– Конечно, нет. Немногие сильнодействующие вещества действуют мгновенно, например морфин, да и то в зависимости от концентрации. А большинство барбитуратов имеют пролонгированное действие. Скажем, несколько десятков минут.

– То есть, – подытожил майор, – Алена после введения препарата вполне могла походить по палате, выключить свет и самостоятельно лечь в постель?

– К чему вы ведете?

– Да так, ни к чему.

– Я не понимаю, – не унимался Ткаченко. – Вы полагаете, что Алену Димитриади все же отравили намеренно – или как? Ее муж причастен?

– Вам бы этого хотелось, не так ли? – вопросом на вопрос ответил Курепов. – Это решило бы ваши проблемы.

– Не смейте так говорить! – взорвался Роберт Георгиевич. – Думаете, мне было просто сделать то, что я сделал? Я подробно и с пристрастием опросил каждого из персонала, кто имел хоть какое-то отношение к Алене. Но ничего подозрительного не выяснил.

– И вы приняли самую удобную версию – некто посторонний проник в клинику и убил ее? – жестко спросил майор. – Это ведь гораздо легче, чем принять на себя вину.

– Вину? А в чем, собственно, вы пытаетесь меня обвинить?

– Я могу обвинить вас, – кивнул Курепов. – В препятствовании следствию как минимум. Вы удалили следы, которые могли помочь выявлению причин смерти Алены. Именно вы выкрали диск с записью, где вы заходили в палату пациентки в то время, когда она умерла. Если бы не ваши старания, мы не пошли бы по ложному следу.

Курепов ожидал от главврача нового взрыва негодования, но Ткаченко опустил плечи и съежился, словно школьник под строгим взглядом учителя.

– Я хотел все рассказать, – чуть слышно пролепетал он. – На следующий день я хотел пойти к вам и во всем сознаться. Но внезапно выяснилось, что Алену убили. Во всяком случае об этом постоянно твердила Элеонора, ее мать. Потом это вскрытие, выводы экспертизы. Я решил, что это действительно было убийство и что виновником является Юрий Димитриади. В этом случае все, что я сделал, не имело для следствия никакого значения.

– И вы вздохнули с облегчением, – усмехнулся майор. – Какая радость – ваша клиника чиста, скандала не будет. Все свободны, всем спасибо.

– Я своей вины не отрицаю, – вздохнул Ткаченко. – Значит, муж Алены ни при чем?

– До нашего с вами разговора я не был до конца в этом убежден, но теперь уверен, что Юрий Димитриади чист. Он не убивал свою жену.

Праздник поражал размахом. Огромный игорный зал на один вечер превратился в зал для торжественных приемов. Столы зеленого сукна убрали, вместо них вдоль стен выстроились фуршетные стойки, ломящиеся от закусок и напитков. Шампанское буквально лилось рекой – из небольшого фонтанчика, установленного в центре помещения. Нарядно одетые мужчины и женщины, большинство из которых не имело никакого отношения к строительному бизнесу, сновали туда-сюда, беседуя и поглощая напитки и яства.

Если бы только все эти люди знали, какого напряжения, какого насилия над собственной волей стоил Анжеле приход сюда. Она проиграла. Нет, ее подло обманули, ограбили, унизили! Правда, об этом знали лишь двое – она и ее враг, человек, которого Анжела ненавидела каждой клеточкой своего существа. И она разберется с ним, дайте только срок!

А сейчас она была вынуждена делать хорошую мину при плохой игре. Черт, это выражение как нельзя больше подходило к игорному клубу. И кому пришла в голову идея организовать тут вечеринку по поводу удачного разрешения проблемы строительства спорткомплекса? Не иначе виновнику торжества.

…Ринат Шарипов взглянул вверх – туда, где маячила тень Игоря Болдина, как обычно, наблюдающего за происходящим. Сегодня здесь не кидали кости, не тасовали карточные колоды, не просаживали состояния. Сегодня праздновали строительные бонзы. Что именно праздновали, Ринат не знал и не хотел знать. Единственным, что его интересовало, было обеспечение безопасности заведения и каждого отдельного гостя в зале. Люди Рината бдительно наблюдали за всем. Ни один стол, ни одна группа гостей не остались без присмотра. Болдину не давало покоя предсказание колдуньи, с которой он приобрел привычку консультироваться по всякому поводу. Шарипов не верил ни в какое волшебство. Жизнь научила его доверять только самому себе и товарищам, готовым в случае опасности прикрыть его с тыла. Начальник службы безопасности снисходительно относился к причуде хозяина, полагая, что богатый человек имеет право развлекаться так, как пожелает.

Внезапно внимание Шарипова привлекло движение у входа в зал. Оттуда доносились возмущенные возгласы, и начальник службы безопасности направился в том направлении, стараясь двигаться без лишней поспешности, чтобы не привлекать ненужного внимания гостей. Им вовсе незачем знать, что что-то может помешать веселью.

В холле Ринат увидел такую картину. Трое охранников с трудом сдерживали напор одного-единственного человека, пытавшегося прорвать их оборону. Человек был небрит, с темными кругами под глазами, его одежда выглядела помятой, словно он спал, не раздеваясь. Ринат не удивился, увидев нежданного гостя.

– Отпустите его, – приказал он охранникам.

Железные тиски рук тут же разжались. Как Шарипов беспрекословно подчинялся приказам шефа, так и его ребята привыкли немедленно исполнять требования начальника.

Андрей Данилин оказался на свободе. Он обиженно одернул пиджак и тяжело выдохнул:

– Ну и порядочки у вас! Когда я приходил играть, что-то никто меня не останавливал, а сегодня…

– Сегодня здесь проходит частная вечеринка, – отозвался Ринат. – А у вас нет приглашения.

– Нет приглашения? – взорвался Андрей, и только теперь, по тому, как он слегка пошатывался и не совсем внятно выговаривал слова, Шарипов сообразил, что он пьян. – Да к черту приглашения! Мне не нужна ваша кодла, сборище толстозадых идиотов, я только хочу сказать пару слов этой сучке Анжеле.

– Вам лучше пойти домой, – не теряя самообладания, заметил начальник службы безопасности. – Когда вы отдохнете и придете в себя, то сможете договориться с Анжелой Игоревной.

– Договориться?! – взревел Андрей. – Она, похоже, всем приказала меня отфутболивать! Эта дрянь скрывается, а между тем вставляет мне палки в колеса, куда бы я ни пошел. Сначала уволила меня, змея, а теперь делает все, чтобы никто в городе не взял меня на работу.

– Это ваши с ней дела, – покачал головой Ринат. – Послушайте, мне не хочется применять силу, но я вынужден буду это сделать, если вы не уйдете по-хорошему.

– По-хорошему?! Ладно, ты сам напросился!

С этими словами Андрей с быстротой, обычно несвойственной людям в нетрезвом состоянии, засунул руку в карман и выхватил что-то черное и блестящее. Опытный глаз Рината тут же определил, что это «ТТ». Но прежде чем Андрей успел поднять руку с пистолетом, начальник службы безопасности молниеносным движением ударил его по локтю. Удар второй рукой пришелся в солнечное сплетение. Оружие, выскочив из разжавшейся ладони, не ударилось об пол, а угодило прямиком в руки одного из охранников. В тот же момент двое других скрутили задыхающегося от ярости и боли мужчину, повалили его на мраморные плиты и прижали к полу так плотно, что Андрей потерял возможность шевелиться.