Похоже, у Абуджалиля за период учебы времени для чтения беллетристики тоже оставалось крайне мало. Потому что в тот самый миг, когда королевское рабочее место с грохотом и спецэффектами обрушилось в подвал[61]он, безудержно вопя нечто неразборчивое, раскинул руки как крылья, и пол под ногами верных клевретов последнего Великого превратился в толстый-толстый слой жидкой горячей карамели.[62]

Почти мгновенно застывшей.

– Молодец!!! – выкрикнул Агафон, хотел хлопнуть друга по плечу, но промахнулся и попал по затылку, сбивая на пол нелепый рогатый колпак.

Тот, улыбаясь во весь рот, тотчас же любезность вернул.

– Уходим!!! – не забыв ловким пинком послать головной убор в зияющую дыру на месте трона, боевой маг схватил за руку Абу и потащил к ближайшей стене.

– Но двери тут нет!!! – испуганно уперся тот.

– Сейчас будет!!! – широко ухмыльнулся его премудрие, вытянул руки и повторил трюк с зеленым огнем.

Сноп солнечного света, ворвавшийся сквозь клубы заполошно мечущейся пыли в темное нутро дворца, ослепил волшебников на несколько секунд, но, отважно прикрыв глаза руками, они рванули вперед, на волю, наружу, туда, где их ждали-заждались друзья.

– Иван!!!

– Сима!!!

– Мы здесь!!!

– Сюда!!!

– Скорей сюда!!!

Будто ястреб спикировал Масдай на несущуюся через площадь чумазую парочку, подхватил обоих, словно мороженое лопаточкой зачерпнул и, преследуемый гневным ревом вырвавшегося из-под земли короля, что было мочи рванул прочь, к стене, и далее – в пустыню.

Осуществлению такого простого, как всё гениальное, плана помешал лишь один незначительный пустяк.

Полное отсутствие какой бы то ни было пустыни.

Чем ближе подлетали беглецы к городской стене, тем явственнее становилось то, что из центра города разглядеть было почти невозможно.[63]

Пустыня пропала, и вместо желтых песков город теперь окружала стена серого, как сырая шерсть, тумана.

Случайно задрав голову, Иван увидел, что и небо с солнцем, которые они воспринимали как данность, теперь не такие, как были, а словно нарисованные, или вылепленные из яркого пластилина – небо голубое, солнце – золотое, но если присмотреться, то сквозь прозрачную лазурь небосвода просвечивал еле заметно тот же самый вездесущий серый туман.

– Куда теперь? – не останавливаясь, прокричал Масдай.

Пассажиры его оглянулись и увидели, как за ними, на расстоянии метров ста и постепенно приближаясь, несется по воздуху нечто похожее на ожившую вешалку для парадных нарядов, забытую лет на сорок в питомнике моли.

– Король! – ахнул Абу.

– Кто?.. – оглянулись все, кроме тоскливо втянувшего голову в плечи Агафона.

– Хозяин города! Последний из Десяти Великих!

Сулеймане побледнели.

– Масдай, скорей, скорей, скорей!!! – неистово заколотила ладошкой по шершавой спине ковра Эссельте.

– Куда – скорей?!

– Прямо, в туман, там разберемся!!! – крикнула Сенька, с одного взгляда на его скукожившееся премудрие угадавшая вероятный исход грядущей битвы.

– Ишь, чешет как наскипидаренный! – насмешливо хмыкнул отряг. – Что вы там с ним сделали? Скрестили со сливой?

– Хуже, – процедил сквозь сведенные зубы волшебник.

– По нему и похоже, – нервно покривил губы в резиновой улыбке Кириан.

– Ничего, не догонит, успеем! – ободряюще выкрикнул ковер, поднатужился, поднапружился, стрелой перелетел через оставшуюся внизу стену и утонул в тумане.

– Не отстанет, так заблудится! – изрек менестрель, и воинственно извлек из свой дребезжащей лютни нестройный, но бравурный аккорд.

Сколько уже продолжалось их путешествие по туману, сказать затруднялся теперь даже сам Масдай.

Поначалу он несся вперед без остановки как оглашенный, рассчитывая вот-вот выскочить на свет: туман в пустыне так же вероятен и долговечен, как снег. Но не менее чем полчаса спустя, когда кроме равномерной белесо клубящейся серости вокруг ничего упорно появляться не желало, он скорость сбросил и принял решение поискать если не солнце, то землю.

И точно с таким же успехом.

Когда время постепенного, но продолжительного снижения перевалило за десять минут как минимум,[64]беспокоиться начали уже не только сам ковер, но и задремавшие было пассажиры.

– Может, ты забрался слишком высоко? – озабоченно предположила Эссельте.

– А может, мы летим не вниз, а вверх? Или всё время прямо? Или тебе только кажется, что ты летишь, а на самом деле висишь на месте? – вывел странную теорию Кириан.

– Или, может, нам попробовать вернуться и начать выбираться заново? – пришла здравая идея в голову Ивана.

– Вернуться куда? – загробным голосом вопросил ковер.

– Э-э-э… назад?

– Если ты знаешь, где этот зад находится – командуй, полечу, – кисло пожал кистями Масдай.

– Погоди, ты что, хочешь сказать, что мы заблудились? – приподнялся на локте Олаф.

– Ну не то, чтобы хочу… – промямлил ковер и остановился.

– Почему стоим, Масдай-ага? – проснулся и встревожился Селим.

– Дорога кончилась, – хмуро ответила за того Серафима.

– Какая доро… а-а, это шутка!..

– Угу, куда смешнее…

– А по-моему, надо всё равно вперед лететь, Масдай-ага, – серьезно наморщила лобик и произнесла Яфья. – Ведь когда-нибудь куда-нибудь мы всё равно прилетим. А если будем стоять… то есть, висеть… на месте…

– Вперед – это куда? – пасмурно уточнил ковер.

– Хоть куда-нибудь? – вопросительно подняла взгляд на Абуджалиля девушка. – А ты как думаешь, Абу-ага?

– Я думаю, что ты правильно думаешь, – с готовностью подержал предмет страсти волшебник. – Надо накрыть сундук нетерпения ковром ожидания…

– А на ковер поставить чего-нибудь пожрать, – многозначительно договорил за него отряг.

– Вот только не надо шантажа, – ворчливо буркнул Масдай, вздохнул, и неспешно возобновил свой путь в никуда, пока на его спине стюард Абуджалиль устраивал для пассажиров нерадостный банкет.