— Паркен и Аллен тоже здесь? — спросил Хью.

— Нет, — тихо ответила она.

Новость обрадовала Хью: одной заботой меньше. Вызволять из плена женщин и детей бывает особенно трудно.

Но по встревоженному лицу Эдлин с резко обозначившимися морщинками Хью понял, что отсутствие мальчиков среди заложников не принесло ей облегчения. Он ободряюще коснулся ее руки.

Она ответила коротким, но сильным пожатием и тотчас отстранилась.

— Элмунд пришел в себя и сейчас скрывается в замке. Он постарается освободить твоих людей из темницы.

— Ну, тогда я за них спокоен, — сказал Хью совершенно серьезным тоном, усаживаясь на скамью.

Эдлин с улыбкой кивнула и направилась к своему столу.

Разумеется, Хью солгал — больной, изможденный старик не имел никаких шансов справиться с тюремной стражей. Но, может быть, от этой лжи Эдлин станет чуть легче.

Однако он должен был признать, что его жена даром времени не теряла. Она наметила план спасения, пусть и не слишком удачный. Успех полностью зависел от ее искусства сказительницы. Однако, разглядывая отпетых разбойников, составлявших банду Ричарда, Хью очень сомневался, что они захотят даже слушать Эдлин, не говоря уж о том, чтобы восхищаться до самозабвения.

Дыша перегаром, к нему повернулся сидевший рядом рыцарь, вернее, самое жалкое подобие рыцаря, какое только можно было вообразить.

— Славную бабенку вы себе подыскали, милорд, — прохрипел он, пожирая взглядом изящные очертания бедер удалявшейся Эдлин. — Ну да нам всем в свое время доведется ее попробовать.

Не говоря ни слова, Хью встал, схватил наглеца за горло и рывком поднял над скамьей. Тот лягнул его ногой и попытался что-то крикнуть, но Хью железной рукой еще крепче сдавил его шею, и тот захрипел.

Люди Ричарда повскакали со своих мест и толпой ринулись на пленника. Хью использовал тело своего обидчика как оружие и стал отбиваться им от наседавших со всех сторон разбойников. Сбитые ногами своего же собрата, обутыми в высокие сапоги, с полдюжины нападавших рухнули на пол. Случайно задевая друг друга в свалке, они тут же сцеплялись между собой. Крики ярости и боли оглушили Хью. Он не осознавал даже, кто кричал — он сам или его противники, впрочем, ему было все равно. В исступлении он наклонился над грудой барахтавшихся тел и принялся лупить кулаками по всем подряд. Разбойники осыпали его градом ударов по лицу и животу, многие из которых достигли цели, как ни старался он увернуться.

Внезапно в ходе схватки что-то неуловимо изменилось. Послышались гневные окрики, и Хью увидел, как его противники поднимаются с пола и удирают. Не без труда разогнувшись, он обнаружил, что у него появился союзник: встав спиной к спине с Хью, кто-то дрался с бешеной энергией. Ура! Победа за ними!

— Я убью вас всех, гады, он мой! — кричал неизвестный союзник в исступлении, и Хью сразу понял, кто он.

Оба они резко развернулись и встретились лицом к лицу, обменявшись полными презрения взглядами, — Хью и Ричард, два старинных недруга, не уступающие друг другу в боевом мастерстве.

— Кроме того, — уже спокойнее продолжил Ричард, позволив себе небрежную усмешку, — он либо принесет нам огромные деньги, либо прекрасно развлечет, если затея с выкупом почему-либо не удастся.

Недовольно ворча, люди Ричарда из Уилтшира начали вытирать окровавленные лица. Распаленные дракой, они и думать забыли о выкупе. Будь их воля, они забили бы Хью до смерти, но нарушить приказ своего предводителя они не смели.

Слуги принялись уничтожать следы побоища, за ноги растаскивая потерявших сознание. Когда очередь дошла до виновника драки и он слабо зашевелился, они пинками утихомирили его и тоже куда-то уволокли. Куда, Хью не знал, да и не интересовался этим.

Стирая, как и все прочие, с лица кровь, он обнаружил, что один глаз сильно опух. Поморщился — больно, пожалуй, надо будет показать его Эдлин. Эдлин… Она как раз направлялась к ним с Ричардом, держа в руках неизменную сумку с лекарственными снадобьями.

Заметив на лице жены недовольное выражение, Хью благоразумно отступил назад, уступая место Ричарду.