— Срочно посыльного к начальнику штаба! Пусть возьмет мой мотоцикл. Связь восстановить в первую очередь.

— Есть!

— И правь тут службу сам. Все, что может летать — в воздух. Они, гады, снова прилетят.

Макаров на секунду задумался: возможно, здесь, на земле, он был бы нужнее, чем в небе. Но душа рвалась к отмщению. Да и кому, как не ему, встречать сейчас в воздухе новый налет?

Он покатил по полосе, проверяя нет ли воронок. Воронки были, но по бокам. Проскочить возможно. И стартовать лучше всего с другого конца. Оба ведомых проследовали за ним. Через несколько минут, разогнав свой «ишак» до взлетной скорости, Макаров плавно поднял машину в воздух. Под крылья ушли домики разбуженной Росси, майор заложил вираж в сторону Волковыска и стал набирать высоту. Серебровский и сержантик повторили его маневр. Осмотрелся в воздухе. Огненный шар солнца уже висел над восточным горизонтом, и вся западная полусфера была прекрасно освещена. Но ни одного самолета Макаров там не узрел. Сделал круг над Волковыском: кое-где в городе горели дома, расстилая черные дымы по утреннему ветерку. Но там, где жила Хелена, ничего не дымило. Костел на окраине — их всегдашний ориентир — отбрасывал длинную тень. Облака впечатывали свои рваные тени в зеленые пласты лесов.

Прошел к Слониму вдоль реки Щара. Извилистая речка, густо поросшая по берегам кустами и осинником, напоминала сверху длинную мохнатую гусеницу.

Слоним тоже горел. И тут он увидел девять «юнкерсов», шедших строем фронта курсом на юго-запад. Оглянулся на своих — идут за ним. Мысленно крикнул им: «Атакуем!» и пошел на сближение. «Ага, вон и прикрытие! Четыре “мессера” идут к нам наперехват. У них преимущество по высоте. Хреново! Зато им против солнца. Тоже не сахар. Все — дистанция боя!» Макаров выбрал головного. Тот уже ударил из обоих пулеметов, но обе трассы прошли выше. «Ну и мы тебя пуганем, — задрав нос своего «ишака», майор полоснул очередью по брюху «мессера». — Мимо. Разошлись без потерь. Но уж теперь мы свою высоту на развороте наберем». Стрелка альтиметра полезла вверх. «Хорошо. 950. Сходимся. Как ребятки? Ух, как далеко их разнесло. Ладно, сержантик желтоперый, но ты-то, Серебровский, куда от ведущего шарахнулся? Кто будет хвост прикрывать?! Учишь вас, учишь…

Так, опять атакуют. А мы вот с горочки скатимся да прямо уйдем на замыкающего «юнкерса». Да по крестам ему, по крестам! Из двух пулеметов. Да еще из пушечки тебя швакнем! Загорелся, родимый! Гори, гори ясно, чтобы не погасло! А что у нас сзади? А сзади на нас «мессер» выходит, а ведомые хрен знает где! Ну, погоди, Серебровский, дай только сесть… Так, уходим на вираже! «Ишачок»-то у нас более юркий! Вот и опять проскочил, падла, мимо! А кто у нас там так задымил? Сержантик горит… Подловили мальца. Ну, так прыгай же! Прыгай, пока высота позволяет! Эх, все… Кранты! Отлетался, сердешный…

Серебровский, а ты-то где? Ага, бой ведешь… Ну никакой слетанности! Я теперь опять в одиночку должен отбиваться. Вон еще один ко мне роет, а другой справа обходит… А мы сейчас в облако уйдем. Как оно удачно тут возникло. Не облако, а картина неизвестного художника. Оп-па! И мы в дамках! Молоко! Через минуту проскочим. Что там на выходе? Что, суки, потеряли?! Против солнца плохо видно? А вы как хотели?! Ну, так и получайте кулацкую пулю!»

Макаров поймал в прицел ближайший «мессер» и нажал на гашетку. Не столько глазом, сколько чутьем ощутил, как свинцовая трасса вошла во вражеский фюзеляж.

