litbaza книги онлайнПриключениеКораблекрушение у острова Надежды - Константин Бадигин

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 128
Перейти на страницу:

Дьяк сразу понял, что произошла осечка.

— Богдан Яковлевич, — со смирением произнес он, — в ризы я не суюсь. Ежели сказал что не так, прости бога для. Не хотел я плохого. И знать ничего не знаю, и ведать не ведаю. — Но подумал: «Уж больно ты хитер, помогать такому не буду».

— Ладно, что было, то прошло, ссоры с тобой не хочу.

— Пойду по делам, Богдан Яковлевич.

Проводив глазами квадратную фигуру дьяка Щелкалова, Бельский снова задумался. Он был уверен в победе.

Никто не ждет удара со стороны Нагих. «Бояре и князья подозревают друг друга, но только не меня. Для них я слишком низок». Нагие вообще не шли в расчет. От них хотели избавиться, отправить подальше, но подозревать, что сегодня ночью они захватят власть в свои руки и посадят на московский престол царевича Дмитрия?! Нет, таких мыслей ни у кого не было. «Сейчас вся власть у меня в руках, стоит пошевелить пальцем».

Богдан Бельский, как оружничий и близкий царю Ивану человек, ведал охраной Кремлевского дворца, и караульные стрельцы были у него под началом. У красного крыльца под Грановитой палатой, в подклетях, находился главный кремлевский караул в числе трехсот стрельцов, а у колымажных ворот еще двести. Караульными стрельцами распоряжался стрелецкий полковник. Увидев неподалеку стрелецкого пятидесятника, он поманил его:

— Ты знаешь, кто я?

— Как не знать, знаю. Ты царский оружничий.

— Так иди в караульную избу и призови ко мне стрелецкого полковника Истому Совина.

Стрелецкий пятидесятник, топоча тяжелыми сапогами, пошел за полковником. Богдан Бельский решил посмотреть, что делают думные бояре и главные царские советники.

В хоромах рядом с горницей, где лежал мертвый царь Иван, собрались первые люди русского государства. Все оставались на местах. Бельский увидел Никиту Романовича Юрьева, Ивана Федоровича Мстиславского с сыном, Ивана Петровича Шуйского. С ними сидели еще с десяток бояр и окольничих, братья князья Шуйские, Годуновы. В уголке, скромно поджав ноги, прислушивался к словам старших молодой боярин Борис Годунов.

По мыслям царя Ивана, опекунам, названным по завещанию, должна принадлежать вся власть в государстве… Но слишком разными были эти люди, чтобы вместе вершить дела. Никита Романович Юрьев был в преклонных летах, и время, когда он бурно откликался на события, давно миновало. Он знал, что не станет противодействовать Борису Годунову, а если придет необходимость, то и поможет ему. «Мы все-таки родственники, — думал старый боярин, — и Борис не задумает зла Федору, мужу своей сестры. А раз так, то и мне зла от него не будет. А как дядя царя он, Никита Романович, всегда будет на первом месте среди бояр… А еще Годунов страшной клятвой поклялся помогать моим сыновьям».

Иван Федорович Мстиславский, старший боярин в думе, был другого мнения. Он признавал бесспорное первенство Никиты Романовича Юрьева, но всех остальных считал значительно ниже себя. За ним была порода, высокое звание и родство с царем.

На Бориса Годунова он смотрел как на выскочку и готов был поддержать всякого, кто пойдет против него. Он стоял за расторжение брака Федора с Ориной как единственное средство убрать с дороги Годунова, тем более что будущей царицей могла стать его дочь Ксения.

В жилах Ивана Петровича Шуйского текла царственная кровь Рюриковичей. Он ненавидел Бориса Годунова и твердо решил убрать его с дороги. Его поддерживали все князья Шуйские, Воротынские, Головины, Колычевы. Если дядя царя Юрьев был старшим в царском семействе, то Шуйский после обороны Пскова пользовался большой известностью в народе. Имя его было знаменито. Еще больше ненавидели Шуйские бывшего опричника, оружничего Богдана Бельского. У царя Ивана он пользовался правом тайных докладов в спальне. Теперь любимчик царя мог держаться на поверхности только с помощью Бориса Годунова. С другой стороны, Богдан Бельский подпирал Бориса Годунова и этим был опасен Шуйским. Борьбу с Годуновым нужно начинать ударом по Бельскому.

Бориса Годунова больше всего беспокоил Савелий Фролов, перебеливший духовную грамоту царя Ивана. Теперь он, Борис, был в руках у ничтожного дьяка и каждую минуту мог погибнуть.

Он знал, что среди опекунов двое будут стоять за него, двое против. Предстоит жестокая схватка. Главное, сберечь сестру Орину — на нее будут направлены все стрелы… Но сестра потом, а сейчас главное — Савелий Фролов.

Увидев Бельского, первый по родству с царем Никита Романович Юрьев спросил:

— Где пропадал, Богдан Яковлевич? Мы важные дела решали, пообедать домой сойти времени не было.

— В дозоре, по стрелецким караулам, так ли, как надобно, стрельцы стерегут.

— Добро, добро.

— Не будет ли от вас, государи, приказа?

— Нет, приказа не будет. — Никита Романович посмотрел на бояр.

— Тогда я пойду. Как вы решите, я с вами.

«Недолго вам осталось скамьи просиживать. Ужо поужинаете. Обвыкли, дьяволы, на большие места садиться», — подумал он зло.

Оружничий медленно шел по Грановитой палате, прикидывая, как все должно произойти:

«Вот здесь будет стоять Афанасий Нагой с золотым крестом. На этом стуле сядет дьяк и будет записывать всех, кто целовал крест царевичу Дмитрию. Здесь поставим престол, посадим на него царицу Марью с младенцем царевичем… А здесь место святителей: митрополита, архиепископов и епископов».

— Государь оружничий, — услышал Бельский.

Возле него стоял стрелецкий пятидесятник. Полковника не было.

— Где Истома Совин?

— Полковник Истома Совин отправлен в Можайск.

— В Можайск? Зачем?

— Не знаю, государь.

— Без моего ведома? Кто отправил? — вспыхнул оружничий.

— Боярин Никита Романович Юрьев.

«Раньше того не было, чтобы боярин Юрьев распоряжался дворцовой стражей», — подумал Богдан Бельский. Его сердце почуяло недоброе. С другой стороны, Юрьев сейчас первый человек в государстве. И Бельский решил испытать судьбу до конца. Поправив на боку саблю, приняв неприступный вид, он зашагал в караульную избу.

Стрелецкий полковник, начальник караула, рослый детина с лицом, изрытым оспой, расстегнув кафтан, развалился на лавке.

— Кто таков? — строго спросил оружничий.

— Стрелецкий голова Иван Мертваго.

— Я оружничий Бельский. Почему не пришел по моему зову?

— Мне велено выполнять приказы только одного человека — Никиты Романовича Юрьева.

— Кто велел?

— Бояре приговорили.

Все было правильно, спорить не о чем. Богдан Бельский понял, что проиграл. Теперь бояре не дадут присягнуть Дмитрию. Из поднебесных высот оружничий свалился на землю. Однако он был живуч, и надежда не совсем оставила его. Бельский снова стал прикидывать, что можно сделать. Ссутулившись, склонив голову, он вернулся во дворец. Только один бог знает, что он передумал за это время.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 128
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?