Ампер приоткрыл дверь, закрываться ей не давал старый китайский пластиковый шлепанец. Помещение небольшое, метра три в ширину и пять в длину. Что тут было раньше? Ампер сказать не мог, но сейчас это каморка водителей — промасленные робы в деревянном шкафу у входа, кое-какой инструмент, диванчик, стол, на котором стоит упаковка доширака, от которой еще пар идет. Это все, что Погорелов успел разглядеть за пару секунд в свете открытой двери, до конца помещения свет не доставал.

Он быстро зашел и, выбив тапок, плотно закрыл дверь. Помещение погрузилось во тьму, но как с этим бороться, он уже нашел. Возле шкафа с робами на небольшом верстаке стола автономная лампа, такие любят туристы в походы брать. Сделав три шага вперед, повернуться, шаг направо, рука безошибочно нашарила лампу. Покрутив ее в руках, Погорелов нашел выключатель, теперь хорошо бы она оказалась рабочей.

Яркий свет резанул по глазам, Ампер прищурился и, поставив лампу на стол, огляделся более детально.

— Мужик, ты кто? — раздался голос из дальнего угла комнаты, где стояли какие-то ящики. Человек явно напуган, и присутствие Ампера его нервировало.

— Не дергайся, не поднимая револьвера, — произнес Погорелов. — Я тебе не угроза, если, конечно, дурить не будешь. Считай меня комитетом по встрече. Я здесь, чтобы поприветствовать тебя и пожелать удачного пребывания в Стиксе. Не обратишься, может, и выживешь. А теперь давай, выходи на свет, только не шуми, пообщаемся.

Пара секунд и из-за ящиков вышел мужик лет пятидесяти в чистой робе и газовым внушительным ключом в руках. Шел он медленно, словно прикидывая, как лучше обойти Ампера и рвануть к двери. А еще он не спускал взгляда с чудовищного револьвера в руке незваного гостя, на который еще и глушитель накручен. Погорелов его понимал, тут было чему удивиться, в опущенной руке РШ12 лишь чуть-чуть не доставал до полу.

— Твой дошик? — указывая на заверенный «бич-пакет», спросил бывший прапорщик.

Мужик покачал головой.

— На-а, Васьки, водилы. Он выбежал наружу, когда туман сошел, захотел автобус проверить, ему в рейс через полчаса идти надо было, а там на него какая-то жуткая человекоподобная тварь напала. Я видел, как она его убила, а потом жрать начала.

— Это лотерейщик, он тоже часть комитета по встрече новичков, но он отвечает за негативную сторону процесса.

Ампер уселся за стол и придвинул к себе быстро завариваемую лапшу.

— Я поем? — хотя прозвучало это не как вопрос, а как утверждение.

— Мужик, объясни, что происходит? — поняв, что его пока никто трогать не собирается, осмелел дядька. — Я там поле видел, а там ведь частный сектор должен быть, и храм.

— Тебя как зовут?

— Санычем все кличут.

— А я Ампер, — представился Погорелов, после чего положил револьвер рядом и взялся за вилку. — Добро пожаловать в Стикс.

В каморке водил и техников нашлось все, что нужно иммунному — полбутылки дешевого дрянного коньяка, которого вполне хватило для изготовления литра живца. Споран, поднятый с бегуна, пришелся ко двору. Погорелов занялся им сразу же, как закончил жевать макароны, которые показались ему по-настоящему вкусными. Сделав пару глотков, Ампер слегка поморщился, все же вкусовые данные этого напитка были далеки от того, к чему он привык, но сейчас у него изранены ноги и спина, а для заживления нужно много пить и хорошо кушать. Надо сказать, уроды, что его захватили, позаботились о том, чтобы он не двинул кони, и залатали его на совесть.

— Паря, это ты чего шаманишь? — поинтересовался Саныч.

— Элексир жизни готовлю. И я не шучу, — отозвался бывший прапорщик. — Станешь иммунным, будешь такой же пить. А пока, извини, переводить его на тебя я не стану.

— Ну, вроде как прояснил, только все равно я ни хрена не понял.

— Ничего, поймешь, — отмахнулся Ампер, уже зная, что никогда Санычу не пить живца, и вообще ему не топтать Стикс, мужик уже потихоньку начал сипеть и заговариваться. Еще немного, и все.

Где-то хлопнул одинокий, едва слышный выстрел. Ампер напрягся, направился к двери и, выглянув в тонкую щель, улыбнулся сам себе. Интуиция не подкачала, все же выжили «редиски» и пошли по следу, а наследил он окровавленными пятками прилично.

Тройка рейдеров, возглавляемая Якутом, появилась на опушке, внимательно изучая местность. Шли они открыто, похоже, Крол зажмурился, а может, это он улепетывал на грузовике, а больше никто из них не мог ставить невидимость.

Ампер специально оставил тонкую щель для обзора, снаружи и не заметишь, что дверь неплотно закрыта. Погорелов как учуял, что погоня нарисовалась, перебрался к щели и приник взглядом. Якут шел третьим, сжимая в руках пулемет, двух других бывший прапорщик не знал. Один вроде похож на водилу пикапа, но не факт. Вот он и вел группу по следу, вел четко, именно в этом месте валялся мертвый бегун и тут Погорелов спускался по небольшой насыпи.

Дистанция была смешной, метров сто, на секунду Ампер даже подумал прикрепить на револьвер кобуру-приклад и отщелкать эту троицу на открытом месте. Но отбросил идею. И как оказалось — не зря. Нашуми он, и все, здесь бы и остался. Троица достигла уже места кровавой трапезы лотерейщика, который, дожрав Василия, отправился искать новую хавку.

— Что ты там углядел? — просипел Саныч.

— Люди нехорошие явились, меня ищут, — так же тихо ответил Ампер.

На секунду Погорелов потерял загонщиков из виду, а потом на стоянке автобусов началась пальба, посыпались битые стекла. Кто-то заорал дурным голосом, словно его на части рвут, а потом стих. Ампер еще раз порадовался, что не стал стрелять. Как оказалось, эти уроды оставили прикрытие, за корнями обугленной сосны засел четвертый член группы. Оттуда дважды бахнула мощная винтовка, и наступила тишина. Секунд через десять из-за автобуса выбежал Якут, теперь пулемет он закинул на плечо, правя рука висела плетью, на асфальт стекали кровавые капли. А вот его спутники так и не появились. На приличной скорости командир пособников добрался до опаленной сосны и растворился в лесу, а на место боя явились новые действующие лица — сначала бегуны пожаловали, а потом рубер, а может, уже и элита, видно было плохо, серьезная тварь прогнала печальных лохов и принялась жрать неудачников из команды муров. Бегуны же решили, что нужно преследовать подранка, и рванули вслед за Якутом и стрелком.

Ампер улыбнулся сам себе и, прикрыв дверь, посмотрел на Саныча. Жаль было мужика, тот сидел и, как дебил, таращился на свои пальцы. А ведь минуту назад внятно разговаривал. Бывший прапорщик, вздохнув, достал из петли «клюв» и, зайдя за спину, пробил не состоявшемуся зараженному череп.

— Прощай, — произнес он и, вытащив из угла внушительный кусок пленки, завернул в него тело, убрав подальше.

Вернувшись к двери, он плотно закрыл ее и даже запер на щеколду. Взяв лампу, он оглядел помещение, новая одежка уже нашлась, кулер с двадцатилитровой баклагой не даст умереть от жажды и даже поможет отмыться от засохшей крови, в которой он был перемазан с ног до головы. Вообще тут была душевая, вот только воды в трубах ни капли.