Ворот не было. Только кованый забор и непроницаемый туман за ним. Поначалу я не слишком обеспокоилась, решив, что попросту свернула не в том месте, и пошла вдоль решетки по едва заметной тропке. Но забор тянулся и тянулся, а высокие столбы не показывались.

Минут через десять я забеспокоилась, через двадцать побежала бегом, а через полчаса уже неслась галопом. Ворот не было. В какой-то момент я поняла, что уже в который раз пробегаю мимо приметного склепа из красного мрамора, и остановилась как вкопанная. Ворота, в которые меня всего несколько часов назад зашвырнул мерзавец по имени Фокс, исчезли.

С трудом подавив приступ паники вкупе с подступающей истерикой, я сжала кулаки и развернулась обратно к видневшемуся за покосившимися надгробиями и чахлыми деревцами особняку. Мне нужны были доказательства, что я не свихнулась. Впрочем, даже если и так, то я желала это знать наверняка. А глюки тут резвятся или меня действительно угораздило провалиться в какой-то иной мир, как героиню фэнтезийного романа, уже не играло особой роли. И раз уж никаких собеседников, кроме наглого кота, в обозримом пространстве не наблюдалось, то придется вытряхнуть ответы из этой рыжей шкуры. Если понадобится, то вместе с хозяином. В конце концов, я не такая уж нежная незабудка, какой выгляжу: в детских домах цветочки если и появляются, то быстро мутируют во что-то колюче-ядовитое. Самое время вспомнить былые навыки.

— Держись за шубу, скотище, — прошипела я, буквально взлетая на истертые ступени высокого крыльца.

Я шла, желая вытряхнуть наглого кота из его шубы вместе с так необходимой мне информацией. А выяснилось, что то же самое планировалось в отношении меня. Прямо в холле я столкнулась со скелетом. Изогнувшись в подобии поклона, тот держал на руках темный бесформенный балахон и настойчиво совал мне его под нос.

— Отстань, — отмахнулась я, оглядываясь в поисках кота.

Судя по тому, что ответом мне послужило только тихое пощелкивание костяной челюсти, котяры в прихожей не было.

— Да что это за дом такой?! — в сердцах проворчала я, потопав в сторону гостиной.

Кот нашелся там же, где я его оставила, — на каминной полке.

— Убедилась? — лениво приоткрыв один глаз, муркнул он.

— Я — пленница? — зло прищурилась я, стараясь подавить предательскую дрожь в голосе.

— Ты — госпожа, — потянулся кот. — Я же тебе это уже говорил. Ах да… Твой прогрессирующий склероз я не учел. Повторить приветственную речь? Я могу, но ты лучше запиши. Я не попугай по сто раз одно и то же талдычить.

— Не попугай, — согласилась я. — Попугаи такими наглыми не бывают.

— А коты бывают? — вдруг заинтересовался рыжий.

— Не знаю, но уже начинаю в этом сомневаться. Может, ты не кот, а какой-нибудь неудачный эксперимент секретной лаборатории?

— Это почему еще неудачный?! — возмутился котяра. — Да любой экспериментатор должен быть в восторге, сотворив такое чудо, как я.

— Не-а, не катит, — хмыкнула я. — Ни одному даже самому чокнутому экспериментатору не придет в голову создать такое чу-у-удовище, как ты. Такое наглое, болтливое…

— Точно! — перебил рыжий и возбужденно вскочил, едва не свалившись с каминной полки. — Я всегда подозревал, что я нечто большее! Да и кому под силу сотворить такое совершенство? Я не эксперимент! Я венец творения!

Тут я наконец не выдержала и расхохоталась.

«Венец творения» обернулся, удивленно прижав уши:

— Ты чего?

— Да так… — ухмыльнулась я, вспомнив, зачем, собственно, сюда явилась.

— Смех без причины — признак сама знаешь чего, — оскорбленно тряхнул хвостом кот.

— Тебя как зовут хоть, венец творения?

— Можешь называть меня господин Совершенство, — задрал нос рыжий.

— Васька его зовут! — раздался вдруг надтреснутый, хриплый голос у меня за спиной. — Так и знала, что ничего этому балбесу поручить нельзя!

Котяра зашипел и, вздыбив шерсть, уставился куда-то мне за спину. Я обернулась, ожидая увидеть вдруг разговорившегося скелета. Но с некоторых пор мои ожидания резко расходились с действительностью: в полуметре от пола парила полупрозрачная женщина в длинном платье. Сквозь нее были прекрасно видны портьеры и какая-то картина в простенке, и в то же время не составляло труда рассмотреть недовольно поджатые губы, чопорный пучок на макушке и наглухо застегнутый высокий воротничок. А самое страшное — я знала ее… Именно она дважды появлялась в детском доме, представившись моей двоюродной то ли теткой, то ли бабкой.

— Паршивая из тебя, Секлетинья, наследница получается. Уже час, как Врата госпожу признали, а тут как был бардак, так и остался, — между тем сердито проскрипела старуха, брезгливым взглядом смерив меня от отвисшей челюсти до замызганных во время пробежки по кладбищенскому парку кроссовок. — Значит, так… Для начала переоденься. Ты выглядишь, как дешевая…

И тут ко мне вернулся дар речи, и я завизжала так, что зазвенели стекла. И злости в этом визге было куда больше, чем страха. Оставили наследство, мать вашу: вместо газона — кладбище, за экскурсовода — хамоватый кот, в роли дворецкого — обглоданный труп… Теперь еще и ворчливое привидение в качестве дуэньи?! Нет уж!

— Сгинь! — рявкнула я, как только смогла выдать нечто членораздельное. — Сгинь, нечистая сила! Пропади!

Даже перекрестила чертову галлюцинацию для надежности. С безумным воем, от которого раскололся хрустальный бокал на столе, привидение лопнуло ошметками грязно-серого тумана. А когда затихло эхо, рассеялись и они. Шумно выдохнув, я расправила плечи: оказывается, и на бредовых обитателей этого безумного дома можно найти управу!

Поделиться успехом было не с кем, и я бросила победоносный взгляд на кота: мол, знай наших. Котяра разделять мой триумф не спешил:

— Мр-р-да… Склерозная истеричка с маниакальными наклонностями… Ты почто бабку свою упокоила, живодерка?!

— К-какую еще бабку?! — опешила я.

Кот зашипел и совсем по-человечески хлопнул себя лапой по лбу.

— Да за что ж нас Последняя Гостья так не любит? За что нам, горемыкам, эту убивицу послала? За что…

— Хорош причитать! — буркнула я, уже понимая, что вытворила что-то совсем не то. — Лучше объясни нормально, что тут происходит, пока я еще какого-нибудь новоявленного родственника не упокоила. Ты мне, кстати, не родственник?

— Еще чего не хватало! — вполне достоверно открестился рыжий. Даже уши прижал в притворном ужасе. — Спаси Последняя от таких родственничков!

— Тогда ближе к делу, черти тебя разде…

— Замолчи! — взвыл котяра, не давая мне договорить, и испуганно огляделся.

Заразившись его паникой, я примолкла, не рискуя ляпнуть еще что-то «упокойное», и демонстративно нахмурилась.