– Если желаете, я уже прямо сейчас могу назвать вам их имена, – принявшись помешивать чай старшего следователя, предложила я.

И на всякий случай проверила состав напитка в чашке – на сей раз обошлось без сюрпризов.

– Имена? – медленно переспросил глава полицейского управления Вестернадана. – Что ж, попробуй.

Продолжая помешивать чай, я по памяти назвала фамилии:

– Леди из семейств Эстенбрайт, Брэйдэр, Фъердерон, Гадэрмейстен.

Старший следователь вопросительно выгнул бровь.

Мило улыбнувшись, поинтересовалась:

– А вы знали, что еще до вашего появления с лордом Арнелом в городе на Железной Горе, здесь уже вполне себе имелась власть и власть имущие? Те самые власть имущие, с коими вы не посчитались, и о существовании которых, похоже, даже не подозреваете.

Давернетти откинулся на спинку кресла, пристально посмотрел на меня и поинтересовался:

– Бель, ты сейчас вещаешь мне о дамочках Вестернадана, что вечно озабочены матримониальными устремлениями? Это, по-твоему, власть имущие?

Нервно улыбнувшись, справедливо заметила:

– Вы столь много времени провели в столице человеческой империи, что несколько позабыли о реалиях драконьего общества, лорд Давернетти.

Старший следователь хотел было возразить, но затем пожал плечами, и произнес:

– Реалии драконьего общества не слишком отличаются от реалий общества человеческого. Слабый прогибается под условности и устои, сильный устанавливает собственные правила игры. Сколько бы времени я не провел в столице империи, мне известно, что представляет собой общество Вестернадана. Но, Бель, если леди желают развлечься, истинный джентльмен не станет им мешать.

– Правда? – я невинно воззрилась на лорда Давернетти. – В таком случае, верните мне мой чай. Позволим леди… «развлечься».

Мгновенно помрачнев, старший следователь взял чашку с отравленным напитком, взглянув на меня, в мгновение ока опустошил ее, и, вернув фарфоровое изделие на стол совершенно пустым, и махнул рукой тем, кого я до этого момента не замечала.

Когда в чайную вошло двое полицейских, что мне поклонились гораздо ниже, чем старшему следователю, лорд Давернетти не глядя на них, а продолжая все так же в упор взирать на меня, холодно приказал:

– Доставить в полицейское управление глав родов Эстенбрайт, Брэйдэр, Фъердерон, Гадэрмейстен. Так же пригласите и миссис МакАверт. За матушкой я слетаю сам.

Полицейские поклонились и вышли из чайной, чтобы спустя несколько мгновений прямо с площади воспарить двумя огромными драконами серого и бурого окраса.

Лорд Давернетти же, подавшись ко мне, в приказном тоне потребовал:

– Ничего не пить. Ничего не есть. Ничего не примерять. И не вдыхать никаких духов. Желательно, подожди меня здесь же, в крайнем случае, можешь вернуться в мой кабинет в полицейское управление.

И он, стремительно поднявшись, покинул меня.В отличие от других драконов, старший следователь взмыл в небо прямо с порога чайной, и он существенно превышал по размеру только что воспаривших в небеса драконов.

Отсиживаться в чайной я не стала, как и возвращаться в полицейское управление.

Покинув заведение, я печально побрела обратно в магазин тканей «Верг и Верг», рассеянно кивая в ответ на приветствия, и стараясь не вздрагивать каждый раз, когда мне вновь кланялись драконы. Изменение моего статуса пугало все больше.

* * *

– Горный снег!

– Белый бриллиантовый!

– Уж простите мне мое упрямство, но я лучше знаю свою дочь и говорю «горный снег»!! И я прошу вас простить мою настойчивость, но я лучше знаю город этих проклятых чешуйчатых и я говорю – белый бриллиантовый!

– Мне кажется, нежнейший белоснежно-голубой больше к лицу нашей мисс Ваерти…

– НЕТ!

– Избави Господь!

Осторожно войдя в магазин, я поняла, что мое отсутствие осталось незамеченным. Матушка и миссис Макстон чрезмерно увлеклись выбором тканей, судя по внушительным стопкам разномастных рулонов не только для свадебного платья, но именно последнее стало камнем преткновения.

– Это моя единственная дочь! – стояла на своем матушка.

– Ну, знаете ли… – миссис Макстон негодующе выдохнула и, казалось, была готова отступить. Однако, годы проживания под одной крышей с драконом не прошли напрасно. – Как вы можете быть столь жестоки по отношению к женщине, что выполняла ваши материнские обязанности столько лет?!

И на последнем слове голос суровой уроженки севера нетипично дрогнул. Следом дрогнула моя матушка, несмотря на показную грозность, обладающая излишне добрым нравом, и мне пришлось вмешаться до того, как два дорогих мне человека пересекут черту.

– Матушка, миссис Макстон, вам не кажется, что данный спор…

Но я не договорила.

Неприятное чувство направленного на меня смертельного орудия внезапно накрыло ощущением надвигающейся беды. Опасность была столь явственной, что я развернулась в направлении угрозы, едва ли отдавая себе отчет в собственных действиях.

– Scutum! – заклинание защиты прозвучало за долю секунды до выстрела.

В напряженной тишине раздался сухой щелчок затвора револьвера, а после оглушительный грохот выстрела, на мгновение осветивший бледное лицо юноши и его остекленевшие совершенно человеческие глаза.

Пуля уничтожилась в яркой вспышке, не долетев до меня и пяти шагов. В то же мгновение взвыл мой неудавшийся убийца, падая на устланный темно-красным грубым сукном пол магазина, и его неумолимо поволокло к выходу, воскрешая в памяти то жуткое зрелище, когда лорд Арнел защитил меня от гораздо большего количества убийц. Но, к своему стыду, в тот ужасный день я не задавалась вопросом об их судьбе. Сейчас же все изменилось.

– Obstructionum!

Заклинание отрезало моего убийцу от той чудовищной силы, что словно лассо неумолимо волокла его… подозреваю, что в подвалы полицейского управления.

– Мисс Ваерти, вы же не станете подходить к нему? – воскликнула миссис Макстон.

– Сожалею, – произнесла я.

И быстро подошла к лежащему на пороге и цепляющемуся за дверь юноше. Судя по строгому костюму из недорогого, но качественного темного сукна, и несколько испачканным чернилами манжетам белой рубашки, молодой человек был писарем или конторским служащим. Но сейчас выражение его лица скорее подошло бы умалишенному из психиатрической клиники.

Приблизившись, я осторожно наклонилась над тем, кто даже в невменяемом состоянии отчаянно желал жить, и произнесла:

– Purificatio mentis!

Заклинание ясности ума относилось к пределу моих возможностей, оно было весьма сложным и энергозатратным, но удивительным образом, я не ощутила ни признаков слабости, ни головокружения, ни признаков носового кровотечения. Заклинание было произнесено, результатом его стал ясный взгляд пришедшего в себя юноши, но на меня примененная магия не оказала никакого негативного воздействия.