— Просто небольшой укус, — сказал я. — Просто чтобы удержать тебя. Ее хмурый вид вернулся в полную силу. — Может быть, я вставлю свой член прямо сюда и позволю тебе попробовать, прежде чем я сделаю что-нибудь еще. А может и не буду. Может быть, я не смогу удержаться от того, чтобы погрузиться глубоко в тебя, прежде чем я создам беспорядок у тебя во рту и увижу, как ты все это проглотишь.

— Кто сказал, что я буду глотать? — спросила она, сжав кулаки.

Я ухмыльнулся — я ничего не мог с собой поделать — и увидел, как ее глаза метнулись к моему рту. — О, тебе не терпится проглотить все это, правда, Люси? Так же, как я не могу дождаться, чтобы вылизать каждый дюйм твоей киски.

Секунды тикали, пока мы смотрели друг на друга.

Наконец она сглотнула.

— Что бы ты еще сделал? Не то чтобы у тебя был шанс, просто любопытно…

— О, я многое сделаю с тобой, Люси. Я обязательно позволю тебе сделать мне тоже кое-что, потому что я знаю, что тебе понравится прикасаться ко мне.

Я посмотрел на ее тело там, где моя рука задрала ее рубашку, и увидел голую кожу ее живота. Не спрашивайте меня, как мне удалось помешать моей руке подняться выше, но я сделал это и снова прикрыл ее.

— Жаль, что я не могу просто сорвать с тебя одежду и показать те вещи, которые я могу заставить тебя чувствовать, если только ты позволишь мне, как громко я могу заставить тебя кричать, когда я подавляю тебя наилучшим образом, когда твоя хорошенькая маленькая киска сжимается вокруг меня, — пробормотал я, глядя ей в глаза. — Держу пари, у тебя жадная киска. Бьюсь об заклад, ты бы умоляла меня дать тебе больше.

Если я думал, что видеть и прикасаться к ее обнаженной коже было слишком большим искушением, то выражение, которое я увидел в ее глазах, было смертельным ударом.

— Жаль, что мне нужно уйти, и я не могу держать тебя наедине всю ночь.

Она наклонила голову и приподнялась на локтях, когда я отклонился от нее. А потом она прижалась к моей груди и снова взобралась на меня.

— Тебе следует перестать это делать, — пробормотал я, потянувшись, чтобы обнять ее, и убрать волосы подальше от ее лица, от этих прекрасных глаз, от которых я, казалось, не мог отвести взгляд. Увидев, как ее щеки слегка покраснели, а ее грудь вздымалась и опускалась от глубоких вдохов, мой и без того твердый член подпрыгнул у меня в штанах.

— Ты готова признать, как сильно я тебе нравлюсь?

Она покачала головой.

— Каждый раз, когда я говорю себе, что я ненавижу тебя, а я на самом деле очень тебя ненавижу..

Удивленный, я спросил:

— Что я сделал сейчас, чтобы заслужить твою ненависть?

— Ты говоришь. И касаешься меня. И шепчешь. И смотришь мне в глаза. Останови это. Когда я говорю тебе, что мы не можем заниматься сексом, ты говоришь о моем сердце и обо всем, что тебя не касается.

Я отпустил ее волосы и поднял руки вверх, сдаваясь.

— Я не знал, что ты так сильно хочешь заняться со мной сексом, Люси.

Она застонала.

— Я не! Это моя точка зрения. Но ты заставил меня говорить о больших членах, которые знают, что делают, и… — Неожиданно она схватила меня за запястье и засунула мою руку прямо себе в штаны.

Я мог остановить ее. Я мог бы сделать многое вместо того, чтобы сгибать пальцы и позволять им скользить по ее скользкому теплу, но она была слишком интригующей, и мне было чертовски любопытно, как она объяснит свою влажность, настаивая на том, что ничего не чувствовала, когда я целовал её.

— Так это и случилось, — сбивчиво объяснила она хриплым голосом.

— Посмотри на это, — пробормотал я, мягко играя с губами ее киски и клитором, распространяя ее влажность. — Это произошло из-за того, что я заставил тебя говорить о членах?

Она энергично кивнула, и мой взгляд упал на ее руки, которые все еще сжимали мое запястье, пытаясь удержать руку на месте.

— Думаю, я должен извиниться за это, — смягчился я, толкая свой средний палец немного глубже, пока он не прошел через ее напряженные мышцы. — За то, что сделал тебя такой мокрой, я имею в виду.

Она слегка откинула голову назад, и ее бедра дернулись, втягивая мой палец глубже.

— Ты не сделал меня мокрой, — прошептала она, издав тихий стон, когда я провел пальцем внутри нее, а затем грубо толкнул полностью. То, как ее тело ожило прямо у меня на глазах, как она укусила нижнюю губу, когда легкий вздох сорвался с ее губ… каждая мелочь, которую она делала, тянула меня прямо на грань безумия.

— Нет? Я вытащил палец из ее тугой киски и провел пальцем вокруг ее чувствительного клитора. — Тогда это очень плохо.

Прежде чем я успел вытащить руку из ее трусиков, она остановила меня.

— Подожди!

— Да?

Она хмуро посмотрела на меня и разочарованно вздохнула.

— Вот почему ты мне не нравишься.

Я вытащил руку.

— Жди! Проклятье!

Решительно, она схватила меня за запястье и толкнула его обратно. Боже, ее глаза действительно, что-то сделали со мной, этот решительный, но рассеянный взгляд в сочетании с этим бурным цветом. Она сама по себе была бурей. Черт, она была ураганом с тех пор, как ворвалась в мою жизнь.

— Отлично. Ладно, твой голос сразил меня, — наконец призналась она.

— Хммм, — пробормотал я, нежно возвращая палец обратно в ее киску.

— Тебе нравится мой голос и моя рука. Для девушки, которая утверждает, что ненавидит меня, тебе многое во мне нравится.

— Только твоя рука и твой голос. Все остальное в тебе… Я ненавижу это.

Прижав свободную руку к ее спине, я снова подвернул ее под себя.

— Ненависть — очень сильная эмоция, Люси. И ты знаешь, говорят о любви и ненависти: тебе было бы так легко перевернуться через эту грань в любовь.

Она охотно раздвинула свои ноги передо мной, а затем посмотрела мне в глаза.

Я улыбнулся ей.

— Посмотрим.

Еще немного раздвинув ее ноги, я ввел еще один палец внутрь ее обжигающего жара и увидел, как ее глаза снова потеряли фокус.

— Я думаю… — Просунув свободную руку ей под шею, я прижал ее губы к своим и поцеловал слова. Пока я наслаждался ее возбуждением, пропитывая свои пальцы. Каждый раз, когда я целовал ее, я слышал, как кровь гудит в моих венах. Более того, я чувствовал, как она дрожит подо мной, ее тело вибрирует от потребности, которую она изо всех сил старалась скрыть.

Хотя я знал, что это разозлит ее, мне пришлось взять свой бушующий член и уйти. Поэтому я вытащил пальцы из ее киски, схватил ее за подбородок и углубил нежный поцелуй, который я дал ей, прежде чем отпустить ее губы и встал с кровати, чтобы неторопливо пройти к двери.