– «Шилк» продавать нельзя, – совершенно серьезно покачал головой Соколов. – Он нам, во-первых, еще пригодится, во-вторых, безответственно было бы пускать в оборот такое оружие, ну и, в-третьих, наконец, как ты собираешься объяснять пейзанам принцип его действия?.. Нет, бластер пока стоит попридержать. А вот что действительно можно попытаться толкнуть, так это вот это, – он поднял руку с браслетом.

– Угу, а принцип действия пеленгатора местным пейзанам хорошо знаком и без лишних объяснений, – усмехнулся Иван.

– А мы и не будем им ничего говорить про пеленгатор. Это часы. Просто часы. Очень крутые, кстати. Швейцарские, наверное – или какие там у них самыми крутыми считаются? Скажем, армейская модель – потому что с компасом и фонариком. Кучу бабок стоят. Совсем по-дешевке отдаем…

– Ты бы это… – перебил друга Голицын, – приберег, что ли, свой запал для потенциальных покупателей. Я-то твой браслет все равно и задаром не возьму…

– Возьмешь, – убежденно проговорил Глеб. – Я что, по-твоему, в таком виде пойду на рынок, – вновь обратил внимание Ивана на свой форменный комбинезон Соколов. – Так что уж не обессудь – выход твой.

– Никогда ничем не торговал, – пожал плечами Голицын. Машина тут же дернулась, и он вновь сосредоточил все свое внимание на руле. – Тем более – часами…

– Я до сегодняшнего дня тоже ни разу отделение полиции штурмом не брал, – проговорил его друг. – И машины угонять мне тоже как-то не доводилось. А о том, чтобы бункеры бомбить, вообще речи до сих пор не шло…

– Ох, и не говори… Вот, черт, едва поворот не пропустил! Нам же тут налево!

Пару раз мигнул указатель поворота, и, перевалив через «лежачего полицейского, внедорожник въехал на огороженную территорию, над которой крупными буквами значилось «Центральный рынок «Заречье».

– Вон, видишь, желтая палатка стоит, – махнул Глеб рукой куда-то вправо, когда, протиснувшись между рядами припаркованных автомобилей, Иван обогнул огромный крытый павильон, являющийся основным строением рынка «Заречье», и, не без труда найдя свободное место, приткнул внедорожник между старым насквозь проржавевшим «Москвичом» и маленьким красным «Шевроле». Заглушив двигатель, Голицын посмотрел в указанную другом сторону: среди выгоревших на солнце тентов, со штабелями ящиков и коробок, полных овощей и фруктов – едва ли, впрочем, местного производства (не сезон же еще!) – втиснулся один, прилавок которого был почти пуст. Зато на нем имелась большая картонная табличка, на которой от руки – не слишком ровно – было выведено синей шариковой ручкой: «Куплю золото, серебро, моб. телефоны, часы». – Как раз то, что нам нужно, – убежденно произнес Соколов, расстегивая браслет и протягивая его Голицыну. – На, бери.

– Они там что, краденое скупают? – проговорил Иван, слегка нахмурившись. – Прям вот так вот – в открытую? А куда же копы смотрят?

– А копы пока нас с тобой ловят, – усмехнулся. Глеб. – И потом, совсем не обязательно краденое. Вот телефоны – почти наверняка да. Ну и часы, наверное. А золото да серебро им бабушки старые несут… Я так думаю, – добавил он.

– И что, я вот так вот к ним подойду и скажу: «Дяденька, купите часики?» – с большим сомнением в голосе сказал Голицын.

– Вот так вот и подойдешь, и скажешь, – кивнул его друг. – Да ты не волнуйся, для них это обычное дело!

– Обычное дело… – повторил Иван. – Для них-то, может, и обычное… И что, сколько мне с них просить?

– Ну, это уже сам смотри – по обстановке. Чем больше – тем лучше, конечно… Но так, чтоб нам с тобой хотя бы переодеться хватило, ну и перекусить чего-нибудь. Какие тут у них цены на рынке?

