Левая рука Арчи упирается о стену в стороне от моей головы. Его теплое дыхание щекочет кожу, когда он, склонив голову, вдыхает запах моей шеи.

Сжимаю кулаки за спиной, чтобы не поддаться желанию запустить пальцы в его волосы, когда его губы едва ощутимо прикасаются к пульсирующей венке на шее и опускаются ниже к ключицам.

— Я скучал, — едва слышу рокот его голоса, оглушенная сумасшедшим сердцебиением от дурманящей близости.

Мужчина кладет розу на поверхность комода и в следующую секунду впечатывает меня в стену мощным давлением своего тела. Сильные руки до боли сжимают бёдра и прижимают к разгоряченному телу, позволяя почувствовать его эрекцию.

Тело мгновенно откликается на его близость спазмами болезненного желания. Низ живота наливается сладкой истомой, когда его губы жадно припадают к шее, а влажные поцелуи сменяются на легкие укусы.

С губ срывается тихий стон, когда Артур, прикусив скулу, замирает напротив лица, тяжело дыша. Его рот дразнит, но так и не дарует долгожданный поцелуй, которого хочется до зуда в губах.

— Чей это ребенок? — внезапно заданный вопрос отрезвляет. Пытаюсь его оттолкнуть, но он лишь сильнее вжимает меня в стену.

— Она — моя дочь, — процедила сквозь зубы.

— Это я и так понял, — жестко отвечает он, полоснув сталью серых глаз. — Отец кто?

Вопрос подобен хлесткому удару. Он не смог сложить два и два, чтобы понять, что отец — он? Или он хочет услышать это от меня, чтобы убедиться в правильности своих догадок? А нужно ли вообще ему знать, что он является отцом моей дочери? Что будет тогда? Он силой увезет нас в свой особняк, на который, возможно, вновь нападут вооруженные конкуренты? А получится ли у меня снова убежать? Успею ли скрыться от преследования с дочкой на руках?

Возможно, я бы сделала шаг навстречу и раскрыла бы свои объятия, не будь у меня дочери, жизнью которой я рисковать не посмею.

— Не твоё дело, — снова толкаю его в плечи, и в этот раз он сам отступает на шаг.

— Значит, не скажешь? — на его губах играет презрительная насмешка.

— Тебя это не касается, — холодно отвечаю ему.

Затем ухожу в свою комнату, где из шкафа достаю ту самую спортивную сумку.

— Если ты приехал за этим, то забирай, — бросаю ему в ноги сумку и скрещиваю на груди руки, уверенно глядя в глаза. — Здесь вся сумма. То, что было потрачено, я возместила. С недавних пор ненавижу долги и всё, что с ними связано, — намерено делаю акцент на последних словах, зная, что они ему они не понравятся.

Его губы сжимаются в тонкую линию, на скулах играют желваки. Брезгливо взглянув на сумку у ног, он поднимает на меня взгляд полный сдержанной ярости.

Переступив через сумку, Артур стремительно приближается ко мне. Схватив за подбородок, до боли впивается пальцами в скулы.

— Не вздумай снова от меня убежать, — шипит мне в лицо. Взгляд потемневших глаз на мгновение опускается на мои губы. — Пожалеешь.

Дверь за ним закрылась почти бесшумно. На секунду испытала облегчение от того, что Арчи не пошёл дальше в своих стремлениях обладать мной вне зависимости от моих желаний.

В образовавшейся тишине, услышала, как близ дома завелся двигатель автомобиля. Практически бесшумно подошла к окну, чтобы убедиться в том, что он действительно уехал и понадеяться, что больше не вернется.

Но от дома отъехал лишь один внедорожник из двух стоящих. И что это значит? За мной приставили охрану, чтобы не сбежала? Серьёзно? Его методы не меняются.

Внутри нарастало раздражение, постепенно переходящее в гнев. Охрана? Что он о себе возомнил? Решил, что может вот так просто явиться в мою жизнь, пройтись по ней циничным танком, а в довершении приставить охрану, чтобы не расслаблялась даже тогда, когда его нет рядом?

Первое импульсивное желание — подойти к внедорожнику и послать сидящих в нем, куда подальше, чтобы и носа больше не смели показывать близ моего дома. Собрала влажные волосы в пучок, сбросила полотенце, надела нижнее бельё, джинсы и майку. Но, едва открыв дверь, замерла на пороге, осознав, что, всё равно, ничего не добьюсь. Кто я, а кто Арчи со своей свитой. Хотя, ему и без свиты вполне будет по силам справиться с такой мелкой сошкой, как я.

Уперлась лбом в дверь и закрыла глаза. Отчаяние. Оно снова накрыло меня с головой. Его верным спутником, как и всегда, служил страх. Страх теперь уже не за себя, а за дочь — за единственного родного и самого дорогого для меня человека.

Как он меня нашел? И для чего? Во всей области не сыскалось новой интересной ему игрушки? Или он ещё не всё со мной сделал, не до конца сломал?

О дальнейших планах Арчи я могу только подозревать, но даже в этом случае я не уверена, что могу знать наверняка о том, что он действительно задумал. Подсказки получить неоткуда: Михаила Ильича с ним не было и после ухода Арчи мужчина не появился на моём пороге, что наводит на догадки о том, что он погиб в ту роковую ночь в перестрелке с Коноваловым и его дружками.

Из детской комнаты послышался тихий плачь, который напомнил мне о том, что я не имею права тонуть в волнах отчаяния. У меня есть куда более важное дело, чем самобичевание.

Торопливо зашла в комнату дочери и подхватила её на руки из маленькой кроваточки. Бережно прижала к груди, поцеловала макушки и маленькие ручки обхватили мою шею, даруя неумелые, но такие искренние объятия. Покачивая дочь, перенесла её в свою комнату и уложила рядом с собой на постель, где она тут же уснула.

Мне же в эту ночь поспать совершенно не удалось: то и дело прислушивалась к малейшему шороху и скрипу внутри дома и за его пределами. За окнами проехало несколько автомобилей, но черный внедорожник с тонированными стёклами так и остался стоять. Никто из него не выходил и не входил, словно его бросили здесь для того, чтобы припугнуть меня или того, кто посмеет приблизиться к моему дому.

За окнами забрезжил рассвет — время готовить завтрак и собираться на работу.

Пося старательно уплетала каша, в то время как я собиралась на работу. В каждом моём движении присутствовала нервозность, которую я пыталась подавить, но выходило паршиво — пуговицы на блузке и те поддавались с трудом.

Сегодня ночью я решила, что бежать сейчас — не лучший вариант. Во-первых, я попросту не готова к побегу, а, во-вторых, с маленьким ребенком на руках сильно не набегаешься. Поэтому лучшим вариантом, по крайней мере, на ближайшие несколько дней, будет занять выжидательную позицию и ждать дальнейших шагов от Арчи.

Входная дверь открылась, бросила взгляд на дочь и перевела внимание на вошедшую в дом Альбину Борисовну с ехидной улыбочкой на слегка морщинистом лице.

— Ухажер, смотрю, сегодня ночевать остался, — произнесла заговорщически и, как бы случайно, осмотрела все комнаты. — А где он?