Точняк! Ну, вот ты уже и не игрок. Уходи, уходи… Тебя Серебровский добьет. Вон он, поджидает… А кто у нас там слева появился? Три «чайки» и три «ишака». Кто такие? Мои? Нет. Скорее всего пружанские ребята — из 33-го полка. Давайте к нам, орлы! А, у вас там своя свадьба. Ну, ничего, мы подсобим. Оба «мессера» назад повернули… Да, нет это они за Серебровским гонятся! Держись, младшой!.. Ну, вот и тебя завалили… Ты-то хоть выпрыгни! Молодец, сообразил!

Подожженный истребитель круто понесся к земле курносым носом. Но от него отделился комочек и в небе засиял белый купол. Один из «мессершмиттов» пошел прямо на снижающегося парашютиста. Простая цель. Одна очередь и вон — бессильно повис на стропах младший лейтенант Серебровский…

«Ну и суки же вы, лежачих бить! Ну погоди, я твой номер запомнил! Ты у меня без парашюта выпрыгнешь!»

Движок «ишака» взревел угрожающе и перешел на истошный вой форсажа. Макаров догонял «мессера», который, пройдя над лесом, куда упал самолет Серебровского, набирал высоту. Вот и выход на прицельную дистанцию. Сцепив зубы, нажал на гашетку… «А где она, карающая струя огня и свинца? Отказ пулеметов? И ШВАК молчит. Все ясно — боезапас кончился. Ну, гуляй пока, сволочь… Повезло тебе сейчас, но мы еще встретимся на узенькой дорожке. Уж номер твой я запомнил.

А что там братцы-пружанцы? О, молодцы, срубили фрица! Жаль, не моего… А дыму-то напустил — в полнеба. Каюк тебе неминуемый. Только никто тебя расстреливать на стропах не будет…»

Макаров взял курс на Россь. Посмотрел на часы — подлетное время пять минут. Боевой счет открыт: пока два-два в воздухе, а на земле — лучше и не считать…

Но считать пришлось, когда к подрулившему поближе к КДП истребителю подбежал старший лейтенант Кирюхин. Макаров заглушил двигатель и стащил с головы мокрый шлемофон.

— Товарищ майор, разрешите доложить обстановку!

— Докладывай!

— В строю четыре машины. Пятую техники доводят до ума. Разрешите боевой вылет?

— Пока не разрешаю. Ты мне сейчас здесь вот как нужен! Где начальник штаба? Где комиссар?

— Никто из посыльных не вернулся еще.

— Начальник штаба вернется, разрешаю вылет. Потери в живой силе?

— Шестеро убитых и двенадцать ранено. Из них пятеро летчиков.

— А остальные где?

— Десять человек здесь, остальные не вернулись из города.

— Заправляйте эту машину, а я пересяду на готовую. Летчиков ко мне!

Летчики сами бросились гурьбой к командиру полка, как только его увидели. Надо было бы их построить, но Макаров решил не терять времени:

— Товарищи, сами видите, что творится. Это война. И мы уже потеряли многих наших ребят. На моих глазах расстреляли на стропах Серебровского. Будем мстить за него и за всех наших. Сейчас трое — Волков, Дрозд и ты, Мамедов, — полетят со мной. Остальным быть в готовности. Возможно, техники наладят еще пару машин. Вопросы есть?

Летчики угрюмо молчали.

— Вопросов нет, — заключил Макаров. — Кого назвал — по машинам! Остальным помогать технарям!

Перед стартом Макаров разбил свою группу на пары. Он отобрал самых толковых и надежных, на его взгляд, летчиков.

— Дрозд — ты мой ведомый. Мамедов будет прикрывать Волкова. И ни в коем случае не бросать ведущих. Идти за ними мордой в хвост! Ведомые, потеряете ведущих — расстреляю лично! И последнее — всем следить за моими действиями! Все пошли, ребята! С Богом!

Небо снова покрылось моторным ревом. Взлетали попарно. Полосу аэродромщики успели привести в мало-мальский порядок. Едва поднялись, как увидели целую армаду «юнкерсов» и «хейнкелей», которые не спеша двигались на восток севернее Росси. Шли в сопровождении «мессеров». У Макарова дух захватило от этого зрелища, но уклоняться от боя было нельзя. С земли на них смотрели десятки глаз, все, что осталось от полка… Майор покачал крыльями: атакуем!