– Понятия не имею, – пожал плечами Голицын. – Раньше считались относительно невысокими… Если с Москвой сравнивать, конечно. Ну, то есть, просить тыщ десять-пятнадцать, да?

– Пятнадцать тебе вряд ли дадут, – с сомнением покачал головой Глеб. – Десять – было бы, на мой взгляд, большим успехом. А так, выручить хотя бы тысяч пять-семь…

– Не знаю, как там у вас в Севастополе, а здесь ты на пять тысяч не очень-то приоденешься, – заметил Иван.

– Ну, семь… Получится больше – замечательно. Ну, ты иди давай, время-то не ждет…

От души хлопнув дверцей «Ниссана», Голицын, сжимая в потном кулаке браслет, двинулся в сторону желтой палатки. Миновав батарею ящиков с крупными, какими-то неестественно-красными помидорами, Иван остановился у нужного прилавка, за которым сидел, клюя свом орлиным носом, молодой чернявый парень. Заметив подошедшего Голицына, продавец встряхнулся и вопросительно посмотрел на него.

– Э… Здравствуйте… – пробормотал Иван.

– Здравствуй, – неприветливо буркнул чернявый с едва уловимым акцентом.

– Вы это… часы покупаете? – спросил Голицын, решив сразу же перейти к сути дела.

– Мы много чего покупаем, – проговорил парень за прилавком. – Что там у тебя? Часы, говоришь?

– Вот, – Иван протянул ему глебов браслет.

Чернявый небрежным жестом взял его в руки, без особого любопытства покрутил разными сторонами и равнодушно положил – почти бросил – на грязный прилавок.

– Ясно. Сколько хочешь?

– Ну… – как ни странно, к этому самому важному вопросу Голицын оказался совершенно не готов. – Швейцарские… Офицерская модель… – он лихорадочно вспоминал, что там еще говорил в своем пробном рекламном выступлении Соколов. – Тут вот у них еще компас, – подобрав браслет с прилавка, Иван принялся демонстрировать его чернявому. – Фонарик… лазерный, – добавил зачем-то он, хотя это было и не совсем правдой. – Сенсорная застежка, – он провел пальцем по острой грани замочка, заставив его закрыться и затем снова раскрыться. – Функции всякие…

– Сколько? – нетерпеливо перебил его парень.

– Ну, сколько, сколько… В Дубаи в дьюти-фри они не меньше штуки стоят! – пришло, наконец, вдохновение к Голицыну. – Евро! А то и две! – добавил он, не удержавшись, чем, похоже, только смазал впечатление.

– Швейцарские, говоришь… – чернявый вновь взял в руки браслет и принялся внимательно изучать его внутреннюю сторону. – Ну и где тут написано, что они швейцарские? Типичная китайская подделка за десять баксов! – неожиданно заключил он, вновь небрежно бросая предмет торга на прилавок.

– Десять баксов?! – совершенно искренне возмутился Иван. Рука его сама собой метнулась к браслету в попытке не дать тому стукнуться о столешницу – и движение это не ускользнуло от внимания чернявого. Впрочем, браслет был рассчитан и не на такое, да и не долетел он до прилавка – закачался, повиснув на выставленном мизинце скупщика. – Да вы что?! Издеваетесь?! Да будь они в самом деле из Китая, на них бы все нужные клейма красовались – от «Брегета» до «Ролекса»! – неизвестно откуда пришли ему на язык названия крутых брендов. – Не понимаете ничего в часах – так и скажите…

– Ладно, ладно, не горячись, чего разорался? – примирительно проговорил чернявый, недовольно оглядываясь по сторонам – видно, проверял, не привлекла ли вспышка гнева клиента чьего-либо ненужного внимания. Впрочем, никому на рынке не было до Ивана с его претензиями никакого дела. – Десять баксов – это я, конечно, немного загнул. Даю пять тысяч деревянных – и расходимся.