Эвелина слушала его, глядя куда-то вдаль.

— Отец родом из Грос-Морна, работал там на уборке сахарного тростника.

— Так, так, так…

— Его звали Феликс. Феликс Пасавуар. Или Красавчик Фефе.

Спаситель нетерпеливо вздохнул: зачем ему столько подробностей об отце Эвелины?

— Он и вправду был настоящим красавцем. Высокий, такого же роста, как ты. И голос у него очень красивый, бархатный. Как у тебя.

Спаситель затаил дыхание.

— Он умер три года назад, — сказала Эвелина и замолчала, давая возможность брату самому додумать все до конца.

Буря чувств. Каждый новый всплеск Спаситель приглушал стаканчиком тай-пунша. Его приемные родители, несомненно, знали правду относительно Феликса Пасавуара. Но они не хотели, чтобы у маленького Спасителя был отец. Не хотели, чтобы у него была фамилия Пасавуар[29], презрительная кличка, которую давали белые черным.

Держа в руке стакан, Сент-Ив смотрел на родню, на семью, от которой его отлучили, на детишек всех оттенков кожи, которые окружили Лазаря, своего троюродного брата, и увлекли игрой. Тай-пунш расковал Спасителя, он подошел и крепко обнял Эвелину.

— Я… я рад, что пришел к тебе. — Язык у него немного заплетался. — У меня есть родная сестра. Выпьем с тобой за это.

Градус веселья повышался, музыка звучала громче.

— Эй, молодежь, прекратите эти вопли, — крикнул Ти-Жо, он не любил новомодные песенки. — Эвелина, дочка, ты же найдешь добрый старый бегин?

Старик был и оставался главой семьи, он чувствовал себя хозяином в любом доме, и Эвелина поспешила исполнить его просьбу.

— «Белянка, белянка» подойдет, дядюшка?

Спасителю захотелось танцевать, как только он почувствовал под ногами землю Мартиники; он готов был кружиться в одиночку или прижимая к себе партнершу, но… было как-то неловко. Не хотелось выглядеть смешным среди всех этих «настоящих» антильцев. Перед ним поплыла, покачивая пышными бедрами, Виолетта в ярком платье, танцевали и другие сестры: Анна, Диана, Елена, они хлопали в ладоши и посмеивались. Эвелина запела:

— Белянка, белянка, кожа как сметанка, не приставай к мужчинам…

Через две секунды, повторяя припев, уже все пустились в пляс: девушки, парни, плохие мужья, хорошие жены, молодые, старые, малые дети, Красный дьявол, Лазарь. И наконец, сам Спаситель. Спаситель тоже пел и тоже шутил по-креольски, потому что — да! — он понимал креольский, он говорил по-креольски и ему не нужно было ничего скрывать. Больше не надо было прятаться от самого себя «Мне тут так хорошо, — шепнула ему недавно Элла. — Я тут чувствую, что я — это я».

— Спаситель, вставай!

Кто-то теребил его за руку.

— М-м-м-м-м-м…

— У тебя самолет, — сказал голос Эвелины.

В мутных с похмелья глазах Спасителя мелькнула паника.

— Че-ерт!

— Ничего страшного. Но пора ехать.

— Ты что, не видишь, в каком я состоянии?

— Я не пила, я и сяду за руль. Иди полей голову холодной водой, — распорядилась Эвелина, его старшая сестра.

* * *

Через двенадцать часов Спаситель и сын ждали свои чемоданы у багажного транспортера. Лазарь сидел на тележке и напевал: «Белянка, белянка…» Глядя на бегущую ленту, Спаситель, еще не придя в себя после бессонной ночи, прокручивал в уме, как транспортер, одни и те же вопросы: зачем я вернулся? Кому я здесь нужен? Завтра что, понедельник?

Чтобы отвлечься, он вытащил из заднего кармана джинсов мобильник, который отключал на время перелета. Как только экран загорелся, на Спасителя обрушилась лавина эсэмэсок.

Спаситель слегка растерялся. Зато вот он, ответ на его вопрос: кому я тут нужен? — прямо перед глазами. Но ни словечка от Луизы — это его больно кольнуло.

Сент-Ив стал отвечать Габену, но Лазарь помешал ему, дернув за руку.

— Там Поль, там Поль! — кричал он и отплясывал вместе с тележкой свой любимый танец индейцев сиу.

— Да нет, — одернул его отец. — Тебе показалось, это какой-то другой мальчик.

На всякий случай он все же повернулся к стеклу, за которым топтались друзья и родственники, ожидая, когда выйдут пассажиры очередного самолета. Среди пестрой толпы, почти приклеившись к стеклу, стоял мальчуган с плакатом: «Ура! Прилетели!»

— И правда Поль, — удивился Сент-Ив. — Откуда он тут взялся?

— Я его предупредил, — в восторге крикнул Лазарь. — По телефону!

Лазарь сообщил другу, когда прилетает их самолет. Но Поль не мог приехать в аэропорт один, и Спаситель стал искать глазами Луизу. Она стояла подальше и махала им рукой. Спаситель помахал ей в ответ и спросил, наклонившись, к сыну:

— Скажи, пожалуйста, а кто эта надутая девочка рядом с Луизой?

— Эта? Алиса, кто же еще. Сестра Поля. Доставала — жуть.

— Понял, — кивнул Сент-Ив, выпрямляясь.

«Трудный» подросток — хлеб психолога. Ничего страшного, как сказала бы его старшая сестра Эвелина.

— Папа! Чемоданы, чемоданы! — завопил Лазарь, размахивая руками.

Два раздутых чемодана, набитые сувенирами, важно плыли к своим хозяевам. Спаситель подхватил их, как две пушинки, и пристроил на тележке.

— А ты сильный, — улыбнулся Лазарь, гордясь своим отцом.

— А то! — согласился Спаситель, подхватил Лазаря и посадил на чемоданы.

Наконец он покатил тележку к выходу вдоль стекла, которое пока еще отделяло его от Луизы, Поля и Алисы, мурлыкая себе под нос «Белянка, белянка, кожа как сметанка…». Теперь он знал не только почему, но и ради кого вернулся.