– Это что тут происходит? – Голубые глаза из-под длинной челки смотрят сурово и недобро.

– Вот. – Михаил обиженно сопит и протягивает вперед свои крутые, но уж больно неприятно теперь пахнущие «пинетки».

– Ыгы, – не сдержавшись, гогочу я. – Как есть – оскорбление действием!

Миша укоризненно смотрит на меня. Наверное, именно такой взгляд был у Юлия Цезаря, произносящего: «И ты, Брут!»

– И что? – Женька подхватила жмущегося к ее ноге мохнатого хулигана под пузо и устроила у себя на руках. – Ну, нехорошо вышло, согласна… Хочешь, я тебе их прямо сейчас отстираю? Мыло в доме есть, щетка чистая – тоже. Просохнут – будут как новые. Давай сюда!

– Ну вот еще… – смутившись, забубнил Миша. – Еще не хватало, чтоб девушка мои «кирзаки» стирала… Сам справлюсь, не маленький.

Женька в ответ лишь плечами легонько пожала: мол, сам так сам, мое дело – предложить.

– Но тебе, б… б… басмач, – Миша явно сначала собирался использовать словечко пожестче, но сдержался, – я этого не забуду!

– О! – ткнул я указательным пальцем в потолок. – А как по мне – так вполне для этого разбойника подходящее имечко!

– Басмач? – удивленно смотрит на меня Женька.

– А почему нет? Ну, пока маленький и на полноценного Басмача еще не тянет…

– Это еще как посмотреть, – легонько встряхнул своими «ароматными» берцами Михаил.

– Не, все равно не тянет, – заканчиваю свою мысль я. – В общем, пока что можно звать просто Басей.

Женька задумчиво почесала мгновенно сомлевшего кошака за ухом:

– Что, будешь Басей?

Котенок приоткрыл правый глаз, обвел всех присутствующих безмятежным взглядом, мявкнул что-то утвердительное и перевернулся на спину, подставив Женьке под руку свое пузо. Мол, черт с вами, согласен даже на Басю… Чеши давай, женщина, не отвлекайся на глупости! И громко, будто маленький дизельный моторчик, заурчал.

– Ладно, будем считать инцидент исчерпанным, – негромко кашлянул в кулак Михаил. – Так, Борис, давай, поднимай свою команду, завтракайте, чаи гоняйте и будьте в готовности. Если меня чуйка не подводит, сегодня будет дело. Думаю, наши отцы-командиры над планами всю ночь корпели. И сто пудов что-нибудь придумали.

– Блин, брат-разведчик, ну ты хоть намекни, к чему готовиться-то!

Миша, подлец неблагодарный, и вчера на прямые вопросы ответа так и не дал, и сегодня остался верен себе:

– К бою готовиться, Боря, к бою. Все как обычно: магазины снарядить, «карамультук» и «револьверт» почистить… Ты сам мужик бывалый, с чего б мне тебя жизни учить.

– А бой где?

– В условиях городской застройки, блин. Грошев, прекращай! Я вам еще вчера открытым текстом сказал: все строго по уставу – приказ будет доведен до личного состава в части, его касающейся. Ты же сам все понимаешь. И если бы в той группе был ты, а не я, то сейчас твоя светлость изображала бы белорусского партизана на допросе. Или я не прав?

– Да прав, прав, – отступаюсь я.

– Чего ж тогда дурака валяешь?

– Неизвестность терпеть не могу, – честно сознаюсь я.

– Понимаю… Сам такой. Но армейский порядок либо соблюдается «от и до», либо это уже не армейский порядок, а черт-те что и розовый бант сбоку. Потерпи, вот соберет командир общее совещание и доведет обстановку…

Легонько хлопнув меня по плечу, Михаил топает в ванную, откуда через несколько секунд начинает доноситься шум водяной струи и шарканье щетки. Уела-таки Женька парня своим предложением.

Не успел я вернуться на кухню, как в дверь одновременно попытались просочиться оба Андрея разом. Будь Солоха немного стройнее – могло получиться. Но – не свезло, застряли. И, сдав назад, снова вошли, но уже по очереди.

– Ну что?

