как последний так и не смог поднять головы, погружённый в океан своих собственных мыслей и чувства вины, которое тяжело лежало на его плечах.

— Я сделал очень много плохих вещей, — произнёс он. — Стал самым ужасным из всех злодеев.

— Но у тебя есть шанс всё исправить, — решил подбодрить друга рыжий товарищ, чем словил его удивлённый взгляд.

— Столько грехов не искупить, Мики, — отрицательно повертел головой длинноволосый. — Я отнял столько жизней… Их никак не вернуть. Так как же мне всё исправить?

— Когда настанет момент, ты сам всё поймёшь, — заговорил загадками ребёнок. — Самое главное, что у тебя всё ещё есть шанс всё исправить. Мёртвых ты, конечно, не вернёшь, но ты можешь сберечь жизни тех, кто всё ещё жив. Как по мне, это достойное искупление.

Син ощущал смешанные чувства от слов Мики: невероятную благодарность за признание важности его присутствия, но и глубокую боль от осознания своих прегрешений. Чувство вины тяжело лежало на его плечах, и он не мог не поддаться мысли о том, что все его действия привели ко стольким страданиям. Внутри него тлело сомнение, сомнение в том, что он когда-либо сможет искупить все содеянное. Слова о надежде на исправление казались для него чем-то далёким и недостижимым в его мрачном внутреннем мире.

— Ох, кажется, наше время подходит к концу, — почувствовал странное ощущение внутри себя Мики.

— Но мы ещё о многом не поговорили! — тут же пришёл в себя Айкава, чьи слова заставили собеседника издать смешок.

— Ещё успеем обо всём поговорить, — тепло улыбнулся рыжий.

Син не мог так просто отпустить того, встречи с кем так долго желал. Лишь сама мысль о том, что теперь они вновь не смогут увидеться, разрывала его изнутри, потому подросток решился на отчаянный шаг.

— Забери меня с собой! — крикнул он. — Давай уйдём отсюда вместе!

— Тебе ещё рано умирать, Син, — тут же отказал другу Мики. — У тебя ещё остались дела в этом мире.

— Но…

— Когда настанет нужное время, я сам явлюсь за тобой, а пока… живи, Син. Живи так, чтобы перед смертью было не о чем жалеть! — с лучезарной улыбкой на лице произнёс рыжий ребёнок, после чего начал уходить вдаль.

Айкава с трудом пытался встать, его сердце наполнялось отчаянием, когда он видел, как Мики уходит от него. Но силы начали быстро покидать его, и все попытки встать были напрасными. У него получилось лишь вытянуть руку вперёд, наблюдая, как его единственный друг покидает его поле зрения. С каждой секундой мир вокруг становился светлее, сияющий ослепительным светом, пока в конце концов всё не растворилось в этой яркости, и парень медленно закрыл глаза.

— Я буду ждать, Мики.

* * *

Резко открыв глаза, парень постарался тут же вскочить, но у него это не получилось — сильная боль пронзила его тело, что заставило его вернуться обратно в лежачее положение. На глазах его всё ещё были слёзы, и непонятно, то ли они появились из-за прошедшего разговора в неизвестном месте, похожем на чистилище, то ли глаза просто не успели высохнуть после его последних слов перед финальным ударом.

Сину было очень трудно шевелиться, ибо всё болело настолько сильно, что хотелось попросту отключиться, и ему бы действительно хотелось этого, но что-то продолжало держать его в сознании. Сила духа? Уже давно иссякла. Упорство? К чему оно, если битва закончена? Упрямство? Может быть, ведь младший Айкава всегда обладал столь неприятным для многих и его самого качеством.

Лёжа на спине, подросток вытянул руку вперёд, после чего убедился, что он вернулся в своё прежнее тело. Слегка осмотревшись вокруг, он понял, что лежал в том месте, где в последний раз он столкнулся с Ному, что натолкнуло его на простую, но при этом важную мысль, которую мозг ещё не успел принять.

— Всё-таки выжил, — хрипло произнёс он, после чего повернул голову вбок, благодаря чему увидел, что в нескольких метрах от него лежал поверженный монстр без единого признака жизни, — и победил.

Немного полежав, смотря в потолок, пытаясь осознать произошедшее, Син начал подниматься. Встать сразу не удалось — получилось лишь встать на колени, после чего он направил свой взгляд сначала на окружение, в результате чего убедился, что он и его соперник находились в неглубокой воронке, что была образована из-за невероятной мощи, что была вложена в их с чудовищем последние удары, а затем его глаза направились прямиком на последнего. Тело монстра больше не восстанавливалось, а размазанные по земле мозги стали лишним доказательством того, что он больше не поднимется на ноги.

— Надеюсь, теперь ты сможешь отдохнуть, — сказал Син, после чего слегка поклонился, стоя на коленях. — Покойся с миром, Мики.

Попрощавшись с лучшим другом, Айкава всё-таки нашёл в себе силы подняться на ноги, после чего он тут же чуть не рухнул. В глазах резко потемнело, а в груди нарастала боль, что было сложно терпеть. Плечи не просто ныли от неприятных и ужасных ощущений — они кричали об этом, и этот крик подросток также не мог игнорировать.

— В чём прикол так ломаться после каждой серьёзной битвы? — раздражённо спросил у пустоты парень. — Сломался после того, сломался после этого — надоело. Пора уже заканчивать со всем этим, а то скоро придётся пересаживать свой мозг в полностью металлическое тело, — усмехнулся он, после чего махнул рукой. — Эх, нет, не поможет — всё равно ломаться буду, а там ремонт ещё дороже. Денег и так мало.

Шаг за шагом, медленно, но настойчиво, Син направился в сторону, где происходило сражение между Клаусом и Кенджи. Его тело все еще болело, но он старался не обращать на это внимание, сосредоточившись на цели. Поддерживаемый упорством и желанием увидеть результат другого сражения, он двигался вперед.

По пути он заметил, что вокруг было очень тихо, что наталкивало на мысль, что битва между его напарником и отцом, похоже, завершилась. Возможно, один из них одержал верх, возможно, они оба устали и решили прекратить бой. Как бы там ни было, это дало надежду Сину на то, что весь этот ад совсем скоро полностью подойдёт к концу.

«Интересно, выжил ли Клаус? Смог ли он победить? И придётся ли мне вновь вступить в схватку со своим отцом, если всё-таки тот проиграл? Хах, мне бы хотя