Персональный самолет фюрера FW-20 °C-4/U1 W.Nr.0137 «СЕ+1В» в зимнем камуфляже

После начала войны против СССР фюрер вылетел в свою FHQ «Волчье логово» в Растенбурге, в Восточной Пруссии. Поначалу местный аэродром не мог обеспечить безопасного приема четырехмоторных самолетов из-за короткой взлетно-посадочной полосы. Баур вспоминал: «В случае крайней необходимости мы на нем садились, но взлететь оттуда с полной загрузкой самолета представляло большую проблему». Поэтому поначалу «Кондоры» базировались на аэродроме в Гердауне, находившемся в 35 км от Растенбурга. Реконструкция ВПП около «Волчьего логова» продолжалась полгода, и все это время пассажиров туда возили только на Ju-52 и Не-111.

С этого аэродрома Гитлер периодически вылетал для проведения совещаний с командующими группами армий на Восточном фронте. Первый такой полет состоялся 18 августа. Фюрер летал в Николаев с целью знакомства с ходом боевых действий на южном участке фронта. На следующий день он посетил Первомайск, где вместе с Муссолини присутствовал на военном параде. Затем в начале сентября Гитлер летал в Житомир в штаб группы армий «Зюд», где провел короткое совещание с фельдмаршалами фон Боком и фон Рундштедтом. С именем последнего связана одна из самых рискованных поездок фюрера на фронт.

В декабре Рундштедт запросил у начальства разрешение оставить Ростов-на-Дону и отступить за реку Миус. Однако Гитлер, находившийся в тот момент в Берлине, всякий отход запретил и оставил за собой право окончательного решения по данному вопросу. А упрямый фельдмаршал в ответ заявил, что подчиниться не может и главнокомандующему следует либо изменить приказ, либо освободить его от командования. Гитлер выбрал второе.

В 04.00 1 декабря он издает сразу три приказа: об освобождении Рундштедта от командования, о назначении на его место фельдмаршала Вальтера фон Райхенау и, наконец, о необходимости быстрой отправки в 1-ю танковую армию партии танков Pz.III и Pz.IV. В этот же день в 15.30 Гитлеру позвонил назначенный утром новый командующий с просьбой… дать разрешение на отход за Миус.

Фюрер, подумав, что над ним издеваются, пришел в бешенство и срочно вылетел из «Вольфшанце» в Мариуполь, расположенный на берегу Азовского моря. Он хотел на месте выяснить ситуацию и поговорить с командирами войск. Причем летел Гитлер туда не на своем «Кондоре», а на двухмоторном Не-111. А личная охрана летела на самолетах Ju-52, позаимствованных у одной из транспортных эскадр. Дело в том, что его персональный самолет в это время как раз проходил техническое обслуживание. «Хейнкель», которым управлял все тот же Баур, имел довольно тесный салон (примерно как в современной «Газели»), где помещались шесть человек. Правда, летать на этом «пассажирском бомбардировщике» было не очень комфортно, так как салон терял очень много тепла через лючки для пулеметов. Во время полета Гитлер сказал своему пилоту: «Баур, в твоем самолете очень холодно. Мои ноги превращаются в сосульки!» После того как «Хейнкель» приземлился в Мариуполе, Баур добыл фюреру подбитые мехом сапоги, после чего тот отправился по своим делам. Характерно, что в этот раз, что являлось большим исключением, Гитлер ездил по оккупированной территории на обычной небронированной машине.

Гитлер, Муссолини, генерал-фельдмаршал фон Рундштедт, Восточный фронт, август 1941 г.

