— Вот теперь ты действительно меня пугаешь.

— Все будет хорошо, я обещаю.

— Верю.

Мужик за дверью похоже, закончил разговор, сунул мобильник в карман пиджака, стряхнул с рукавов невидимую мне пыль. Весь как-то встряхнулся, словно боксер перед дракой, подошел к двери и открыл ее.

— Эй, сестрица, на пару слов, — неприятным таким тоном бросил он.

В палату не вошел.

— Я уже врач! — недовольно отозвалась Сян.

— На пару слов выйдем, врач?

Сян поднялась, синее пламя в её взгляде угасло.

— Я вернусь и продолжим, — заверила меня Сян.

— Конечно, — негромко отозвался я.

Мужик в синем костюме на меня не смотрел, как не смотрят на выбранную жертву гопники, чтобы не взбудоражить ее раньше времени…

Он пропустил Сян в дверь и закрыл ее за собой.

Я не слышал о чем они говорили, зато видел отлично.

Он, что то ей настойчиво втолковывал, практически пальцуя у нее перед лицом, а Сян, возражала, сначала спокойно, а потом уже и возмущенно.

Надо сказать, в наш коридор, в конце которого была палата, за все это время никто так и не заглянул, хотя вдалеке мелькали белые халаты.

Интересно-то как… Что-то подсказывало, и услышанные во время комы разговоры не в последнюю очередь, что больница была особенной. И пациент я был особенный — в этом сомнений не было. А когда ты — особенный пациент в особенной больнице, да ещё и с бугаём на входе в палату, да ещё и в мире появились светящиеся лечащие ладони и взрывающиеся змеи… В общем, всё говорило о том, что из такой больницы следует валить.

А потом мужик этот мордатый просто не пустил Сян ко мне. Когда она попыталась его обойти, загородил путь в палату рукой. Вот тут я реально напрягся. Учитывая, что я едва шевелюсь — неизбежная от длительной неподвижности атрофия мышц — перевес тут на его стороне. Я даже огляделся в поисках чего потяжелее для самообороны, но понял, что я ничего тяжелее ложки и не подниму пока.

Наконец Сян удалось пройти в палату, о чем-то они договорились.

— Да он охренел просто! — тихо воскликнула Сян, закрывая за собой стеклянную дверь. Мужик мрачно сверлил ей спину взглядом.

— Чего он хочет?

— Да уж ничего, что тебе понравится

Мгновение она молчала и добавила:

— Чан, я пойму, если ты не скажешь, это не мое дело точно, но какое отношение ты имеешь к Циановым Кулакам?

— К кому? — удивился я. — Это еще кто?

— Это такая организация. Общественная, — ухмыльнувшись, произнесла Сян. — И это рыло здоровенное — их человек.

— В первый раз его вижу. — осторожно ответил я.

— Ага, — пробормотала Сян. — Хорошо.

Тут она явно глубоко задумалась.

— Послушай, — произнесла она наконец. — Этот жлоб здесь уже больше года. По крайней мере, когда я пришла сюда три месяца назад, он уже тут был, изображал мебель в кресле, судоку решал. И думаю, он здесь с согласия директора Цао. Только что он приказал мне убираться. Точнее так — сделать тебе инъекцию пропофола и убираться.

Ну, начинается.

— А пропофол этот, что такое? — спросил я, хоть уже и сам догадался.

— Снотворное.

Ну офигеть теперь. Вот что ему от меня надо? Чего он ко мне пристал?

— Ты мой пациент, — твердо заявила Сян. — И я тебя в обиду не дам. Я не сделаю ничего, что пойдет тебе во вред. Но хотелось бы понимать, что происходит.

— Слушай, я сам тут впервые, веришь? Я простой школьник. Ну, был раньше. Понятия не имею, что ему от меня надо. Никогда его раньше не видел.

Вот правда, понятия не имел, кто он, и узнавать пока не хотелось, честно говоря. Мне как-то и так уже хватило последних впечатлений. Вот куда меня это привело: шесть лет пропали, лежу на кровати как кукла, а против меня уже снова что-то замышляют.

«Делать-то, что буду? А? Что делать? Хотя тут понятно, тут все как обычно — сопротивляться я буду. Два удара и отход… как дедушка завещал. Опять. И не надейтесь, что я безвольной тушкой тут лежать буду. Хрен я вам достанусь.»

Оставаться в беспамятстве во власти неизвестно кого я больше не стану, решил я. Хватит. Пора с этим завязывать.

— Мне потребуется твоя помощь, — произнес я.

— Сохраняй спокойствие, — Сян взяла меня за руку. — Все будет хорошо. Мы выберемся отсюда.

— Ну, бегать в истерике, как напуганная курица, я и не смогу, — негромко отозвался я и улыбнулся — больше для мужика в коридоре, чем для Сян.

Ох не нравится мне все это, ох не нравится…

Сян тоже улыбнулась. Но не улыбнулась глазами. Тревожится. Фигово дела-то у меня…

Снаружи заглянул мужик, посмотрел мимо меня, буркнул гулко:

— Сестрица, ты не тяни.

— Я сейчас, — отмахнулась Сян.

Недовольный мужик закрыл дверь за собой.

— У него пистолет? — спросил я на всякий случай.

— Нет, пистолета у него точно нет. От пистолетов у нас толку никакого.

Последней странной фразе я тогда значения не придал.

— А чего тогда мы его боимся? — поинтересовался я.

— Ты мне поверь, — отозвалась Сян. — Он сам по себе гораздо страшнее пистолета… Но у меня есть план.

О да, план у нее был. Так себе, скажу прямо, план. Но я решил — попробуем.

Сначала Сян демонстративно делает мне укол воды для инъекций из вот этой вот ампулы — да, с надписью «Вода для инъекций». Затем я притворяюсь, что снотворное действует, и делаю вид, что заснул. Сян тем временем прикатит из коридора коляску, в которую я переберусь с ее помощью, когда мужика вызовут к стойке информации, якобы по запросу директора Цао. И мы свалим через пожарный выход за углом. Просто, быстро, надежно, как песочные часы. И что могло пойти не так?

Короче, мужика вся эта возня Сян с мединструментом так достала, что он едва не пинком распахнув дверь вломился в палату:

— Так, подруга, давай уже — на выход. Или я тебя так отшлепаю, неделю будешь на полусогнутых ходить.

— Слышь, мужик! — я как-то внезапно даже для себя завелся, когда он ухватив в огромный кулак кисть Сян потащил ее к выходу. — Руки-то