Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– После зарплаты? – уточнила для проформы.
– В конце года.
– Ладно. – Я отложила чашку. Широко зевнув, поднялась, чтобы уйти в спальню и надолго занять выделенную мне узкую кровать, как вдруг наш любитель казарм и строгих порядков возвестил:
– А теперь переходим к главному вопросу на повестке дня. – Глаза его загорелись, лицо приобрело строгий вид. – Как ты могла такого гения, как Вайзер, по голове заварничком треснуть?!
Я думала, он добавит «и остаться жива», но он замолчал, взирая на меня с немым укором. То есть за меня тут вообще не переживают, о здоровье моем не молятся.
– Как-как… по его личной указке. И тяжелым серебряным чайником, если быть точной. А вот заварничком я осенила супругу Вайзера. Она из болотных, кстати. – Я ничуть не смутилась ошеломленного «Чего!» и, направляясь к месту дислокации, добавила: – Правда-правда, искренняя. Ты, к слову, откуда об этом знаешь?
– Так прислужники из «Городских развалин» вмятину на посудине видели. А затем и шишку у вампира…
– Разрозненные факты, сплетни и домыслы, – подвела я итог и покачала головой: – Хорошо, что ты в следователи не пошел.
– Евгешка! – прорычал младший Питт, но я уже закрыла двери и распласталась на кровати.
Спать!
В отместку, а брат у меня подолгу обиды помнит, Джеймс не отвез меня в родные Петухи. В будни он, как правило, задерживался на занятиях с курсантами, а после ужина проводил еще и дополнительные занятия. Возвращался уставшим и ни о какой поездке слышать не хотел. Но стоило наступить уикенду, он с раннего утра засобирался. Сбегал в мою любимую кондитерскую, купил цветы и какую-то пушистую зверюшку. Я обрадовалась, что братец вспомнил о несчастной сестре, жертве похищения и допросов, а он вдруг надел лучший из своих костюмов, галстук, хрустящую от крахмала рубашку, обул начищенную до блеска пару туфель и отчалил, забрав с собой все покупки. Зверюшку не показал, цветочка не оставил, а что до выпечки… из дюжины пирожных мне досталось лишь одно. Примятое и потому лишившееся крема.
И вот стою я у окна, смотрю на тренировочные полигоны и курсантов, бегающих по ним, и думаю, что с Джеймсом мы не родные. Значит, я для него все сделать готова, а он для меня даже пирожное пожалел нормальное! И знать бы, куда сбежал, гаденыш, и для кого так старательно брился и одевался! Вот тут в дверь позвонили, и юный помощник коменданта преподавательского общежития вручил мне вестник с красной лентой на боку.
Если красная, значит, сообщение от родных и срочное. Ни секунды не сомневаясь, я плавно потянула ленту и аккуратно открыла его. А там…
«Джейми!
Прости, любовь моя, но я могу немного опоздать. Прошу, не заказывай карету и отмени бронь столика в «Цветущей ветке». Встретимся в моем любимом месте. Через несколько часов.
Целую, твоя Эмили».
И что это получается… вот этой вот карету и ужин в «Ветке», а мне «ешь вареную фасоль и езжай домой на общественном транспорте»?! Тут и пришло понимание, что жмотина злобная по имени Джеймс не брат мне вовсе. Ни капельки не родной. А если не родной, то и оповещения об опоздании Эмили на встречу он не достоин.
Я аккуратно закрыла послание, забрала вещи, что босс прислал из офиса, и уехала домой. И не просто в съемный домик на окраине столицы, а в Петухи. Буду нужна, найдет по маячку-жетону. А не понадоблюсь, так и вовсе не вспомнит.
Мужчины!
Эх! Зря поехала, дома меня тоже не ждали. На двери висели охранка и большой дверной молоток с искусно вылитой львиной мордой. Дух, призванный устрашать и защищать, он своим беззубым ртом и отломанным ухом вызывал скорее жалость, а не страх, и все – благодаря малолетней мне. Именно поэтому, почуяв мое приближение, страж дома выплюнул кольцо и прорычал:
– Несанкционир-р-рованное втор-р-ржение! Пр-р-рочь отсюда, шантр-р-рапа!
– И тебе не хворать, беззубая морда, – ничуть не смутилась я приветствия и щелкнула льва по носу. – Где родители?
– Сбежали! Пр-р-риближение твое увидели и ср-р-разу дер-р-ру!
– Далеко?
– Да уж не догонишь, как ни стар-р-райся. – Скосил на меня глаза, осклабился, показав все дыры в клыкастой улыбке. Еще один вредина на мою голову! А ведь я маленькой была, не совсем понимала, что взрывные шайбы могут навредить даже стражу дома.
– А вернутся скоро?
– Никогда!
– Жаль.
– Ничуть! – не согласились со мной и посоветовали: – Когда уходить будешь, калитку на два повор-р-рота закр-р-рой!
– Ладно. Когда вернутся, передай, что я приезжала. И у меня все хорошо.
– Хор-р-рошо, но вр-р-ряд ли с головой, – съехидничал морда львиная. – Самого Вайзер-р-ра… чайником. Не девка – беда!
Опаньки! Джеймс все-таки написал родителям? Если наш злопамятный страж в курсе дела, то ведает об этом и весь наш городок.
Припомнила, как мне улыбались на станции, как долго возница сдачу считал и все прищуривался-присматривался, а вместе с ним и языкатые торговки, что сплетни собирают со всей округи. Как представила, чего обо мне наплетут, сразу захотела в столицу! Туда, где я простая мисс Питт, помощница, каких немало. Капля в море, а не легенда местных сказаний, с которой опасно дружить.
Да, так уж получилось, что страж родительского дома – не единственный, кто пострадал во времена моего взросления. Зато единственный, кто не зовет меня Заразой. За что я его искренне люблю, уважаю и ценю.
– Так я пойду…
– Иди уже, Зараза!
Ан нет, ошиблась я с закреплением пьедестала за этой мордой львиной. За что дух и поплатился: я незаметно забрала с собой его кольцо и поспешила на поезд, отправляющийся в Градо.
Пять минут прогулки до главной дороги, еще один извозчик и пять минут до станции, покупка билета до столицы, короткое ожидание, посадка…
«Евгешка! – прогрохотало над Петухами, когда поезд тронулся. – Вер-р-рнись!»
– Обязательно, когда-нибудь, – хмыкнула я, крутя на пальце трофей и думая, что следующего моего визита страж будет ждать с нетерпением. Все же без кольца он из дома не может и шагу ступить, а вынужденная изоляция при его-то общительном нраве пытке подобна.
Воскресенье и суббота прошли спокойно, понедельник же начался с разбора полетов.
– Мисс Питт, мне нужно, чтобы вы дословно вспомнили, чего от вас требовали гномы, – рычал босс.
– Чтобы дословно, нужно было задать этот вопрос еще неделю назад.
– Неделю назад вы были не в себе.
– А сейчас вы сам не свой, и что это меняет? – заметила я тихо и даже не дрогнула, когда он снова издал короткий рык.
Стоя у своего стола и хмуро взирая на скромно сидящую меня, вампир старался не косить взглядом на ящик маг-почты, из которого ворохом сыпались записки с красной ленточкой на боку.