Гитлер поговорил с командующим 1-й танковой армией фон Клейстом и командиром дивизии СС «Лейбштандарт Адольф Гитлер» Зеппом Дитрихом, которые подтвердили трудность положения под Ростовом и указали на необходимость отвода войск. Совещание проходило в блокгаузе прямо на аэродроме на окраине города. Поскольку время было позднее, фюрер решил заночевать в Мариуполе. Он остановился в одном из номеров санатория «Белая дача», находящегося на набережной, на берегу моря. Начальник личной охраны Ханс Раттенхубер вспоминал: «При содействии органов тайной полевой полиции мною были проведены необходимые охранные мероприятия в непосредственной квартире Гитлера, как то: усиленная патрульная служба, внутренние и внешние караулы, закрытие всего прилегающего района для постороннего движения. Более широкие мероприятия по охране мною не проводились, так как это могло вызвать ненужную шумиху. Вследствие этих минимальных мер пребывание Гитлера в Мариуполе осталось неизвестным для местных жителей…»

Это был дом купца Хараджаева, эмигрировавшего в 1917 г. До революции там находилась дорогая гостиница. Утром у Гитлера был завтрак с видом на море, после чего он поехал на аэродром. Утром 3 декабря его Не-111 приземлился в Полтаве. Прямо на аэродроме в блокгаузе он встретился с новым командующим Райхенау, а также с отправленным в отставку 66-летним фельдмаршалом Рундштедтом. После длительной беседы фюрер в итоге согласился на отход из Ростова, но при этом приказал занять фронт по реке Миус и держать его до последнего. После этого Гитлер вылетел обратно в «Вольфшанце».

Кстати, фюрер никогда не разрешал садиться в один самолет сразу нескольким государственным деятелям, – в частности, он сам не летал вместе с Гиммлером и Герингом. Эта предосторожность в случае авиакатастрофы не должна была привести к гибели всей правящей верхушки[46].

В первом полугодии 1942 г. Гитлер совершил семь полетов на фронт. Во время взлета с аэродрома в Николаеве FW-200 был обстрелян советскими истребителями, вероятно, вылетевшими из Севастополя[47]. Советским пилотам удалось добиться нескольких попаданий в крылья самолета, второй же заход им не дали сделать подоспевшие Bf-109 из группы эскорта. Бортстрелки «Фокке-Вульфа» также вели огонь. Однако этот эпизод имеет несколько версий. По свидетельству пилота Баура, в этом вылете на борту не было Гитлера, а находились раненые немецкие солдаты… Именно после этого FW-20 °C-4/U1 «СЕ+1В» был оборудован специальным бронированным креслом для фюрера.

Различные инциденты происходили и в ходе других полетов. Так, во время одного из вылетов в Италию на самолете Гитлера отказал один двигатель. Причем это произошло над Альпами, где аварийная посадка была невозможна. Однако Баур все же довел «Кондор» до аэродрома и благополучно приземлился.

В случаях, когда визит фюрера планировался заранее, на место заблаговременно вылетала часть отряда сопровождения. Бронированный автомобиль вместе с машинами эскорта, как правило, предварительно доставлялся грузовыми планерами Ме-321 «Гигант». В 1942 г. на базе этого летательного аппарата был сделан шестимоторный грузовой самолет, способный самостоятельно подниматься в воздух. В некоторых случаях автомобили прибывали на место своим ходом.

1 июня 1942 г. фюрер вместе с фельдмаршалом Кейтелем второй раз прилетел в Полтаву. В отличие от предыдущей поездки, проходившей в духе импровизации, на сей раз все было заранее подготовлено. На аэродроме, окруженном эсэсовцами, Гитлера уже ждали заранее прибывший сюда «Мерседес» и автомобили эскорта, в том числе трехосные вездеходы G4. Прибыв в штаб группы армий «Зюд», фюрер провел совещание по поводу будущей летней кампании. Кроме того, обсуждались итоги недавно закончившегося сражения за Харьков. По дороге Гитлер разглядывал местное население, после чего даже пересмотрел свои расовые воззрения. В частности, он убедился, что украинские девушки очень даже похожи на норвежек и голландок, а порой имеют даже более арийскую внешность[48].