Конь шарахнулся и встал на дыбы, Вильгельма бросило вперед, и он ударился виском об острый металлический выступ на седле.

— Боже мой, Вильгельм! — в ужасе воскликнул Брет, посылая Аякса вперед. Он подъехал к королю одновременно с отцом.

Раненого Вильгельма отвезли в монастырь Сен-Жерве. Два священника, известные как превосходные эскулапы, тщательно осмотрели его и печально сообщили, что надежды нет. Вильгельм готовился предстать перед судом Всевышнего.

Он умер не сразу и, находясь на смертном одре, спешил завершить свои земные дела. Вокруг него собрались сыновья, Вильгельм Руфус и Генри, а также его брат Роберт, граф де Мортейн.

Старший сын Вильгельма, Роберт, находился во Франции с королем Филиппом.

Вильгельм, умирая, даровал прощение своему мятежному сыну Роберту — за него просили самые знатные бароны Нормандии. Затем он щедро одарил церковь. Несмотря на то что всю свою жизнь король воевал, он был благочестивым монархом и остался таковым на смертном одре.

Далее он приказал отпустить на волю тех людей, которых заточил в тюрьмы за годы своего правления, и даже брата Одо, с которым крепко поссорился много лет назад и за которого теперь просил и Роберт де Мортейн, и некоторые бароны.

Вильгельм вдруг усомнился в своем праве отдавать Англию, которую захватил огнем и мечом. Он отписал Ланфранку в Англию, что отдает своему сыну Вильгельму Руфусу скипетр, меч и корону, и отправил его в Англию, надеясь на помощь Всевышнего. Вильгельм Руфус повиновался отцу и уехал.

Третьему сыну, Генри, Вильгельм завещал пять тысяч фунтов серебром и посоветовал проявить терпение и надеяться на Господа.

Потом Вильгельм протянул руку Аларику и с неожиданной силой сжал пальцы старого друга.

— Помнишь, как мы с тобой встретились, Аларик? В бою, всегда в бою. И так всю жизнь. Мы поклялись взять то, что принадлежит нам по праву, и крепко держать это в своих руках. Я подтверждаю твое право на титул графа Хейзелфорда и надеюсь, что ты до конца своих дней будешь крепко держать в руках то, что тебе принадлежит, и что Робин, когда придет его время, будет поступать так же. Тебе, Брет, я дал разоренную, бесплодную землю, но даровал и титул, который получают избранные. Подтверждаю твое право на этот титул и хочу, чтобы ты поклялся служить моему сыну так же преданно, как служил мне.

— Клянусь, — сказал Брет.

— А теперь ты можешь взять столько воинов, сколько тебе потребуется, и вернуться в Англию. Возьми В свои руки Дальний остров, как я того желал, потому что Вильгельму Руфусу необходимы крепкие границы.

— Будь уверен, Вильгельм, я его возьму.

— Да поможет тебе Господь, — произнес Вильгельм.

Завоеватель уже исповедался, и архиепископ Руанский сделал рукой знак, чтобы все вышли, ибо королю следовало отдохнуть.

Король закрыл глаза. Монах начал читать отходную молитву. В соседнем помещении собрались приближенные короля. Все они ждали конца.

Вильгельм Нормандский и Английский, которого называли Завоевателем, умер на рассвете 9 сентября 1087 года от Рождества Христова.

Услышав, как священник печально и торжественно объявил присутствующим о смерти короля, Брет перекрестился и встал вместе с остальными на колени. Ему не верилось, что этот человек, полный жизненной силы и упорства, мог умереть. Король был известен сокрушительной напористостью в достижении своих целей, но также и своим благочестием. И если он иногда оказывал нажим на церковь, то он же и поддерживал ее. Он проявлял милосердие ко многим своим врагам, а порой демонстрировал не только терпимость, но и доброту.

Он был разным, но, каким бы он ни был, теперь он принадлежал истории, и только история будет его верховным судьей.

Брет положил руки на плечи отца, зная, что тот искренне скорбит по королю, которому верой и правдой служил большую часть своей жизни.

Король умер.

И он, Брет, был свободен в своих дальнейших действиях.

— Он умер! Умер! — с этими словами раскрасневшийся, возбужденный Дэвид вбежал в зал главной башни, где Аллора вместе с управляющим Тимоти занималась делами: подсчитывала число обученных владению оружием воинов, поголовье овец и крупного рогатого скота, оценивала запасы вина, эля и соленой рыбы. После суровой зимы лето выдалось погожее, и осенью можно было ждать богатого урожая.

Услышав слова Дэвида, она чуть не лишилась чувств.

— Кто умер, Дэвид? Говори же наконец, кто умер?!

— Вильгельм. Умер король Вильгельм.

— Вильгельм… — с облегчением выдохнула Аллора. Она испугалась. Ей показалось, что он имеет в виду Брета. Дэвид, налив себе вина, уселся за стол.

— Он был убит во время штурма одного французского городка. Но его сразила не стрела, а, похоже, рука самого Всевышнего, потому что говорят, будто конь его в испуге встал на дыбы, и король, не удержавшись в седле, разбил голову, и его, умирающего, увезли в ближайший монастырь. Вильгельм умер, Аллора!

— Умер Вильгельм Первый, — сказала Аллора, — за ним придет следующий. Англию получит Вильгельм Руфус, король так решил еще при жизни, — Дэвид кивнул:

— Да, Англию получит Вильгельм Руфус, а у него вряд ли появится наследник, так что в конце концов Англия, возможно, достанется его брату Генри.

Трудно было поверить, что Вильгельм умер. Аллора еще помнила ощущение силы и власти, исходивших от него, когда сидела рядом с ним за столом. Но все люди смертны.

— Ты, надеюсь, понимаешь, что это означает? — спросил ее Дэвид. — Это означает, что твой муж будет здесь. Со дня на день.

Брет не приехал ни на следующий день, ни через день. Аллора ждала дальнейших вестей, и они пришли. Но касались они не Брета, а покойного короля.

Пришел Роберт и, злорадно усмехаясь, рассказал о похоронах короля:

— Представляешь? Все его титулованные приближенные собрались там, словно стая стервятников, ожидая, когда он испустит дух. Но вдруг здание загорелось, и они запаниковали, забеспокоились только о себе, а тело его бросили, оставив с ним лишь слуг. Так он и лежал, полуголый, прямо на полу, пока какой-то бедняк не сжалился над ним и не отвез, прикрыв чем попало, в пригород Кана. Подумать только, как посмеялась над ним судьба, племянница! — продолжал злорадствовать Роберт. — Когда-то пожар чуть не помешал коронации Вильгельма. А теперь заставил в панике разбежаться тех, кто собрался на его отпевание!

Несмотря на свое непростое отношение к Вильгельму, Аллора не могла радоваться тому, что столь могущественный при жизни человек подвергся такому унижению после смерти.

— Значит, Вильгельм Руфус сейчас в Англии? — спросила она.

— Еще бы! Его 26 сентября короновали в Вестминстерском аббатстве.

— А о Брете ты что-нибудь знаешь, дядюшка?