– Ну, если он в моей больнице, то все в порядке будет, – заметил Гордеев. – Там, в случае чего, и хирурги очень хорошие.

– Не согласится Володя на операцию – у него ведь жена из наркоза не вышла, – покачал головой Дмитрий Петрович.

– Понятно, – кивнул Гуров. – Что дальше было?

– Они уехали, а тут и полицейские подбежали, – продолжил Гордеев. – Ну, и началось! Тело Евгения до приезда бригады никто не трогал.

– Что сказали эксперты при осмотре?

– Один выстрел. Прямо в сердце. Только я хоть и недалеко был, а ничего не слышал! Стрелять могли только вон с той стороны, – указал на место, где полицейские искали гильзу.

– Дебаты отменили? – поинтересовался Лев.

– Нет, конечно, – покачал головой Гордеев. – Идут.

Гуров стоял над начерченным мелом силуэтом лежавшего на асфальте мужчины и внимательно смотрел по сторонам, а окружающие молча ждали, что он скажет. Наконец он попросил:

– Юрий Федорович, ты пока поинтересуйся у экспертов – вдруг уже есть информация. На данном этапе меня интересует только одно: пуля и угол ее вхождения, а это много времени не требует. Пока я сюда ехал, должны были уже успеть. И еще пригласи ко мне того, кто здесь сейчас командует.

– Игнатова сюда! – громко крикнул Воронцов и стал звонить.

К ним тут же быстрым шагом, почти бегом, приблизился мужчина лет пятидесяти в штатском и радостно поприветствовал Гурова:

– Здравия желаю, товарищ полковник! Ну, раз вы здесь, мы с этим делом быстро разберемся!

– Помню вас. Только не говорите «гоп», майор, – охладил его пыл Лев.

– Уже подполковник, – поправил его Игнатов.

– Поздравляю, и давайте перейдем…

– Лев Иванович, «ПМ», – перебил его генерал. – Угол вхождения снизу вверх и немного сбоку со спины под небольшим углом.

– Прицельная дальность пистолета Макарова пятьдесят метров, максимальная убойная – триста пятьдесят. Выстрел снизу вверх. Попадание прямо в сердце. А отсюда до ограды вокруг театрального сквера больше пятидесяти метров. Это что за ерунда творится? – разозлился Гуров и потребовал: – Начнем сначала! Иван Александрович, как проходил съезд приглашенных?

– Люди подъезжали, высаживались, проходили внутрь, а машины уезжали на стоянку за театром. На их место подъезжали следующие, и так далее. Продолжалось это минут сорок пять, если не час.

– Значит, к тому моменту, когда подъехал лимузин, машин возле парадного входа не было? Был ты и двое журналистов? – уточнил Лев.

– Да! И ребята мои неподалеку, – добавил Иван.

– Куда эти журналисты потом делись? От какого телеканала или радиостанции они были?

– А черт его знает? – развел руками Гордеев. – Внутрь, наверное, пошли, как и остальные. А насчет того, откуда они? Болтались у них какие-то бейджики на рубашках, но я не присматривался.

– Они мне нужны! – решительно заявил Лев. – С какого такого перепугу все внутрь ломанули, в гущу событий, а эти тут остались? Ждали Найденова? Зачем? Знали, что произойдет? Откуда? Пошли дальше. Когда выставили оцепление вокруг театра? – продолжил Гуров.

– Это ко мне, – сказал Воронцов. – Театр еще утром проверили с собаками снизу доверху – губернатор же должен приехать, а потом внутри людей из его безопасности оставили. За час до начала туда строго по списку пропустили обслуживающий персонал, включая телевизионщиков. Губернатор всегда подъезжает к служебному входу, так что основное внимание обратили именно на него. И территорию вокруг театра самым тщательным образом проверили, опять же с собаками, потому что угрозу терактов никто не отменял. Потом расставили по периметру людей, так что, пока приглашенные съезжались, в сквер никто пройти не мог.

– Кто был в оцеплении, и кто стоял там? – спросил Лев, показывал в ту сторону, откуда стреляли.

– Мои были, в смысле, полицейские.

– Да знаю я, как они там охраняли! – отмахнулся Гуров. – Когда ажиотаж спал, собрались в кучку, курили и анекдоты травили! Подполковник! – обратился он к Игнатову. – Выяснить, кто именно стоял, и трясти их, как грушу! Кто проходил вдоль ограды? Не важно, бомж это был, старуха, мамаша с коляской. Колите их до самых башмаков! Потому что кто-то там точно был! И этот кто-то обязательно что-то видел! Дальше! По обе стороны улицы вдоль тротуаров припаркованы машины. Выявить всех владельцев и снять все видеорегистраторы. Будете искать машину в угоне, потому что на дело в своей не ездят. Уверен, что как минимум задние стекла у нее тонированные. И стояла она на стороне театра, а насчет противоположной – это я просто страхуюсь. Киллер должен был где-то ждать появления Найденова – он же не знал, когда именно тот приедет. Болтаться по улице – значит, точно привлечь внимание полиции, а у него ствол с «глушаком» при себе. Где он мог ждать? Только сидя в закрытой машине, причем на заднем сиденье, чтобы его не было видно,

поэтому тонированные стекла. Когда подъехал лимузин, он вышел, и есть шанс, что его могли заметить прохожие или полицейские, но не придали этому значения.

Тут у Льва зазвонил сотовый, и он, взглянув на него, только поморщился от досады – звонила Мария, а разговаривать с ней сейчас ему было некогда.

– Маша, я очень занят. Не могу сейчас говорить. Я тебе перезвоню.

Он отключил телефон и обратился к Воронцову:

– Юрий Федорович, хозяин еще может даже не знать, что у него машину угнали, но ты все равно распорядись, чтобы внимательно отработали все заявления об угоне машин за сегодняшний день, максимум за вчерашний вечер. И еще. Пусть патрульно-постовая внимательно по сторонам головой крутит, потому что машину обязательно попытаются сжечь. Это гораздо проще, чем возиться и отпечатки стирать.

– Я понял, Лев Иванович, – кивнул генерал и стал давать указания по телефону.

А Гуров повернулся к Игнатову:

– На той стороне улицы полно магазинов, а там обязательно должны быть камеры наружного видеонаблюдения. Вряд ли они захватывают и эту сторону, но проверить все равно надо. С работниками магазинов поговорите – вдруг кто-то что-то заметил.

– Понял, товарищ полковник, – серьезно ответил тот. – Все исполним. Что еще?

– Рутина, то есть поквартирный обход этих домов, причем необходимо опросить и жильцов тех квартир, чьи окна не выходят на театр, – кто-то мог домой возвращаться или с собакой гулять, молодые люди могли стоять и что-то обсуждать, просто зеваки глазели на то, как местный бомонд съезжается. Ну, и гильза, само собой, Но не исключено, что киллер стрелял из машины, и тогда она осталась внутри. Какой рост был у Евгения? – спросил Лев у Денисова.

– У отца – метр восемьдесят семь, а Женька был чуть ниже, – ответил тот.

– Значит, если киллер стрелял из окна машины, то небольшой угол снизу вверх все-таки образовался бы. Но он также мог присесть на корточки между машинами, и тогда гильза валяется под какой-то из них. Черт! Заключение бы посмотреть! Ладно! Потом! На первом этапе это все, подполковник. Выполняйте!