– Опоссум нашкодничал и получил «по совокупности заслуг» подпольную кличку Басмач. Если коротко – Бася, – не вставая с табурета, отрапортовал я.

– Да фиг с ним, с опоссумом! По делу что?

– По делу: Миша сказал – все в свое время. Думаю, на постановке задачи от Бати узнаем во всех подробностях.

– Нет, ну какой же… вредный человек! – в сердцах выдохнул Солоха, изобразив желание плюнуть на пол и раздосадованно всплеснув руками.

– Да ладно тебе, – слегка осаживаю я нашего порой излишне темпераментного украинца. – Он мне только что все правильно сказал: будь мы на его месте – точно так же молчали бы.

Солоха лишь глубоко и протяжно вздохнул в ответ, а Буров согласно кивнул, мол, так и есть.

– Присаживайтесь, мужчины, чайник вскипел как раз. И молчуна нашего, шибко секретного, из ванной зовите. Чаи гонять эта рожа любит, я по командировкам помню.

– А чего он там вообще делает? – вопросительно изогнул бровь Буров.

– Боты отмывает. Я ж говорю – котейка накосорезил…

– Вот блин! – легонько прихлопнул ладонью по дверному косяку Андрей. – Так он тогда не Басмач, получается, а Сапер.

– Не, там все «по малому делу» было. До Сапера откровенно не дотягивает. Опять же, похоже, что быть Басей ему понравилось.

– Раз так – пусть будет, – хором решили Андреи, после чего Буров направился к столу, а Солоха – за продолжающим плескаться в ванной Михаилом.

Значит – будем ждать. Но не просто так, а с пользой для дела. Прав Миша: и оружие лишний раз обиходить не помешает, и магазины патронами набить, и снаряжение подтянуть… Вот всем этим в процессе ожидания и займемся. Но сначала – чай. Сладкий и крепкий. А к чаю – сушки и маленькие ванильные пряники, которые опять же неизвестно откуда достал наш хозяйственный хохол. За что ему, впрочем, как всегда, огромное спасибо.

В Отряде – натуральный сигнал «Сбор». Вернее, как раз самого́ сигнала нету, но народ ведет себя так, будто тот поступил: по кубрикам и коридорам слоняется весь свободный личный состав. «Страшный секрет» о том, что бандитскую базу нашли, в Отряде еще со вчерашнего дня знают все. А слегка осоловелые от перешедшего уже в хроническую стадию недосыпа оперативный дежурный Дядя Саня и его помдеж Стас раскрывали всем интересующимся еще одну «военную тайну». Оказывается, зашедшие вчера вечером в кабинет Бати Раченков и комбат расквартированного в Пересвете батальона вэвэшников подполковник Лапшов так до сих пор из него и не вышли. Похоже, до сих пор там сидят над крупномасштабной картой Посада и окрестностей, литрами заливая в себя крепкий кофе. Оксана, одна из наших отрядных поварих, опять же по большому секрету, рассказала, что помимо доброй полудюжины больших чайников кипятку она туда под утро еще и новую банку растворимого отнесла. А ведь еще вчера утром в тумбочке у Львова почти полная стояла…

Молодняк наш нервничает: парни нарезают по коридорам круги, будто волки по вольеру в зоопарке. Время от времени сбиваются в небольшие группки, о разной чепухе вполголоса переговариваются, но на лицах и в глазах у всех один и тот же вопрос: «Да когда ж уже?!» Те, что постарше, вроде меня, обоих Андреев или Миши, время ожидания тратят с умом: сидят по кубрикам, бог знает в который раз регулируя и подгоняя стропы разгрузников, подтягивая подтулейки шлемов или полируя промасленной тряпочкой оружие. Стволы идеально чисты у всех уже, наверное, пару часов как, но я, кажется, рассказывал: есть в чистке оружия что-то от медитации, позволяет и время убить, и мозги разгрузить. Вот и чистим. У меня, кстати, наконец-то дошли руки – провел полную разборку щедро презентованного мне Солохой «Вала», разложил его на покрытом старой ветошью табурете и, вольготно расположившись на своей героически пережившей нашествие детей и их мамочек койке, теперь пытаюсь превратить автомат в новенький самовар. В том смысле, чтоб каждая деталь блестела и сияла.