— Молчать будем? — сердито спросил он. — Хорошо, начну я. Меня зовут доктор Брониславский. Чудеса в этой удивительной подземной лаборатории — моих рук дело. Когда-то давно раздобыл камушек один, с необъяснимыми импульсами. Из-за тесного контакта с веществом мой организм обновился, окреп, но год за годом телу все сложнее было принимать новшества. Исследования показали, что вещество передается по генам. Вот и заделал в свои пятьдесят лет потомков, хотя терпеть детей не могу. С каждым поколением вирус приживался все лучше. Я приблизился к мечте создать высшую расу людей с улучшенным иммунитетом, силой богов и неуязвимостью.

— Почему вы… такой?

— А что? Я совершенен. Никаких животов и болячек. Эксперименты над собой после рождения потомков не прекратил. Добился с командой абсолютной регенерации клеток. Чувствую себя бодрым юнцом — а ведь мне больше века! Уверен, это и есть ключ к вечной жизни. Вот только мой организм не приспособлен к таким изменениям — пришлось кое-чем пожертвовать. О неуязвимости с такой тонкой прекрасной кожей и грезить нельзя. Но не обо мне сейчас. Посмотрите на подлеца.

Доктор Брониславский — то, что от него осталось — указал подбородком на мониторы. Их было несколько, но сразу стало понятно, о ком толкует старик. На многих лежали люди с жуткими мутациями — искривленными лицами, опухшими губами и носами и сросшимися пальцами. И только на одном обычный человек — взад-вперед расхаживал Хитроумов. Брониславский неприятно прошипел, что Хитроумов расположился через один кабинет дальше по коридору.

— Мерзавец таблетки только и продаёт. Соглашусь, деньги нужны. Но Хитроумов наплевал на эволюцию. Так и от меня избавится скоро — особенно теперь, когда заполучил такой ценный образец.

Аркадий нахмурился. Тётка хотела взять его за плечо, но не сделала этого — все еще боялась.

— Ужасные вещи творит Хитроумов, мальчик мой. Понимаю, ты меня недолюбливаешь. Но Хитроумов — вот корень зла. Без него жизнь всех людей станет лучше. А что он собирается сделать с вами, ой-ой-ой. Смекаешь? Внучок? Вон там, у монитора, кнопка вызова.

Аркадий крепко сжал кулаки. На лбу выступила испарина. Мирослава собралась что-то сказать, но мальчишка уже подошёл к мониторам и нажал на кнопку. Вскоре в комнату вошёл Хитроумов. Аркадий ожидал его у двери — схватил, повалил на пол, сел верхом и принялся бить по лицу. Кровавые брызги и ошмётки разлетались во все стороны, а некогда довольная физиономия Хитроумова превратилась в кровавую кашу.

Аркадий прекратил избивать его и надавил ему на голову. Сквозь вопль доктора послышался треск, и под невероятной силой мальца голова с чмокающим звуком расплющилась. Ладонь Аркадия увязла в вытекающей со всех отверстий вязкой жиже. Брониславский возвышался рядом и хохотал, наблюдая за безумным зрелищем.

— Послушный. Податливый. Вот и славно, — грубым голосом сказал Брониславский.

Вдруг необъяснимая сила потянула Аркадия к телу Хитроумова. Он упал и тут же попытался встать, но намертво приклеился. Его кожа — как жвачка — растянулась и обхватила труп. Вещество внутри парня жаждало сожрать Хитроумова и стать с ним единым целым.

Слияние протекало быстро. Аркадий перевоплотился в огромное склизкое чудовище, состоящее из размякших тел двух мужчин. По щекам промчалась рябь, глаза утопали в жёлтой слизи. Аркадий мычал, пытался объясниться и тянул к тёте руку с обвисшей, расплавленной кожей. Мирослава не нашла сил сказать и слова, говорил только Брониславский.

— Интересно. Думается, вещество так отреагировало на антидот в организме Хитроумова — в составе как раз крупица вещества. Сотрудники вкалывают лекарство, чтобы не заразиться — как я однажды. Хороший мальчик, полезным оказался. А они не верили. Теперь будут слушаться. И неужели ты думал, что это конец?

По шее Мирославы скользнул мороз. Зубы от вдруг охватившего тело озноба застучали. Мира со всех ног побежала к двери служебного выхода и открыла её на ходу, увидела лестничную площадку и ринулась к ней под раскаты хохота плоского человека. Цепкие руки с жаром ухватились за её плечи и сбили с ног.

Мирослава крикнула, а изуродованный племянник пополз к ней, с трудом передвигая ставшие сверхэластичными ноги. Распухший монстр разинул рот и издал звериный вой. На левой стороне лица болталась голова Хитроумова, с которой все еще стекала кровь вперемешку с зубами.

Из дверей с табличкой «Служебный выход» выпрыгнул мужчина с пистолетом. Нажал на курок, но звука выстрела не было — лишь легкое дуновение ветра. Аркадий схватился за толстую шею и повалился на пол. Тело парализовало, поэтому он мог только наблюдать за тем, как тетка медленно теряет сознание в руках человека в черном. Вдалеке послышался уходящий в туман голос.

— Всё получится. Станешь частью истории. О, моё совершенство!

6

Мирослава с трудом подняла голову, превозмогая боль в онемевшей шее. К щеке прилипла страница книги учёта. Рядом лежал почти дочитанный роман, с обложки которого подглядывал человек в капюшоне.

«Приснится же такое», — подумала она и взглянула на свежий выпуск газеты «Таежный искрень», где было интервью с молодым работником завода. Рассказывал что-то о рабочем с отрезанной рукой. Бандит оглушил его и убежал в неизвестном направлении.

— Плохие гены у приёмыша. В родне, наверное, психи, — вслух прочитала Мирослава. — Надо же. И всё в нашем тихом городке.

Она выудила из ящика стола ежедневник. Открыла блокнот, полистала и остановилась на странице с сегодняшней датой. Забывчивой стала в последнее время, поэтому решила почаще сверяться со списком дел.

Обвела пальцем подчеркнутую запись: «Не забыть 4 мая посетить гинеколога. Врач прописал пить таблетки месяц — до 30 мая». Библиотекарша зажмурилась и легонько прикоснулась к животу. Погладила его и задумалась о коротком романе трехнедельной давности. Открыла глаза, погрузила руку в шкафчик над столом и взяла белую баночку. Закинула таблетку в рот и тихо, ласково проговорила:

— Мы с тобой со всем справимся.