Грызольда сделала вид, что поняла, а уж после этого мне ничего не стоило уговорить ее отправить ко мне лепрекона с переговорником. Мелкий мерзавец приперся нетрезвым, пытался прошмыгнуть в дом, вымогать у меня сахар, заставить танцевать за телефон и приставать с глупостями. В общем, вымелся, только когда я сняла со стены антикварную шашку РККА 1927 года и предупредила, что следующую фразу он произнесет уже фальцетом…

— Милый? — ласково пропела я, легко настраивая переговорник на аналогичный аппарат Алекса. — Да, это я. Да. А чем ты занят? А кого? Да-а?! А он сильный? Почему? Да-а-а… А кот где? Что значит, в…?! Ты не хочешь со мной разговаривать? Так, что ли? Ну и не больно надо!

Я надулась, швырнула переговорное устройство в мусорное ведро и плюхнулась на диван. Нет, ну что за свинство, в самом деле… Если меня засадили под домашний арест, то я не имею права даже спокойно поговорить по телефону с любимым мужем?! Бред какой-то… И Алекс вел себя так странно. Можно подумать, он там, в этих критских катакомбах, в первый раз Минотавра видит. Мы вроде уже брали одного такого. Или я что-то путаю? Надо спросить…

— Алло, любимый? Да, это опять я. Да, и я тебя… Я тоже скучаю. Да. Нет, я уже все по хозяйству переделала. Да, а при чем тут мой кукольный домик? Неужели? И тебе тоже? Хм… А Пусику? Ну спроси у него, делов-то… Что он сказал? Я не поняла. Понятно. Дай его сюда. Дай Его Сюда!!! Опять Минотавр?.. Да что вы там все, в конце концов…

Переговорник опять полетел через всю комнату. Ему повезло, я целилась в стену, а попала в гобелен с рыцарем и прекрасной дамой конца шестнадцатого века. Обидно. Делать было абсолютно нечего. Со скуки я стрескала весь суп, половину плова сунула в холодильник для Алекса. Чизкейк с яблоком отправился туда же, отдам предательскому коту, пусть этот гад еще больше растолстеет, скотина бесчувственная! Поговорить не даст! Минотавр там, видите ли, у них! Задание важнее личного! Фигу ему, а не мой чизкейк…

Я полезла в холодильник, достала пирожное и мстительно его съела. Даже без чая. Будет знать.

— Родной? — Мне показалось, что Алекс как-то неохотно взял трубку, раз он тянул целых двенадцать гудков. — Я тебя люблю. Очень-очень… А почему ты хрипишь? А кто хрипит рядом? Да… Ну так ему и надо. Передай трубку, пожалуйста. Да не коту, конечно, а этому вашему Минотавру… — Я прокашлялась, постучала себя кулаком в грудь и продолжила: — Так, слушай сюда, ты, козлина безрогая! По ушам давно не ловил? Сейчас словишь! А ну быстро ВЫПУСТИ МОЕГО МУЖА И МОЕГО КОТА, или я за себя не отвечаю-ю! Ты меня понял, морда бормановская? Понял, да?!

Судя по оборвавшимся гудкам, Минотавр просто оглох, разжал лапы, и наши его взяли. Обычное грубое животное, навидалась я такой гопоты еще в школьные годы чудесные. Храбрятся, пока не встречают сопротивления, а наорешь на них — сразу тупят и включают задний ход. Я только успела поставить чайник, как в квартиру ворвался Алекс.

Он еще не снял в костюмерной короткую тунику и перевязь с акинаком, просто подхватил меня на руки и расцеловал в обе щеки. Неулыбчивый кот сунулся в дверь, подмигнул мне, поднял вверх большой палец и отвалил…

Шеф вызвал меня к себе вечером. Как вы уже догадались, домашний арест был с меня снят. Гном даже при всех пообещал премию за помощь в аресте забыковавшего рогатого чудовища, но потом вспомнил, что я не имела права пользоваться служебным переговорником, да еще лепрекон подал жалобу, типа ему угрожали кастрацией, ну и…

В общем, ничего мне не дали. Свою награду я получила вечером, ближе к ночи. Но это уже личное, тсс…

А через три дня произошло серьезное происшествие. То есть настолько серьезное, что об этом стоит написать. Дело в том, что мы с Пусиком, конечно, помирились, но лучше все по порядку. Значит, так…

ГЛАВА ВТОРАЯ

— Милый, что-то я давно не видела Профессора, — неожиданно вспомнила я за завтраком, после второй чашки кофе.

— Как это давно? — равнодушно удивился Алекс. — Мы всего два дня назад вместе вернулись с задания.

— Ошибаешься, дорогой. Прошло уже три дня с задания! Аванс уже потрачен, зарплата будет через неделю. Ты три дня подряд жаришь вкуснейшие котлеты и поишь меня аргентинским кофе. А Пусика так и нет! Тебе не кажется это подозрительным?

— А что именно? Что он всегда приходит перехватить деньжат между авансом и зарплатой?

— Сто процентов, дорогой Ватсон! Ему же вечно не хватает.

— Хм… — серьезно задумался командор и, протянув руку, достал из кармана пиджака сотовый — звонки внутри Базы были бесплатными. — Не берет трубку, — после непродолжительного молчания сообщил он. — Ничего страшного, перезвоню вечером.

— Как это ничего страшного? — возмутилась я, потому что сердце после третьей чашки буквально рвалось наружу. — Твой напарник, мой мальчик для битья и наш общий друг семьи, исчезает на три дня, и ты говоришь «ничего страшного»?! А если он заболел, ушел в депрессию или, того хуже, нашел себе новых друзей? В общем, — заключила я, укладывая две котлетки на тарелку и накрывая сверху другой, — ты как хочешь, а я пошла разбираться! Да-да, мне до всего есть дело! И это… кофе убери куда-нибудь подальше.

На новой квартире котика не оказалось, дверь нараспашку, и, судя по полному разгрому, царящему в гостиной, Анхесенпа тоже куда-то ушла. Двое котят все это время висели на занавеске, третий рвал профессорские научные работы, которые он для хвастовства всегда держал на виду, типа пишет очередную диссертацию. Хотя сомневаюсь, что он действительно когда-либо сдавал даже кандидатский минимум. Я на всякий случай заглянула и в остальные две комнаты — спальню и игровую, там его тоже не было. Тогда я молча поставила тарелку с котлетами в прихожей, по-разбойничьи свистнула и быстро прикрыла за собой дверь.

Ну да бог